Дочь для трона - Ханна Уиттен

тропку в пыли, шагая туда-сюда по келье и беспокойно вцепившись в стакан с водой. Часть которой расплескалась из-за его непрерывной ходьбы и теперь капала с покрытых шрамами костяшек на каменный пол.

– Тут есть вполне исправный стол, если что.

Она выдохнула эти слова хрипло и едва слышно, но в следующее мгновение он уже оказался рядом и пролил еще больше воды, настойчиво желая поцеловать Рэд в лоб прежде, чем протянуть ей стакан.

– Если честно, я его не заметил.

– Слишком внимательно рассматривал остальную обстановку?

Рэд жестом обвела комнату – грязно-белую с серым, покрытую пылью – и скривила губы в печальной улыбке. Тревога Эммона всегда была всепоглощающей, особенно когда дело касалось ее.

Он изогнул уголок рта, но улыбка быстро погасла – его мысли оставались слишком беспорядочными, чтобы он мог веселиться. Сверкнув глазами, он покачал головой и опустился на кровать рядом с ней.

– Как ты себя чувствуешь?

Рэд уклончиво протянула:

– Неплохо, с учетом всех обстоятельств.

Как только она очнулась, ей снова стало тяжело – беспомощность навалилась на ее плечи всем весом. У нее был ключ от подземного мира, был способ вернуть Нив обратно, но все это оставалось бесполезным, пока ее двойняшка не решит уйти.

Ключ выпал из ее кармана, пока Рэд металась и вертелась во сне, и лежал сейчас рядом с ней, мерцая золотом на белой простыне. Она накрыла его дрожащими пальцами, едва касаясь, просто желая убедиться в его присутствии. Ей почти хотелось не дотрагиваться до него теперь, когда она точно знала, что он такое. Настолько могущественный предмет, все равно не способный подарить ей желаемое. Сцепив зубы, Рэд осторожно подняла ключ и переложила на прикроватный столик.

В обведенных зеленью, прикованных к ней глазах Эммона по-прежнему блестела тревога. Рэд вздохнула и положила руки ему на плечи.

– Клянусь, я в порядке.

– Неправда, – пророкотал он. – Но я ничего не могу с этим сделать.

– На сей раз это действительно так, – устало усмехнулась она. – И не просто потому, что я хочу побыть мучеником. В отличие от некоторых.

Волк закатил глаза, приподнимая пальцем ее подбородок.

– Кажется, ты называла это «ублюдок с замашками мученика».

Он поцеловал ее, быстро и целомудренно, и Рэд прижалась своим лбом к его.

– Раффи с Каю нашли другой корабль?

– Когда мы с ним говорили в последний раз, они собирались в порт. – Эммон заправил ей волосы за ухо. – Надеюсь, утром мы сможем отплыть.

По крайней мере, ждать утра оставалось недолго – уже наступила ночь, за окнами было черно.

– Наверное, не буду больше ложиться и дам тебе выспаться, – пробубнила Рэд. – Мне не по душе то, насколько мы все уязвимы тут рядом с Кири. Придется дежурить.

– Пожалуй, соглашусь. – Эммон забрался на кровать и устроился рядом с ней, опираясь спиной на изголовье. – Хотя и не уверен, что смогу уснуть. На сон будет уйма времени уже на корабле, когда между нами и безумной жрицей окажутся многие мили воды. – Он скривился. – Может, мне удастся проспать все три дня. Тогда плаванье окажется существенно лучше, чем мой прежний опыт.

– А потом – никаких больше кораблей.

Он кивнул.

– Никаких кораблей.

Рэд положила голову ему на плечо и нахмурилась, задумавшись о том, что говорила в бреду Кири.

– Она называла Нив Королевой Теней, а меня – Пронизанной-Золотом. Вальдрек ведь сказал, что так назывались созвездия Сестер на каких-то древних языках?

– Кажется, да, – пробормотал Эммон. – Но что это должно значить?

– Может, и ничего. – Она плотнее прижалась к его плечу, неожиданно измотанная, вопреки тому, что проспала несколько часов. – Но по крайней мере все это, похоже, касается не только нас. И было предначертано давно.

Эммон затих, задумался.

– Значит, это я виноват.

– Нет. – Она выпрямилась, повернулась и забралась к нему на колени, обхватив его руками за пояс. – Даже не начинай эту мученическую ерунду по новой. Я тебя уже предупреждала.

Он слегка улыбнулся, но в глазах его оставалось беспокойство.

– Ты уподобилась волку сильнее, чем я за все годы.

– Вот и помни об этом. – Она села на пятки, по-прежнему не слезая с него. Потом взяла его руку и заговорила, легко водя пальцем по шрамам. – Мне кажется, что, когда я решила стать Диколесьем… все и случилось. Все запустилось тогда. Роли уже были написаны, фигуры расставлены, а мы лишь позволили игре начаться. В таком случае я тоже виновата – не меньше твоего. И Нив виновата. – Она вздохнула. – Все мы приняли решения, которые привели нас сюда. Просто у них оказались более далекоидущие последствия, чем нам казалось.

Они оба помолчали, взвешивая эту мысль.

– Что ж, – сказал наконец Эммон. – Наверное, я должен обо всем сожалеть. Но не сожалею.

– Сожалеть о чем?

– О том, что заставил тебя влюбиться в меня и тем самым запустил все эти события. – Он изогнул губы в озорной улыбке, от которой глаза у него заблестели, как осеннее солнце блестит сквозь листву. – Стоило постараться обуздать свою безумную привлекательность.

Она потянула его за волосы.

– Мне кажется, это я была вынуждена заставлять тебя влюбиться в меня. Ты долго держался возмутительно благородно.

– Я начал влюбляться в тебя в тот самый миг, как ты ворвалась в мою библиотеку, – просто сказал Эммон. – Но хорошо это скрывал.

Они помолчали, будто украв эти несколько минут тишины. Рэд сидела, склонившись вперед и припав щекой к груди Эммона, и слушала стук его сердца, окутанного ветками и листвой. Он мягко обнимал ее за талию, теплым дыханием касаясь шеи.

Ключ лежал на столе рядом с наполовину опустошенным стаканом воды; Рэд потянулась, взяла его, откинулась назад и раскрыла ладонь с ключом между ними. Он все еще светился и оставался теплым на ощупь. И едва ощутимо пульсировал чужим сердцебиением.

Эммон настороженно поглядел на него.

– Ты все время была права. И тогда на поляне, когда пыталась добраться до Нив. Именно это подарило тебе ключ и возможность попасть в Сердцедрево, когда она туда пришла.

– Я должна была отдать что-то ради нее, – прошептала Рэд, переворачивая ключ в руке. – Она ради меня спустилась под землю. Мне нужно было доказать, что я готова сделать для нее то же самое. Кажется, так это и работает. Нужна сходная любовь, красивая она или неприглядная.

Глубоко внутри ее зацвело Диколесье, выпуская новые побеги из ее костей. Соглашаясь, подтверждая, что она права.

Руки ее Волка сжались у нее на бедрах, его настороженный взгляд почти горел.

– Пусть так, пока от тебя не требуется большего, – глухо и яростно сказал он.

Рэд закусила губу. И ничего не ответила.

Потом она слезла