Глас бесптичья - Константин Миг
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Эйрих встал с трона.
— Конечно, Максим Раапхорст ценнее этого безумного офицера, но Граус может стать важным звеном в грядущем действии, если всё пойдёт прахом.
Эовин немного помолчал и произнёс:
— Надеюсь, когда Арпсохор падёт, и все формальности касательно правительства утрясутся, мы сможем найти создателя птиц, которых ты доставила с поля боя. Мне чертовски интересно, что за человек этот Евгений Раапхорст.
— Хочешь, чтобы он присоединился к тебе? — догадалась Реза.
— Почему нет? — Сфорце кивнул. — В конце концов, поддержка столь гениального эовина станет ещё одним гарантом нашего успеха.
***
Тито фон Райэлл приближался к рабочему кабинету императора без всякой спешки, будто визит к правителю был для него так же обыден, как чашка кофе с утра. В руках, заложенных за спину, глава «Клингенрайс» держал какие-то бумаги. Слегка потирая их указательными пальцами, старик щурился от удовольствия, и в душе его, казалось бы, давно переставшей откликаться на проявления внешнего мира, поднималось приятное томное чувство. Впрочем, оно родилось не от радости за ближнего, нет. Его первопричиной являлось злорадство, тёмное предвкушение грядущей бойни. Миновав с десяток членов личной охраны императора, Райэлл достиг нужной двери и постучал. Оказавшись в кабинете, эовин поклонился и сел в кресло напротив рабочего стола. Атерклефер что-то писал и, казалось, не замечал главу «Клингенрайс». Тито приготовился ждать, но император, не отрываясь от бумаг, спросил: «Принес?»
— Да, разумеется, — старик кивнул.
— Очень хорошо, — протянул правитель. — Более не задерживаю.
Райэлл торопливо встал. Он собирался покинуть Ричарда, но вдруг его посетила какая-то мысль.
— В чём дело? Тебе что-то нужно? — спросил Атерклефер, заметив, что эовин замешкался.
Тито виновато улыбнулся.
— Позвольте мне присутствовать при подписании этих документов. Я покончу с собой, если пропущу столь важное событие!
Ричард ухмыльнулся.
— Оставайся, — сказал он. — Мне по нраву твой настрой, ведь приказ действительно важный. Война длится уже довольно. Наша мощь позволяет закончить её прямо сейчас, но… Как, по-твоему, Райэлл, почему мы до сих пор не взяли столицу Арпсохора? Ведь дорога от Лайда открыта.
— Исчезновение Грауса полгода назад? — предположил Тито.
— Нет, — отмахнулся император. — Инстернис был весьма талантливым офицером, этого нельзя отрицать, но ни он, ни безымянная катастрофа, случившаяся при Лайде, не являются причинами нашего промедления. Дело в том, что мне хочется показать нашему народу, что нынешняя война — не просто очередная Веха, не просто рядовое событие, а нечто важное.
— Очень мудро, — промурлыкал Райэлл. — Однако, многие были бы счастливы, если бы вы несколько ускорили события. Вы ждали долго, и люди, полагаю, всё поняли.
— Да, — Ричард кивнул. — Далее тянуть я не буду, — император перевёл взгляд на бумаги, принесённые Райэллом. — Приказ о взятии столицы вражеского государства. Конечно, это лишь формальность, но до чего приятно уделять внимание мелочам, когда основная масса работы уже сделана. Проект с захватом Арпсохора практически завершён. Сначала он, а затем — «Кригард».
— Значит, всё-таки вы планируете избавиться и от военного концерна? — старик насторожился.
— Его помощь была весьма кстати, но больше я не позволю помыкать собой ни Коби Ацфелу, ни его скрягам — директорам.
Ричард помолчал и продолжил:
— Раньше я не мог подступиться к концерну из-за внешней поддержки, которую ему оказывали государства с других материков, но как только я получу ресурсную базу Арпсохора, мне достанет сил, чтобы подчинить «Кригард» и его покровителей.
Тито кивнул.
«Сфорце будет доволен», — подумал старик, и его губы расплылись в радостной улыбке.
Вскоре Атерклефер подписал документы, и на весь Дексард прогремела весть: «Столица Арпсохора, великий Вольтат, вскоре будет захвачена!»
Ⅵ
«Мне больно смотреть на этот мир. Мне больно осознавать, что человек слаб. Мне больно видеть, что всё, к чему мы прикасаемся, превращается в прах… Мы не умеем любить, мы не умеем укрощать себя, мы не умеем смотреть на звёзды, мы не умеем прощать и быть верными. Всё, на что мы способны сейчас, это возводить искусственные рамки, выстраивать глупые системы и прятаться за бездушной логикой, чтобы хотя бы слегка подчинить внутренний хаос. Мы боимся его, боимся самих себя, но не признаёмся в этом. А, между тем, страх дремлет в каждом, и кого-то он толкает на безумства, преступления, гнев и злобу, а кого-то беспощадно сковывает цепями бездействия, лишь единожды нарисовав образ гипотетического будущего. Но, как бы то ни было, и вседозволенность, и строгие рамки одинаково ломают человека. Нельзя быть счастливым, постоянно ограничивая себя, ровно так же, как нельзя быть счастливым, бездумно погружаясь в бездну страстей и животной дикости. Мы далеки от баланса, а потому слабы и потому главный плод нашего существования — это смерть. Надежды нет… Есть лишь хаос. Однако, это не остановит меня. Я доведу безумие до конца. Я возведу его в абсолют, и пусть зло пожрёт само себя. Люди по-прежнему останутся слабыми и своенравными эгоистами, но, по крайней мере, я отсрочу их смерть как вида. Надеюсь, после того, что произойдёт, они поймут, насколько я прав».
Раапхорст стоял на балконе центральной башни, и с помощью подзорной установки наблюдал за тем, как у горизонта клубится снег.
— Атерклефер решился, — произнёс черноволосый мужчина. — Этого стоило ожидать. Дексард тянул слишком долго. Интересно, что они предпримут, ведь очевидно — вести бой, как раньше, невозможно. Они уже поняли, что птицы им мало помогут, а значит, их план атаки должен включать в себя и человеческие силы.
Мужчина ухмыльнулся и вернулся в лабораторию. Здесь стало пусто с недавнего времени. Эовраны находились в специальных искусственно созданных зонах, имитирующих природную среду обитания птиц, сотрудников Евгений отпустил, как только завершил проект, а двуглавое чудовище, некогда бывшее заключенным в стеклянную капсулу, было выпущено на свободу.
— Эрез, — промолвил Раапхорст, — как только ты выполнишь свою миссию, я подарю тебе покой. Такое создание не должно жить рядом с людьми. Я призвал тебя лишь для одного — убийства, и после окончания войны ты станешь не нужен…
— С кем-то разговариваешь? — внезапно раздался знакомый голос.
Евгений обернулся и заметил в дверном проёме Коби Ацфела.
— Да так, с последнего ума схожу, — Раапхорст ухмыльнулся. — Думал пойти отдохнуть, но воспоминания не отпускают. Слишком много я натворил здесь. А как ты? Я думал, сегодня у тебя уроки стрельбы…
Коби кивнул.
— Да, Адел уже дал мне пару уроков и констатировал, что я безнадёжен. Леон тоже бился, но, увы… Пока что я попадаю куда угодно,
