Блестящий шанс. Охота обреченного волка. Блондинка в бегах - Эд Лейси

— Что это значит? — спросил я.

— Хорош дурака валять! — отозвался крепыш за моей спиной. У него был низкий хрипловатый голос.

Баскетболист держал правую руку в кармане, а левой аккуратно вытащил у меня изо рта сигару, прикурил ею свою сигарету и так же аккуратно вставил сигару между моих губ. Он проделал это так быстро и спокойно, что у меня возникло ощущение полнейшей беспомощности.

— Иди с нами, — тихо сказал высокий, потом вдруг громко хохотнул и, обняв меня за плечи, подтолкнул вперед. Его пистолет в кармане оказался с другой стороны, но хриплый голос сзади предупредил меня:

— Шаг влево, шаг вправо — и ты покойник. Веди себя хорошо, и мы тебя не тронем.

Мы топали по улице. Баскетболист громко нес какую-то ахинею про бейсбол, дружелюбно похлопывая меня по спине. Может, он был театральным актером. Со стороны мы казались тройкой закадычных друзей.

Мы свернули в переулок, прошли несколько домов и оказались на гигантской стройплощадке, откуда в кафе пришли рабочие, — открывшийся вид был пугающим. Я видел такое только в Италии — так выглядели города после бомбежки союзников. Руины снесенных старых зданий тянулись на несколько кварталов. Вдалеке урчали бульдозеры и высились подъемные краны, но мы шли по совершенно пустынному месту. Крепыш позади меня подал голос:

— Ну, приступим. Где? — он обшарил меня.

— Где — что? — спросил я. — Я не понимаю, ребята, о чем вы. Что вы ищете? — Одного моего удара под дых баскетболисту было бы достаточно, но против крепыша сзади я был бессилен. Баскетболист спросил.

— Тебя интересует Кислы. Мы не знаем, кто ты и на чьей стороне. У нас нет желания тебя убивать, но убьем — если придет нужда. Все будет зависеть от тебя. Где это? И где девка?

— Да что это такое? — Хотел бы я быть в строительном шлеме. Нового удара моя голова не выдержала бы.

Баскетболист выхватил из кармана небольшой пистолет и ткнул им меня в живот.

— Ты кто? Зачем тебе понадобился Кислы? Это она тебя послала?

Я не знал, что ответить.

— Ну говори, где? — рявкнул крепыш.

Пистолет баскетболиста вот-вот проткнул бы мне живот.

— Я только хотел спросить Вилли об одной азиатской телке по имени Ми-Люси-а. Говорят, она мастерица своего дела. Меня надоумил приятель…

— Хорош нам мозги крутить, парень! — пророкотал крепыш.

— Не надо нас вынуждать, мистер. Мы ведь не шутим, — спокойно подхватил баскетболист. — Где это?

— Слушайте, ребята, коли у вас в руках «пушки», кончайте говорить загадками. Скажите прямо, что вы от меня хотите!

— Не, ну ты смотри! Он еще нам мозги крутит! — Голос крепыша хлестнул меня по ушам точно кожаным ремнем. — Не люблю я, когда мне всякая шваль мозги крутит! В последний раз тебя предупреждаю, хорош…

Мимо просвистела пуля. Мы разом обернулись и увидели невысокого здоровяка, появившегося из-за кирпичных руин на другой стороне улицы. В руках он сжимал обрез. Он прокричал что-то неразборчивое. Ребята забыли обо мне и открыли по нему беспорядочную стрельбу. Я только увидел вспышку из его обреза, а потом услышал рокот автомобильного мотора. Из окна мчащегося по улице седана высунулась рука с пистолетом. Водитель стал стрелять на ходу. Издали он смахивал на хромоногого громилу из Атлантик-Сити. Ребята несколько раз выстрелили по кирпичам и по приближающемуся седану и бросились бежать. Я упал ничком на землю. Изображая перепуганную ящерицу, я ползком ушел в развалины домов и по горам щебня поспешил перебраться на соседнюю улицу.

Ползком, бегом, ныряя в зияющие провалы подвалов, прячась за огрызки бывших стен, я добрался до улицы и упал, хватая губами воздух. Было тихо, тишину нарушал единственный звук — мое шумное дыхание. Я медленно приподнялся и огляделся. Там, где только что грохотали выстрелы, уже никого не было. Я несколько минут вглядывался в море развалин вокруг. Никого.

Вид у меня был страшный. Пальто и брюки изодраны в клочья, сквозь дыру в штанине виднелась протянувшаяся по бедру длинная царапина. Кепку я потерял, и все лицо и руки у меня были выпачканы в грязи. Я пошел по улице, не спуская глаз с кирпичных развалин. Я был в полном одиночестве. Так, наверное, ощущал бы себя оказавшийся на Луне человек. Отряхиваясь, я заметил, что карман пальто оторвался и исчез вместе с бумажником. Прополз я всего ярдов сто, но в этих руинах были миллионы крошечных ямок и щелей, куда бы, мог провалиться бумажник.

