Сын соперника - Саймон Браун

– В атаку!…

Хамилайцы, повинуясь приказу, двинулись вперед. Земля задрожала от мерного шага тысяч пехотинцев. Бойцы уже примкнули штыки, готовясь ударить по противнику.

С ними в атаку шли и солдаты инженерных отрядов, имеющие при себе приставные лестницы и веревки с крючьями.

Исходные позиции первых штурмовых колонн тут же заняли батальоны второй линии. Их место уже готовы были занять следующие, а дальше в бой рвались кавалеристы, на которых генералы императрицы возлагали наиболее серьезные надежды.

Паймер, впрочем, недоумевал по этому поводу. Ведь если пехотинцы не возьмут штурмом стену, какой прок будет от бравых улан с их породистыми рысаками?

– А ведь могут и не взять, – задумчиво проговорил Идальго. – Стены-то новые.

– Новые – ладно. Крепкие, вот что важно, – не менее задумчиво протянул герцог.

Идальго пожал плечами.

– А-а… Все равно Беферен падет.

– Тоже мне знаток, – фыркнул Паймер.

– А у вас парик сидит неровно.

Старик поправил свой многострадальный «головной убор».

– Кровь льется рекой, Идальго. Такие вещи тебе раньше не нравились.

Избранный поморщился, однако ничего не ответил. Паймер вновь принялся наблюдать за штурмом.

Первые колонны атакующих уже почти добрались до стен города. Герцог слышал оглушительные выстрелы лонггонов, видел, как ядра выкашивают целые шеренги хамилайцев, чувствовал запахи пороха и крови… Однако на место разорванных на части солдат тут же становились их товарищи, заполняя пустоты в шеренгах, и пехотинцы упрямо шли вперед.

Генералы бросали на штурм все новые и новые батальоны. Все больше и больше трупов появлялось на поле битвы. Грохот лонггонов становился невыносимым… но штурм продолжался.

Передовые шеренги уже находились под самыми стенами Беферена.

– Все идет неплохо, – беззаботно сказал Идальго.

– Все-таки не думаю, что им удастся взять стену, – с сомнением в голосе отозвался Паймер.

– Я вовсе не то имел в виду, – хмыкнул Избранный, похоже, больше обращаясь к самому себе, нежели к герцогу.

Кадберн предполагал, что враг начнет штурм бомбардировкой города с кораблей, поэтому большинство орудий установил так, чтобы их огонь накрывал всю видимую часть реки.

Как только Акскевлерен появился на стене, полил дождь. Он оказался теплым; в воздухе разнесся запах пыли.

Прямо перед восходом солнца Кадберн увидел темные силуэты кораблей неприятеля. Он тут же подал сигнал тревоги. Звон колоколов был слышен на всех трех островах. Солдаты, ополченцы и простые граждане бросились занимать свои места на стенах.

Как только стало светлее, Избранный заметил, что берега реки шевелятся, будто живые. Присмотревшись, он понял: это солдаты противника.

– Вот хитрый ублюдок! – ругнулся Кадберн.

– Господин?… – подал голос один из командиров.

– Намойя ведь не может сразу посадить всех солдат на корабли. И вместо того чтобы переправить одну партию и вернуться за другой прямо к берегу, он заводит своих зверенышей как можно дальше в воду.

Избранному хотелось застонать от ярости. Если неприятель решил поступить именно таким образом, план Гоша грозил провалом.

– Ну, тем лучше. Для нас будет больше мишеней! Верно, господин?

– Зависит от того, как скоро он переправит солдат на острова. – Акскевлерен прикусил губу и добавил: – Или остров.

– Корабли в пределах досягаемости наших орудий, господин!

Кадберн выругался. Вражеские суда шли не в строю кильватера, а выстроились по четыре-пять. Это позволяло им быстрее пройти поражаемое пространство.

– Огонь!… – заорал Кадберн. – Немедленно! Шевелитесь же!…

Кляйн Феррен приводил в порядок деловые бумаги.

Как только до дворца донеслись звуки битвы, его первым инстинктивным желанием было все бросить и поспешить на крепостные стены. Однако, поскольку он является военным губернатором Беферена, то должен сохранять спокойствие и невозмутимость до самого конца…

Стряпчие, озабоченные своими делами, вели себя так, будто ничего особенного и не произошло. Да, подумал Кляйн, похоже, его сдержанность стала хорошим примером для подражания.

Когда последний приказ был подписан и чернила на нем высохли, Феррен передал бумагу курьеру.

– Командиру роты легкой пехоты из Оффры. Это у восточного причала. Ответа не последует, поэтому, когда вернетесь во дворец, доложите дежурному офицеру.

Курьер, еще совсем мальчишка, отсалютовал, взял приказ и выбежал из резиденции губернатора.

– Ну… – произнес Феррен, поднимаясь из-за стола – медленно, чтобы не побеспокоить больные колени. – Все, что я мог сделать, я сделал.

– Теперь вы присоединитесь к резервному батальону, господин? – поинтересовался один из служащих.

Феррен раздраженно на него посмотрел и сказал:

– Нет. Даже батальон резерва не нуждается в помощи такого старика, как я. Мне осталось лишь исполнить свой последний долг.

Он кивнул, прощаясь со служащими, которые пусть и не долго, но все же помогали ему в осуществлении полномочий военного губернатора, снял головной убор и вышел из дворца.

Улицы города были совершенно пусты. В небе ярко светило солнце. Феррен подумал, что подобное в истории города случилось чуть ли не впервые. На короткий миг он почти поверил, что все снова в полном порядке, но тут же почувствовал резкий запах пороха – и день для него стал серым и мрачным.

Кляйн поправил камзол и двинулся в направлении городских стен, по пути улыбаясь всем встречным солдатам. В пятидесяти шагах от главных ворот на глаза ему попались первые раненые. Их завернули в грубые простыни и оставили на обочине дороги. Между ранеными ходил врач и пытался помочь тем, кому помочь еще было можно. Кровь ручьями лилась в сточные канавы. Оттуда она попадет в холодные воды Беференского залива…

Феррен взял огнестрел и боеприпасы к нему у одного из раненых солдат, который лежал без сознания, и медленно поднялся по каменным ступеням древней крепости. Некогда она была второй в мире по своей мощи и величию, а теперь готова пасть к ногам завоевателей.

Сначала все оказалось гораздо хуже, чем мог предположить Велан Лаймок.

Потери, понесенные его войсками после обстрела из киданских лонггонов, едва не заставили тысяцкого отдать приказ к отступлению. Пытаясь сохранить хладнокровие, Лаймок велел пойти на штурм крепости всем, кто уцелел после первой переправы. Нескольким кораблям он приказал отправляться за следующей партией солдат.

Велану потребовалось какое-то время, чтобы понять: первые потери вовсе не так велики, как представлялось со страху. Большинство солдат с потопленных лодок добрались вплавь либо до островов, либо обратно до материка. Те корабли, которые подошли к Кархею, высадили десант толково и быстро. К счастью, в этой части острова у киданцев имелось очень мало огнестрелов, да и те не были использованы достаточно эффективно, поскольку десант прикрывался огнем корабельных лонггонов.