Проблемы культуры. Культура переходного периода - Лев Троцкий

А если взять ясли 6 лет тому назад? К ним крестьянка относилась как к какому-то басурманскому измышлению, направленному на то, чтобы отнять у нее ребенка. А теперь она, наоборот, просит и требует – возьмите моего младенца в ясли. И вот требует одна, другая, третья, – образуется хвост, и этот хвост – есть хвост нашего хозяйственного и культурного подъема. Третьего дня председатель одного из трестов, электротехнического треста, жаловался на председателя другого треста, тоже электротехнического, что тот не выполняет вовремя заказов. Правильно. Если взглянуть в портфель заказов, то будет видно, что заказов набрано больше, чем можно выполнить. Я ему сказал: «Милый человек, ты стоишь в хвосте, все равно как хозяйка с кошелкой у мануфактурной лавки в Москве или Саратове». Есть хвосты видимые и невидимые, есть хвосты медицинские, в том числе и по сельской медицине.

Откуда этот рост потребностей? Этот рост возникает не на почве общего упадка, а, наоборот, на почве подъема. Он обгоняет возможности и порождает большие противоречия. Естественны неудовлетворенность и недовольство в связи с этим, но вместе с тем этот рост является важнейшим движущим началом нашего дальнейшего развития. Когда-то большой революционер, Фердинанд Лассаль,[150] сказал про немецких рабочих, что они бедны не только материально, но они бедны еще сознанием своей бедности, т.-е. что у них нет потребности в лучшем. А вот основное завоевание Октябрьской революции как раз в том и заключается, что она раз навсегда отучила наши трудящиеся массы мириться с нищетой, тьмой, бесправием и этим вызвала напор новых и новых, все более растущих потребностей; и мы еще долго будем наблюдать несоответствие потребностей и возможностей и вытекающие отсюда хвосты, – хвосты нашего культурного роста.

Не для того чтобы успокаивать медицинскую совесть сознательно, критически относящихся к своей работе врачей, привожу я эти общие соображения. Врачи ближе всего стоят к населению, врачи видят плюсы и минусы, видят изнанку, врачу отвести глаза официальной и официозной панорамой благополучия нельзя, и хорошо, что нельзя, и никто этого не собирается делать. Но нужно, чтобы врач, как всякий сознательный, общественный, культурный работник, видел не только противоречия нашего сегодняшнего дня, но и понимал их вчерашние причины и завтрашние способы преодоления. Мы подходим с каждым днем все ближе к такому положению, когда наш приход и расход будет становиться все более ясным и отчетливым для всех граждан. Ведь вся суть нашего общественного строя в том, что он стремится и постепенно осуществляет полную ясность и прозрачность всех общественных отношений.

Капиталистический строй, не говорю уже про строй феодальный, монархический, целиком основан на маскировке, а мы хотим, чтобы весь наш общественный строй, – и мы к этому подошли и сделали в этом направлении много крупных шагов (я отсылаю всех хотя бы к так называемым контрольным цифрам Госплана), – чтобы все наши общественные отношения, наш приход и наш расход, были открытой книгой перед каждым рабочим, работницей, крестьянином, крестьянкой, перед каждым культурным работником.

Нам необходимо накопление уже не для того, чтобы восстанавливать довоенный уровень, а для того, чтобы обновить весь основной капитал страны, обновить его и расширить на новых началах. Нам нужно накопление, и из этого накопления народного труда, чем дальше, тем больше ценностей будет направляться по руслу культурных нужд и, в частности, здравоохранения.

Нам нужно обновить материальный инвентарь народа, страны. Это значит – обновить заводы, фабрики и их машины. Это значит – дать крестьянину соху, борону, трактор. Материальный инвентарь – это значит, прежде всего, сам рабочий и сам крестьянин. Обновляя капитал нации, капитал народа, капитал страны, мы должны обновить и основной капитал народного здравия, ибо нигде судьба народа не зависит в такой степени от его здоровья, как у нас, именно потому, что мы – народ отсталый. У нас механический рабочий, т.-е. машина, играет по отношению к живому рабочему несравненно меньшую роль, чем в других странах. В Америке за каждым гражданином, хотя бы он сосал еще материнскую грудь, стоит 40 механических рабочих, а у нас за спиной советского гражданина стоит едва ли один механический рабочий.

Вот пока что узкий предел наших материальных ресурсов. Стало быть, наша страна будет подниматься вверх еще в значительной мере опираясь на физическую силу живого рабочего. Эту физическую силу надо охранить, поднять, развить, укрепить. Надо обновить основной человеческий инвентарь Союза Советских Республик. (Аплодисменты.)

