Рыцари порога.Тетралогия - Антон Корнилов

Текли жутко длинные секунды, но драконий рев все не приближался. Когда первый министр услышал, как громоподобные раскаты рева стали прорежаться резкими и хлесткими звуками, будто сталь билась о сталь, он осмелился открыть глаза.

В первое мгновение он ничего не увидел. Вернее, ничего не понял из того, что увидел. Посреди плато колыхалось огромное сплошное облако черного дыма, похожее на гигантскую грязную тряпку, невесть каким образом зависшую в воздухе. Сквозь черную муть молниями мелькали всполохи огня и ослепительные вспышки мечущейся стали. Вдруг рев оборвался тонким визгом, от которого у Гавэна заледенели зубы, и облако дыма стало рассеиваться.

— Не очень-то и быстро, — раздался рядом голос сэра Генри.

Гавэн поднял голову и с изумлением убедился, что Магистр ничуть не встревожен происходящим. Сэр Генри спокойно стоял, скрестив руки на груди, и, прищурившись, наблюдал за схваткой. Можно подумать, его сын сейчас не рубится в одиночку с невыразимо ужасным чудовищем, а… скажем, занят рыбной ловлей! И любящий папаша досадует, что отпрыск недостаточно быстро подсек рыбу, и она сорвалась.

— Эрл перебил Мелкозубу жгучую железу, —заметив, что Гавэн смотрит на него, пояснил Магистр. — Теперь тварь не сможет плеваться огнем и застилать место битвы едким дымом. Ну и, конечно, здорово ослабнет, теряя кровь.

— Кому перебил? — пискнул министр.

— Мелкозубу, — повторил сэр Генри. — Так мы здесь называем эту зверюшку. Клыки у нее мелковаты, так что на стену замка стыдно повесить, вот и… Долго же Эрл с ним возился! Прости, брат, я рассчитывал показать тебе более достойное зрелище.

Гавэн дико уставился на него.

А тем временем на плато схватка заканчивалась. Дракон, жалобно взрыкивая и припадая к земле на каждом шагу, полз вперед. Хвост его бессильно волочился и то и дело вздрагивал, поднимая пыль. Откуда-то из-под нижней челюсти твари упруго выплескивала, пульсируя, тонкая и сильная струя крови. Эрл неторопливо отступал, поигрывая мечом, делая пробные выпады то вправо, то влево — он явно примеривался для последнего удара.

— Ненужное бахвальство, — проворчал сэр Генри. — Давно пора кончать зверюшку…

Эрл словно услышал отца. Ловко метнувшись в одну сторону, он легко увернулся от замаха громадной когтистой лапы и, прыгнув обратно, с размаху вонзил меч в то место, где шея чудовища соединялась с туловищем. И отскочил, прежде чем жалобно захрипевший дракон всем своим весом грянулся оземь.

Юный рыцарь снова повернулся к холму лицом, отсалютовал окровавленным мечом и, вытирая на ходу клинок полою плаща (только немного понизу обугленного), направился к отцу и дяде. Копьеносцы толпой ринулись к чудовищу, еще крупно подергивающемуся на залитой кровью земле.

Гавэн уже успел справиться с собой. Мышцы его тела расслабились, отчего по рукам и ногами министра побежали мурашки.

— Если ты хотел поразить меня, брат, ты своего добился, — сказал он. — Твой сын и мой племянник — великий воин! Сразить такую тварь в одиночку…

— Ему еще предстоит стать великим воином, — возразил сэр Генри. Он смотрел на Эрла, приближающегося к холму. — Мелкозуб — тварь неопасная. На битву с более крупной тварью я бы тебя не взял. Я намеренно приказал выманить дракона поближе к крепости. С другой тварью такой номер не прошел бы…

— Но… если это — неопасная тварь… то каких тогда вы считаете опасными?

— Орден Горной Крепости разит драконов уже много сотен лет. За это время мы отточили искусство битвы с ними до совершенства. Здесь главное — знание слабых сторон тварей и отлаженный механизм действий. Иногда из-за Горного Порога появляются драконы, которых можно одолеть только большим отрядом хорошо вооруженных и подготовленных воинов. Однако не думаю, что тебе это интересно, брат…

— Нет, почему же… — вежливо сказал Гавэн. — Но сейчас я хочу поговорить о другом. Как бы ты отнесся к тому, если я предложил бы Эрлу положение гораздо блистательнее того, которого он может добиться в Крепости?

Сэр Генри ответил не думая:

— Более почетного звания, чем Магистр Ордена Горной Крепости, нет и быть не может! — сказал он. — А я приложу все усилия, чтобы мой сын оказался достойным этого звания. Наш великий долг — служба его величеству! Наше место — здесь, в Крепости, которая стоит на пути свирепых тварей из-за Порога.

Гавэн помолчал немного, пожевал губами. До чего же трудно говорить с этими рыцарями! Другой бы уже на коленях ползал, подкинь Гавэн ему такую наживку. Ибо все знают: первый министр слов на ветер не бросает.

— Вы служите его величеству королю Ганелону, — начал он, — Ваше место — Крепость. Ваши враги — твари, появляющиеся из-за Порога. Но не думал ли ты, брат, что у его величества могут быть другие враги, с которыми никто, кроме доблестных рыцарей Горного Порога, не справится?

— О чем ты говоришь, брат? — нахмурился сэр Генри.

— Сейчас в окрестностях Гаэлона — мирно и тихо, — продолжал Гавэн. — Но — уж поверь мне, брат, — это скоро закончится. Королевство слишком долго живет спокойно. И его величество, да продлят боги его жизнь, знать не знает, что такое — война. Пожалуй, во всем Гаэлоне только рыцари Порога умеют крепко держать меч. А если грядет война? Совсем недавно бурлили княжества в Скалистых горах, и кто знает, что случится в дальнейшем… А среди нынешних дворян — я уж не говорю о дворе, состоящем из одних пьяниц, обжор и бездельников, — нет ни одного, кто мог бы повести в бой войска…

Гавэн нацелился было говорить в таком духе еще долго, но сэр Генри прервал его:

— Надо думать, ты хочешь забрать Эрла в Дарбион. И это не приказ его величества.

Первый министр подавил вздох облегчения. Сэр Генри быстро все понял. Надо же, он все-таки повзрослел!..

— Пока не приказ его величества, — ответил Гавэн. — Я планирую, что он отдаст его через… два года.

— Ты планируешь действия его величества на годы вперед, брат? — усмехнулся Магистр.

Гавэн предостерегающе выставил ладонь:

— Никто не может упрекнуть меня в том, что я не предан своему королю и своему королевству всем сердцем, — сказал он. — Все, что я сделал, делаю и буду делать, направлено на благо державы…

«И на упрочение собственной власти», — хотел добавить Магистр, но не стал этого делать. Не то чтобы он боялся обидеть брата или вызвать его недовольство… Просто ему было скучно говорить об этом. Поэтому он сказал вслух:

— Раньше чем через два года я бы тебе и не отдал Эрла. Пусть уже сейчас он сильнее некоторых рыцарей моего Ордена, но он чересчур молод. Он не постиг еще и половины всего, что должен постичь. А насчет Дарбиона… Никто не в состоянии уйти от своей судьбы. Эрлу суждена долгая жизнь, полная великих свершений и подвигов, которые впоследствии станут легендами, — я отчетливо чувствую это. Я не вправе судить, куда свернет его путь, я лишь знаю, чем он закончится. Славой! Величайшей славой, какой не было еще ни у одного из представителей нашего рода! Мой сын рожден быть великим.