Тренер Култи - Мариана Запата
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
– Я поеду с тобой, – сказал он, захлопнув багажник.
Я бросила на него взгляд и села за руль.
– Ко мне или к тебе?
– К тебе. У меня слишком тихо, – ответил Култи с пассажирского сиденья.
Учитывая, что мы оба жили одни, я не понимала, как у него может быть тише, чем у меня. Разница заключалась лишь в том, что его дом раз в шесть больше моей квартирки над гаражом.
– Заведи себе домашнее животное, – предложила я.
– У меня есть рыбки.
Я рассмеялась. Рыбки?
– Врешь.
Он склонил короткостриженую голову в мою сторону.
– Три. Бойцовская и две тетры. Менеджер подарила, когда я переехал. В лондонской квартире у меня есть аквариум.
Я постаралась сделать вид, будто его признание меня вовсе не поразило.
– Классно. Кто за ними ухаживает?
– Домработница.
Домработница. Ну конечно.
– Сколько у тебя домов?
– Всего три, – небрежно ответил он.
Всего три. Я выросла в семье родителей, живущих от зарплаты до зарплаты. И хотя разумом я понимала, что с деньгами Култи можно позволить себе гораздо больше, чем три дома, меня это все равно поражало. Но в то же время притягивало: мне нравились люди, которые не тратят деньги на бесполезную ерунду.
Вместо этого он покупал детям кроссовки.
Черт, надо заканчивать по нему сохнуть, но сегодня буквально все об этом напоминало.
– А где третий дом? – спросила я, чтобы отвлечься от своих мыслей.
– Майсен. Это небольшой город в Германии.
Я бросила на него впечатленный взгляд.
– Домик крошечный, Сэл, но он бы тебе понравился, – заметил он.
– Всегда хотела побывать в Германии, – сказала я. – Она у меня в списке.
Он искоса поглядел на меня.
– В каком списке?
Ого, он не знал, о чем я? Это даже немного мило.
– Ну, в списке мест, которые хочешь посетить, пока жив. Никогда о таком не слышал? – Краем глаза я заметила, как немец качает головой. – Ну, в общем, я об этом. Считай, это список всего, что хочешь успеть сделать перед смертью.
Култи задумчиво хмыкнул.
– У тебя есть еще что-нибудь в этом списке?
– Ага. Хочу увидеть семь чудес света, проехать на велосипеде через Континентальный водораздел, поучаствовать в триатлоне «Айронмэн», увидеть северное сияние, подняться на ледник, подержать на руках детеныша панды, выиграть Кубок мира… – Я поняла, что лепечу слишком быстро, и прервалась. – В общем, всякое такое. Думаю съездить на Аляску после окончания сезона, я на нее почти накопила. Надеюсь, за одну поездку смогу и на ледник взобраться, и увидеть северное сияние.
Последовала пауза.
– В одиночку?
– Думала позвать брата. Помимо тебя, он единственный человек, у которого найдутся и время, и деньги. Но посмотрим. В прошлом году мы ездили в Перу посмотреть Мачу-Пикчу. – Я улыбнулась ему через плечо. В октябре ему исполнялось сорок, но я решила не говорить, что это ему стоит задуматься о том, чтобы начать составлять список. – А у тебя какие планы на конец сезона?
– Пока не решил, – ответил он. – Зависит от нескольких факторов.
В голову закралась одна мысль.
– Ты заключил контракт только на год?
Я не помнила, чтобы слышала что-то о сроках его работы, и когда представила, что через месяц он уедет, внутри все перевернулась.
– Да, я согласился работать с «Пайпере» только в этом сезоне.
Одно я знала точно – Култи не нравилось быть тренером. Он сам так сказал.
Так какой смысл ему оставаться?
Господи, стоило только подумать, как он возвращается в лондонскую квартиру, и нахлынувшая тоска погребла под собой весь восторг от купленных им кроссовок.
В то же время я ощутила себя эгоистичной дрянью. Кто я такая, чтобы расстраиваться из-за кого-то, особенно друга, который просто хотел быть счастливым, тем более что я охренеть как хорошо понимала, что в тренерстве счастья ему не сыскать? Я не имела права уговаривать его остаться, но мысль о его уходе тоже расстраивала.
Подавив грусть, я вымученно улыбнулась, не глядя на Култи.
– Понятно.
Он не собирался оставаться в Хьюстоне. Отстой.
Кажется, он обернулся ко мне, но я не смотрела на него, да и в целом не хотела больше развивать эту тему.
– …Ну что, не хочешь перекусить?
* * *
На следующее занятие через четыре дня Култи заявился в компании двух мужчин. Первого я узнала – американский вратарь, который последние шесть лет участвовал во всех крупных турнирах в составе национальной сборной заодно с моим братом. А вот второй оказался приятной неожиданностью.
– Франц! – Я прошла мимо Култи и обняла старшего товарища. – Не знала, что ты придешь!
Тот обнял меня в ответ, пару раз быстро похлопав по спине.
– Разобрался с делами в Лос-Анджелесе быстрее, чем ожидал.
– Ну, большое спасибо, что вернулся, – сказала я.
– Сэл, – недовольно проворчал кое-кто.
Франц коротко усмехнулся и отстранился. Легко шепнул, наклонившись ко мне:
– Кто-то ревнует, м?
Я обернулась к мужчине, чей взгляд прожигал во мне дыру. Это претцель-то ревновал? Я очень сомневалась, но думать об этом было приятно.
– Не хочешь нас познакомить? – спросила я, кивая на популярного вратаря.
– Нет. – Наглец просто развел руки в уже знакомом широком жесте.
Ухмыльнувшись, я вскинула брови. Боже, у кого-то тут хреновое настроение, что поднимало мое только так. Я широко улыбнулась.
Он тоже вскинул брови – темные, размашистые, они на мгновение поднялись и опустились, как бы показывая, что он не станет меня представлять, пока не получит то, чего хочет.
Мелькнула мысль просто проигнорировать его взгляды и представиться самой, но…
Култи любил играть в игры, а я любила выигрывать.
С трудом сдержав улыбку, я подошла к нему и обняла, опасаясь выставить себя идиоткой, если он не обнимет в ответ. В конце концов, он и раньше вел себя так, будто у меня вошки. Я просто обняла его. Крепко.
Совершенно застигнув врасплох, Култи, мой хренов бессовестный немец, прижался щекой к моей макушке и прижал к себе. Он обнял меня – напрягшись, да, но не так, как обычно. Он обнимал не злобно; тут что-то другое. Так я в детстве стискивала своего пса, потому что очень его любила.
Он обнимал меня так… но по-другому.
Когда он наконец отстранился, я подняла взгляд. Меня не смутило отсутствие улыбки. Култи смотрел на меня – сверлил взглядом скорее, ну да ладно. Я еще раз обняла его и ощутила, как тяжелая рука опустилась мне на
