Иллюзия Реальности (СИ) - Призрачная Адельфина

— Проезжаем стеклянный мост, — донеслось из кабины, — У всех есть чипы? Никто не пробирается зайцем? Андарион усилил контроль. Я не хочу, чтобы были форс-мажоры.

Розмари давно потухла. Особенно после остановки на Западных границах. Как бы Деметра ее не расспрашивала, та не признавалась в чем дело. У меня же были подозрения, что девушка успела с кем-то связаться. Мы пробыли там ночь. Этого достаточно.

Она даже не посмотрела в нашу сторону, когда Деметра уверила, что с чипами все в порядке. Я попытался ее взбодрить, слегка потряс за плечо, но Розмари опустила голову в ладони.

— Ты в порядке?

— Эбен, от вас не требуется забота до момента констатации факта брака, — Старшая дома мира заговорила со мной как на одном из собраний. Она поджала губы, смотря на свою дочь. Но не подсела к ней, оставаясь напротив, — Розмари сложно дается переезд в ее положении. Проявите благородство и оставьте ее.

— При всем уважении, Деметра, я лекарь. И я останусь рядом с будущей супругой, чтобы обеспечить ей безопасность.

Розмари не оказала сопротивления, когда я взял ее за руку. Она посмотрела на меня с недоумением. И по взгляду я понял, что дело отнюдь не в самочувствии.

Стеклянный мост всегда проезжают в бронированных или крытых машинах. Но у нас не было тента. Пришлось ехать так. Сооружение мало походило на обычный мост, скорее на цепь из стеклянных блоков и металлических опор, ведущую прямо к высокой серой стене. У въезда в Андарион полно сканеров и установок, работавших на уничтожение противника, осмелившегося пройти по мосту. Звук в прямом смысле, убивал человека без чипа, отражавшего излучение.

Грузовик подъехал к началу моста и колеса напоролись на первый блок. Нас с силой тряхнуло. Я прижал Розмари к себе, девушка в ответ крепко вцепилась в мою куртку.

— Все в порядке. Не бойся.

Еще раз тряхнуло, и мы забрались на полотно четырьмя колесами. Голову начало неприятно сдавливать, пошли боли. Терпимо. Так всегда на мосту.

Я посмотрел на Деметру. Она развела руки в стороны, вцепившись в ручки намертво и буравила меня взглядом. Так выглядит материнская ревность. Странная женщина, она ведь собралась отдать свою дочь и внука мне. Так было рассчитано.

Когда мы будем в городе, ей придется несладко. Хельга не прощает добровольных уходов из города. Даже мне.

Кузов скрипел, машину шатало из стороны в сторону. Пару раз мы с Розмари чуть не слетели на пол, как слетел один из мужчин гарнизона, сидевший неподалеку от Деметры. Он пытался вернуться на сидение, но после нескольких попыток сдался, оставшись лежать на полу. И это было лучшим решением, которому последовали и мы. В горизонтальном положении не бьешься о поручни и нет риска вывалиться за пределы машины. Стоять на стеклянных блоках было бы ужасно, ведь по ними пропасть метров в пятнадцать. Это ров, которым окружили себя горожане от пустынных жителей. Никак иначе, кроме как по мосту, в город не пройти.

Как только тяжелая машина сошла с блоков, подвесы из цепей оттянули мост чуть выше. Массивная конструкция покачивалась из стороны в сторону. Теперь можно было вернуться на место. Я помог Розмари подняться, а Деметра пересела ближе. Она протянула девушке платок и помогла отряхнуть длинную юбку кремового цвета.

Впереди у стены нас ждала охрана. Вооруженные люди в темных одеждах и много техники. Город явно готовился к бойне.

— Выходите, — в приказном тоне один из военных проговорил в большой рупор. Первыми вышли водители, а следом мы в количестве двенадцати человек. Всего пятеро ехали из Витрума. Остальные относительно местные.

— Закатайте рукава. Вещи оставить. Если есть оружие — сложить к ногам. И стоим, ожидаем проверки.

Сколько пафоса в его речи и толку немного. Чем громче кричит, тем больше власти? Я провел треть жизни в шкуре волка и знаю, что власть у того, кто порвет тебя молча.

Я спрыгнул с кузова первым и подхватил Розмари. Девушка стала доверять мне. Деметра сошла под руки военных. К ней они проявили особое внимание, как Старшей дома Мира. Женщина почти на своей территории и безвестность Пустоши останется позади.

