Франко. Краткая биография - Габриэлла Эшфорд Ходжес
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
12 февраля 1974 года Ариас сделал робкое заявление о намерениях. Речь шла о «контролируемой открытости режима», более широком участии народа в политике, конечно же, в самых строгих рамках, и разрешении политических объединений на крайне жестких условиях. Его заявление, что Франко не должен в одиночку нести ответственность за политические нововведения, привело в ужас деятелей «бункера», которые, подобно школьным ябедникам, поспешили донести каудильо, что некоторые министры Ариаса оказались масонами. Франко повел себя с привычной переменчивостью. С одной стороны, он приветствовал назначение фанатичного Хосе Утреры Молины в качестве главы «Движения» и заклеймил «дух 12 февраля». С другой стороны, отверг реакционные требования Ариаса выслать епископа Бильбао за публикацию проповедей, в которых он выступал против подавления «жизнеспособности этнических меньшинств». В то же время, несмотря на бурные протесты Ватикана, ЕЭС и ряда глав государств, он отказался отменить смертные приговоры, вынесенные одному каталонскому анархисту и одному уголовному преступнику, которые и были приведены в исполнение 2 марта 1974 года посредством удушения с помощью гарроты. Это вынудило Европейский парламент заклеймить «неоднократные нарушения испанским правительством основных гражданских прав человека, препятствующие приему Испании в Европейское Сообщество».
Крушение сорокапятилетней диктатуры в Португалии, происшедшее за один день, 25 апреля, повергло в шок камарилью в Эль-Пардо. Их напугало то, что режим, переживший физическую немощь Салазара в 1968 году и его смерть в 1970-м, на восемьдесят втором году жизни продемонстрировал неспособность противостоять экономическим проблемам и активизации вооруженной левой оппозиции — тем же болезням, которые мучили Испанию. Поскольку решающую роль в свержении португальской диктатуры сыграли либерально настроенные военные, члены «бункера» пришли в ярость, когда молодые офицеры испанской армии — члены подпольной организации «Демократический военный союз» (УМД) — опубликовали манифест, призывая «вооруженные силы защитить подлинные интересы всего испанского народа, а не только интересы незначительной группы коррумпированной элиты». Знаменательно, что недоброй памяти секретные службы Карреро Бланко вплоть до лета 1975 года не смогли собрать достаточное количество улик, чтобы арестовать лидеров УМД.
После португальского кризиса Хирон — рупор «бункера» — убедил Антонио Искиердо Феригелу, редактора «Аррибы», печатного органа «Движения», предпринять яростную атаку на Ариаса за то, что он отворил двери подрывной деятельности. Ультрареакционер Блас Пиньяр заявил, что «пробил час вождей и воинов». В то же время правые генералы начали чистку верховного командования от тех офицеров, чьи политические взгляды не совпадали с их собственными. Ариас пригрозил подать в отставку, если чистка будет продолжаться, но и он согласился, что было бы целесообразным снять либерального генерала Диеса Алегриа с поста начальника генерального штаба. Франко, от которого все эти военные махинации скрывались, еще раз собрался с силами, чтобы поддержать Ариаса против «бункера», но выглядел он все более утомленным и отстраненным. Как высказался Фрага: «Он слушает, но не слышит».
В то время как режим разваливался вместе с болезненным каудильо, уверенность и радужные ожидания оппозиции росли. Большое число недовольных монархистов собралось в Португалии, в Эшториле, где жил в изгнании дон Хуан, чтобы отпраздновать его именины 22 июня и подвергнуть критике выбор Хуана Карлоса в качестве претендента на престол. На следующий день двадцать тысяч испанских рабочих со всей Испании собрались в Женеве, чтобы послушать Пасионарию и Сантьяго Каррильо, лидера испанской Коммунистической партии, которые обещали, что скоро они вернутся в Мадрид в составе Временного правительства. На следующий месяц Каррильо создал в Париже Демократическую хунту — комбинацию левых, регионалистов и независимых, — чтобы форсировать захват власти.
Пока повсюду бушевали страхи и надежды, Франко был помещен в госпиталь с тромбофлебитом правой ноги. 11 июля 1974 года он из-за болезни всего лишь во второй раз за свою карьеру пропустил заседание кабинета. 19 июля, к ярости доньи Кармен и маркиза де Вильяверде, Ариас и президент кортесов сумели убедить каудильо применить статью 11 «Органического Закона», по которой он отходил от дел, а Хуан Карлос становился исполняющим обязанности главы государства. Хуан Карлос с большой неохотой дал свое согласие. Это означало конец притязаниям на престол Альфонсо де Бурбон-Дампьера, но отнюдь не политическим амбициям камарильи из дворца Эль-Пардо.
Запертый в госпитале, равнодушный к буре, завывавшей за его стенами, Франко оказался удивительно послушным, ни на что не жалующимся пациентом. Напряженность в стране достигла коридоров госпиталя, когда по возвращений с Филиппин, где он был членом жюри конкурса «Мисс Вселенная», амбициозный зять Франко, маркиз де Вильяверде, почувствовал себя обязанным, будучи семейным доктором, устранить некоторые разногласия в медицинских вопросах с советником каудильо, доктором Хилем. Причем устранять их они решили при помощи кулаков прямо у дверей палаты больного. Доктор Хиль одержал победу в схватке, но проиграл войну. Сорока годам его безупречной службы без лишних церемоний был положен конец. Правда, скуповатая донья Кармен скрепя сердце вознаградила доктора телевизором со склада не пригодившихся каудильо подарков.
Когда Франко вышел из госпиталя 24 июля 1974 года, он казался хрупким, похудевшим и чуточку растерянным. Посуэло, новый доктор, лечил его от болезни Паркинсона, которая ранее тщательно скрывалась. Врач заставлял каудильо маршировать, выпятив грудь и широко расправив плечи, под бодрые звуки маршей Испанского легиона. Попытки доктора удалить болезненный абсцесс на ноге пациента имели меньший успех. Франко не захотел отказаться от особо неудобных туфель, которые ему подарил некий услужливый фабрикант. Каудильо заявил, что его ноги быстро приспосабливаются к неблагоприятным обстоятельствам. Когда доктор указал ему, что должно быть все наоборот — не ноги для обуви, а обувь для ног, Франко недоверчиво заметил: «Все вы ищете легкой жизни».
Хотя неожиданное улучшение состояния здоровья позволяло каудильо даже появляться на поляне для гольфа, умственная и физическая слабость сделали его чрезмерно податливым для леденящих душу инсинуаций Вильяверде и доньи Кармен о планах на будущее Хуана Карлоса и его министров. Взбудораженный Франко 2 сентября неожиданно вернул себе полномочия главы государства, даже не обсудив свои действия с Хуаном Карлосом. Однако вскоре после этого Ариас объявил о твердых намерениях проводить в жизнь «Программу 12 февраля», и радость «бункера» по поводу того, что Франко вновь взял в свои руки бразды правления, быстро улетучилась. Когда бомба, заложенная террористами из ЭТА, вдребезги разнесла кафе «Роландо» вблизи главного штаба мадридской полиции, оставив одиннадцать убитых и семьдесят раненых, Влас Пиньяр предпринял яростную атаку