Я подождал еще немного и стал возвращаться. Я даже не мог припомнить маршрут своего ползучего бегства. С таким же успехом можно было искать иголку в стоге сена. Но нужно было найти деньги, и мне ничего не оставалось, как искать и надеяться, что мои студенты-гангстеры не захотят вернуться. Я наклонялся и поднимал кирпичи, при этом каждый мускул моего тела стонал. Так я прошел футов пятьдесят, как меня остановил голос:

— Эй, что вы там делаете?

По улице шел молоденький полицейский, держа наготове дубинку. Я бы не смог от него убежать, даже если бы очень захотел. Я быстро перемахнул через гору мусора и оказался на улице. Тут я заметил, что один ботинок у меня взрезан, точно консервная банка.

У полицейского было мальчишеское лицо, чистенькое и сияющее, как и его форма. Он был невысок, хорошо скроен, и на вид я бы ему дал двадцать один год. Сегодня мне везло на юнцов. Он оглядел меня издали, не решаясь приблизиться.

— Вы зашли на закрытую территорию. Вы знаете, что посторонним вход сюда запрещен?

— Я знаю, что потерял бумажник с деньгами, когда путешествовал по этим буеракам. Послушайте, два каких-то мальца привели меня сюда, угрожая оружием. Потом нас кто-то обстрелял из обреза. Потом подъехала машина, и из нее в нас тоже стали стрелять. Я бросился на землю и приполз сюда… — Мой голос увял. Мне самому эти бессвязные объяснения не внушали доверия.

Полицейский одарил меня добродушной ухмылкой.

— Да вы, видать, всю ночь гудели. С кем это вы поцапались — небось с самим Кинг-Конгом?

Я приблизился к нему и дыхнул.

— Запах алкоголя чувствуется?

Он слегка ткнул меня дубинкой в живот.

— Ближе не надо.

— Так вы чувствуете запах перегара?

— Нет. А что произошло с этими… вооруженными людьми?

— Не знаю. Возможно, один из них ранен или даже убит.

— Давайте посмотрим.

Я полез было по кирпичному косогору, но он меня остановил.

— Лучше обойдем по улице.

Пока мы шли, он спросил:

— Эта была попытка вооруженного ограбления? Сколько человек участвовало в перестрелке?

— Четверо. Но это не было попыткой ограбления.

— А почему они в вас стреляли?

— Понятия не имею. Вон там на улице меня остановили двое парней, попросили прикурить. С виду студенты, не старше вас. Потом они стали угрожать мне оружием и привели сюда. Тут и началась пальба.

Полицейский бросил взгляд на развалины вокруг и крепче вцепился в дубинку.

— А вы вполне здоровы, мистер?

— Послушайте, вы полагаете, я лазал по этим кирпичам ради поддержания физической формы? Я рассказал все, как было. Да тут же разразилась маленькая война! Неужели вы не слышали выстрелов?

Мы дошли до места сражения — но тут не оказалось ни пятен крови, ни тела, ни даже пустых гильз. Юнец взглянул мне в глаза.

— Я свернул сюда из-за вон того угла минуты три назад. Выстрелов я не слышал. У вас есть документы?

— Я же сказал: я потерял бумажник. Видите, карман оторвался! Не думаете же вы, что я сам себя так изукрасил хохмы ради?

— Не кричите. Вы где живете?

— А… Я приехал сюда утром, посмотреть…

— Тут смотреть не на что. Чем вы занимаетесь?

— Я торговец креветками из Тампы.

— М-да. Вид у вас тот еще, но на бродягу вы не похожи. Давайте сходим в отделение, я вызову врача…

— Зачем врача? Я не псих! Я вам сказал правду. Было сделано по меньшей мере шесть выстрелов, пули застряли тут где-то в кирпичах. Найдите их…

Он печально покачал головой, оглядывая развалины. Я понял, насколько глупо прозвучало мое предложение. В таком хаосе невозможно было найти ни одну пулю, даже если все они засели в останках кирпичных стен.

— Там дальше есть прорабская, — задумчиво проговорил полицейский. — Оттуда бы к нам сразу прибежали и заявили о выстрелах.

Но прорабская стояла в добрых четырех кварталах отсюда, и там выстрелы вряд ли могли быть слышны. К тому же в это время все были на обеде.

— Офицер, хотите верьте, хотите нет, но я говорю вам чистую правду. Позвольте, я вернусь к себе в отель и переоденусь.

— Я вас не задерживаю. Вы себя хорошо чувствуете?

— Да! — Я взглянул на часы. Стекло было разбито, но механизм работал. Кислы уже, должно быть, вернулся. Я убил ровно час!

Полицейский вынул записную книжку.

— Дайте я запишу ваше имя и адрес, а также содержимое бумажника. И сколько там было денег. Если его найдут, я вам сообщу.