Товарищи, я не сомневаюсь, в этой работе врачи выполнят свою роль, выполнят свой долг. Я не делаю себе никаких иллюзий на счет того, что будто в среде врачей нет скептиков, нет сомневающихся. Это неизбежно, и так будет еще в течение значительного периода, но я думаю, что эти 8 лет страданий, совместно с трудящимися массами, 8 лет работы, борьбы связали тот кадр врачей, который представлен здесь, с строительством трудящихся масс навсегда. Как раз в числе тех газет нашей эмиграции, которые я цитировал вначале, мне попалась (все в один день) газета Милюкова[151] от 21 ноября из Парижа, которая посвящает передовую статью нашей интеллигенции, в частности врачам. Статья называется: «Лик внутрирусской интеллигенции». Есть интеллигенция внутрирусская, в отличие от внерусской. Значит ли «внутрирусская» только то, что она находится в России, или это интеллигенция, живущая в одно с русским народом, – этого автор не поясняет. Здесь проведены тончайшие, сложнейшие разграничения внутрирусской интеллигенции. Здесь говорится, что в ней есть группа отживающая, правеющая, есть группа нервно-реагирующая, говорится о том, что есть группа энтузиастов – профессиональных работников, группа, эволюционирующая в сторону коммунизма, группа, увлекающаяся религиозными вопросами, целый ряд категорий (там так и сказано: «перебирая эти категории…» и т. д.). Каждый волосок расщепляется в этой статье на 4 части, подвергается микроскопическому и химическому анализу, для того чтобы прийти к следующему утешительному выводу: «Очевидно, после этого обзора, приходится сделать приятный вывод, что между внутрирусской и внерусской интеллигенцией нет решительно никаких непереходимых граней». Там, у внерусской интеллигенции, тоже имеются отживающие, правеющие, эволюционирующие и т. п. группы. Стало быть, заключает автор, между тамошней и нашей интеллигенцией нет непереходимых граней. А я думаю, что мы имеем полное право отбросить эту филигранную психологическую работу, эту политико-психологическую трескотню или, вернее, это газетное вранье, и сказать, – а что вы, голубчики, внерусская интеллигенция, там делаете? Вы ушли из страны, когда страна отстаивала свое существование в тягчайшей борьбе, в войне и блокаде. Вы издаете газеты, на которые собираете подачки у всех магнатов капитала, во всех буржуазных государствах. Вы говорите, что нет непереходимых психологических граней. Да кто же у нас, в деревне Московской или Саратовской губернии, или в Азербайджане, или в Туркменистане, кто среди рабочих и крестьян станет спрашивать, – и не только темный крестьянин, но и историк, серьезный историк завтрашнего дня, а не болтун, – кто станет спрашивать, к какой психологической категории относится русский врач имярек? Нет, он спросит: где он был, что он делал в эти годы?

Мы говорим, что грань есть и эта грань – непереходима. В то время как внерусская интеллигенция остается в качестве приживальщицы европейского капитала и играет роль лизоблюдов, попрошаек при европейской буржуазии и на ее подачки издает газеты, – в это время внутрирусская интеллигенция, несмотря на различие оттенков, симпатий и воспоминаний прошлого, осталась с народом, с рабочими и крестьянами нашей страны, нашего Союза. Там – лизоблюды, приживалы, завистники, содержанцы. А здесь – строители, здесь герои, здесь работники культурного строительства. (Бурные аплодисменты.)

«Правда» N 281, 9 декабря 1925 г.

Л. Троцкий. «НАШЕЙ ГАЗЕТЕ»

Торговые служащие связывают государственную промышленность с населением. Советские служащие связывают с населением рабочее государство. Уже одного этого достаточно, чтобы понять гигантское значение профессионального союза советских и торговых служащих и величайший культурно-исторический смысл совершаемой им работы. Борьба с бюрократизмом государственного аппарата есть в огромной степени борьба за элементарно-культурное, а затем и культурно-социалистическое перевоспитание советского служащего. Борьба за хозяйственную добросовестность, за интересы потребителя, за качество продукции есть в огромной степени борьба за воспитание и перевоспитание торгового работника, за его товароведческую профессиональную и культурную грамотность. Выполнить эту работу можно только в том случае, если повседневное обслуживание материально-бытовых и культурных интересов советского и торгового работника будет связано неразрывной связью с общими задачами трудящихся масс и социалистического строительства. В этом смысле поле работы перед «Нашей Газетой» неизмеримо. Она должна стать – и, несомненно, станет – нашей газетой не только для профессионального союза, но и для партии и рабочего государства в целом, как важнейшее воспитательное орудие, направленное на сотни тысяч работников, без сплочения, воспитания и подъема которых немыслимо построить социалистическое общество.