— Руку, — потребовал мужчина с рыжей щетиной. Он одернул меня так, что в плече хрустнуло, — Сойдет. Проходим.

Следом Розмари. Опять гнусное обращение и вскоре пытка закончилась. Мы поднялись назад и проехали еще пару часов пути по территории города от распределительных центров, складов до жилой части Андариона. Я успел позабыть как пахнет город. Приятно, морозно с нотками древесины и хвои. Снежинки падали на одежду и волосы, ветер взъерошил волосы, руки замерзали. Я отдал свою куртку Розмари, та поблагодарила. Деметра тоже сидела рядом, но ей нечего было предложить. Мы, итак, надели на себя все, что было в крохотных пожитках.

Но терпеть долго не пришлось. На подступах к главной дороге нас остановили. Дальше машине проезжать нельзя. Я увидел человек двадцать, все в темной одежде внутригородской армии Андариона, а среди них стояла Хельга. Вся в черном — платье, длинное пальто, перчатки, трость для образа и капюшон. Сегодня мама накрасила губы красной помадой. Она всегда так делала, когда хотела показать свое настроение. Красный значит ярость, и он же любовь.

Мы поочередно спустились вниз и получили теплые пледы. Первым делом я завернул в самый пушистый Розмари и уловил на себе кричащий взгляд Деметры. Да, я помню о просьбе. Она моя жена. Беременная от меня.

Из-за кузова я вышел, обнимая Роуз. Она не противилась, но и не играла. Она вообще была не здесь.

— Не верю своим глазам! Мальчик мой, Эбен! — Расправила руки Хельга. Она вышла вперед и вытянула меня к себе в объятия. Крепкие настолько, что кости захрустели. У моей матери много сил и рост под два метра. Ее внутренняя сила всегда перекликалась с внешней.

— Я думала мне придется клешнями вытаскивать тебя из Пустоши! Ты оставил нас в самый сложный момент.

— Я военнообязанный лекарь, — ответил я, отстранившись, — У меня не было права остаться. Я должен был выполнить долг.

— Военный долг перед Андарионом выполнен, сын. Я распоряжусь, чтобы тебя более не привлекали к службе в Пустоши.

— Идет война…

— Знаю, но в Пустоши есть свои местечковые медики. Пусть они работают в госпиталях. Твоя же квалификация подходит только для горожан Андариона.

Спорить с ней все равно, что сражаться с ветром. Я обернулся и подвел рыжую девушку ближе.

— Хельга, я должен представить тебе Розмари.

— Я знаю эту деву.

— Знаешь, но я представлю тебе ее вновь. Так случилось, что в Пустоши мной и сестрой дома Мира возникли чувства. Достаточно серьезные. Распределительный центр был недоступен, поэтому наша любовь зрела без официального одобрения. Мы зачли дитя.

— Дитя? — Повторила мать, — Деметра мне об этом не сообщала. Я правильно понимаю, что Розмари уже имеет распределение. Если память мне не изменяет, с военным?

Старшая шагнула вперед. Она держалась уверенно. Стояла прямо, расправив плечи и держа руки со скрещенными руками перед подолом юбки.

— Вы правы, сестра попала под распределение, но в Пустоши идет война и девушка не провела ни дня с супругом. Брак не подтвержден. Розмари жила среди жен военных. Но я не доглядела развитие чувств между ней и лекарем Эбеном. Это нарушение.

— Вот именно.

Деметра вздернула подбородок выше, продолжив с напором в голосе.

— Сейчас же, учитывая положение девушки, считаю необходимым подать заявление в распределительный центр для заключения брака.

— Заключения брака с моим сыном, Деметра? Неплохо. До этого ты только намекала на связь Эбена и Розмари, а теперь связала дело ребенком. Хороший ход. Я бы отправила вас в ссылку, но помню о долге. За все твои заслуги в непростых условиях Пустоши воздастся.

— Благодарю. Надеюсь, для меня подготовят подобающий заведующей Домами Мира особняк?

— Разумеется. С Митаи и личными служанками, — Хельга смотрела на дерзкую женщину с прищуром, а та в ответ едва заметно улыбалась уголками губ. Нынче светловолосая Старшая затеяла серьезную игру, — Берд и Гарнон, сопроводите Деметру к месту ее поселения. Розмари направьте в клинику на обследование, а после в дом к заведующей. Я не стану разделять мать и дочь до распределения.