Шторм - Нора Хесс

Взойдя на крыльцо и взявшись за дверную ручку, Уэйд подумал, что хорошо бы, если бы Джейн и Эми уже легли спать. Или, по крайней мере, Эми уже была бы в постели. Он любил девочку, но сегодня вечером ему ужасно не хотелось слушать ее болтовню. Он был настроен слишком мрачно. Уэйд с горечью думал, что раз его ничего не ждет впереди, то и оглядываться назад не имеет ни малейшего смысла.

Когда Уэйд открыл дверь в гостиную, ему в лицо ударил поток теплого воздуха. В комнате никого не было, полутемное помещение освещало только пламя камина. Дверь в его спальную комнату была плотно закрыта. Это свидетельствовало о том, что Джейн и Эми уже легли. Снимая куртку, шапку и сапоги, Уэйд слышал, как в другой спальной комнате возится его отец.

Уэйд налил себе виски из бутылки, стоявшей на каминной полке, и со вздохом усталости опустился в кресло. Вытянув и скрестив свои длинные ноги, Уэйд вздохнул еще раз. Он чувствовал себя очень усталым и очень одиноким.

– Ты что-то рано вернулся сегодня, сынок, – тихо произнес Джейк, выходя из своей комнаты. – Мало клиентов?

– Да, па, – кивнул Уэйд отцу, присаживающемуся рядом с ним в соседнее кресло. – Умный человек сегодня носа из дома не высунет.

– Думаю, что к полуночи снегопад прекратится. Небо уже проясняется, – сказал Джейк, тоже вытягивая ноги поближе к огню.

– Да, я заметил.

– По пути домой из салуна сегодня днем я заезжал к Рёмерам, чтобы навестить Шторм.

Во взгляде Уэйда проснулся живой интерес.

– Ну и как она?

– Она поправляется. Доктор разрешил ей завтра встать с постели, – сообщил Джейк и добавил, следя за сыном боковым зрением. – Мария жаловалась мне, что ты ни разу не навестил Шторм. У тебя есть какие-нибудь серьезные причины не ездить к Рёмерам?

– Нет… Просто я постоянно занят с Джейн и Эми…

Они помолчали. Затем Джейк снова сказал:

– Когда мы сегодня мыли посуду после ужина, Эми обмолвилась насчет того, что ты собираешься жениться на ее матери. Я понимаю, девочка очень привязана к тебе и, конечно, выдает желаемое за действительное.

Уэйд уставился на свои ноги.

– Я сделал Джейн предложение.

– Но почему? Скажи, ради всего святого, зачем ты это сделал? Ты же не любишь ее… То есть любишь, конечно, но не в том смысле…

Уэйд пожал плечами.

– Я просто думал, что мне следует так поступить. Это обеспечит Эми крышу над головой.

– О мой Бог! Да тебе вовсе не нужно жениться на матери Эми, чтобы обеспечить девочке крышу над головой! Она внучка Неллы, и я так или иначе все равно позабочусь о ней.

– Я бы, может быть, и не стал делать предложение Джейн, но дело в том, что Бен не оставил ей никаких средств к существованию.

– Я и не ожидал от него ничего другого. Я уверен, что Бен вырос очень хорошим, порядочным человеком, но я всегда сомневался, что он сможет сделать себе карьеру. В нем никогда не было здорового честолюбия.

Уэйд положил ногу на ногу и сделал глоток из стакана.

– Па, – сказал он, – меня всегда мучил один вопрос: почему мама бросила меня и забрала с собой только Бена, когда уходила от тебя? Неужели я был таким несносным ребенком, что она не захотела обременять себя моим воспитанием?

Джейк бросил на сына взгляд, полный изумления и жалости. Только сейчас он осознал, наконец, что должен был чувствовать девятилетний мальчик, оставленный матерью. И какие мысли мучили его. По всей вероятности, мальчик винил в первую очередь себя в том, что мать ушла от них.

– Ах, Уэйд, – Джейк горестно покачал головой. – Как часто родители, сами того не подозревая, наносят своим детям незаживающие раны. Хотя с тех пор прошло уже много лет, я могу облегчить твои муки и сомнения, причинявшие тебе столько боли. Твоя мать всегда очень любила тебя, Уэйд. Любила нисколько не меньше, чем Бена. Но дело в том, что я не разрешил ей забрать тебя.

Уэйд с недоумением уставился на своего отца.

– Но как же так, ты же разрешил забрать ей Бена… своего первенца.

Джейк слегка замялся и, наконец, сказал:

– Бен был не моим ребенком.

– Что?! – Уэйд наклонился к отцу. – Но все думали… все думают, что Бен твой сын!

– Да, я знаю, мы нарочно заставили всех так думать, – Джейк встал и налил себе виски.

Усевшись снова в кресло, он продолжал: – Ты знаешь о том, что мы с твоей матерью приехали сюда из Чикаго?

Уэйд кивнул, вспоминая, как много ему мать рассказывала об этом большом городе и как она скучала по нему. Но видя, что отец хочет продолжить свой рассказ, он весь обратился в слух.

– Когда мы полюбили друг друга и поженились, у Неллы уже был ребенок, грудной младенец, шестимесячный мальчик. Она была вдовой, ее муж умер от воспаления легких за три месяца до рождения сына. Поэтому вполне естественно, когда мы переехали в Ларами, все подумали, что Бен мой ребенок.

Прошло несколько минут, прежде чем до Уэйд а в полной мере дошел смысл того, что сказал ему отец. Если у них с Беном была общая мать, но разные отцы, то у Уэйда больше не было причин опасаться этой ужасной наследственной болезни, передающейся по мужской линии.

Волнуясь и запинаясь, но уже не в силах остановиться, Уэйд на одном дыхании рассказал отцу об одолевавших его страхах и о том аде, в котором он жил последние четыре года. Он рассказал отцу о своей мучительной любви к Шторм и о том, почему он не мог жениться на ней. Затем Уэйд поведал Джейку о болях в ноге, которые убедили его в том, что страшное заболевание постепенно овладевает его организмом.

От жалости и сочувствия к сыну, который так долго молча страдал, на глазах Джейка выступили слезы.

– Тайна Неллы причинила тебе неимоверные страдания, – сказал он. – Мы с матерью лишили тебя, сынок, четырех лет безмятежного семейного счастья и вместо этого обрекли на муки. Но, слава Богу, – все еще можно исправить. Ты должен немедленно сделать две вещи. Надеюсь, мне нет необходимости говорить тебе, что именно предстоит тебе сделать?

Джейк вопросительно взглянул на сына.

– Нет, сэр, – лицо Уэйда озарилось широкой улыбкой. – Прежде всего, я пойду к доктору и выясню, что у меня с ногой, а потом отправлюсь к Шторм, попытаюсь помириться с ней и сделаю ей предложение.

На следующее утро Уэйд встал очень рано, собираясь пойти на прием к доктору, чтобы побыстрее выяснить, что у него с ногой. Но Джейн встала еще раньше. Она уже варила кофе на кухне, когда Уэйд, свернув свою постель на софе в гостиной, где он спал, вошел на кухню.

– Доброе утро, Уэйд, – сказала она и налила две чашки крепкого кофе.

Когда они уселись за стол и начали пить кофе, Джейн мягко сказала:

– Я слышала ваш с Джейком разговор вчера вечером, – она положила ладонь на руку Уэйда.