Таинственные земли - Дэйв Дункан

– А ты быстро поправился, недоносок. – На этот раз Гатмор был одет тщательнее, чем во время первой встречи, но по-прежнему остался грубым и опасным, как белый медведь.

– Мне помогли. – Рэпу пришлось говорить сквозь стиснутые зубы.

– Ты по-прежнему хочешь быть гребцом?

– Да.

– Сколько пальцев я загнул на другой руке? – Джотунн заложил вторую руку за спину, но, увидев, что Рэп не собирается отвечать, нашел большим пальцем болевую точку под ухом и немилосердно надавил на нее.

– Три, – пробормотал Рэп, когда слезы невольно брызнули у него из глаз.

– А теперь?

– Два.

Наконец-то джотунн отпустил его.

– В чем дело? – равнодушно осведомился тессерарий.

– А этот гоблин и вправду перебил половину центурии дня два назад?

Рэп не видел лиц собеседников, но слышал, как изменились их голоса.

– Где это ты слышал такие сплетни?

– В таверне. Это правда?

– Это был мятеж.

– Мне говорили иначе. Сколько за них обоих?

– По контракту ты обязан…

– Идем со мной. – Джотунн отвел легионера в сторонку для серьезного разговора. На месте Гатмора любой бы догадался, что раны Рэпа затянулись благодаря колдовству, но откуда он узнал про ясновидение? Матрос с даром ясновидения – бесценное приобретение. По-видимому, Гатмор знал и о том, что гоблин обладает чудовищной силой и способен разделаться со всяким – если, конечно, пожелает. Гатмор был недурно осведомлен.

Рэп слегка переступил на месте и повернул голову, наблюдая, как проходит торг. Какой-то человек загородил ему обзор. Он был облачен в свободные одежды, излюбленные богачами в жарком климате, – превосходного покроя и придающие ему особое достоинство. Широкополая шляпа бросала тень на его привлекательное бронзовое лицо, рапира болталась на боку. Незнакомец ослепил Рэпа улыбкой, обнажив белоснежные зубы.

В первом приступе ярости Рэп попытался выпрямиться, но поплатился за свою ошибку лишними ссадинами на запястьях и щиколотках. Не будь он закован в цепи, он ринулся бы в бой, ибо именно это чудовище воспользовалось своей волшебной силой, чтобы ввести в заблуждение Инос. От ненависти Рэп затрясся. Ни о чем на свете он не мечтал так страстно, как разбить это смазливое лицо об уличные булыжники.

Но на смену ярости пришел страх. Где Андор, там должен быть и Дарад.

– Вот мы и снова встретились, Рэп.

– Что тебе надо?

В улыбке Андора появился оттенок печали, а может, и жалости.

– Тинал считает, что ты лжешь, Рэп.

– Что?!

– Тинал умеет различать ложь, как тебе известно, лучше, чем кто-либо из нас. Он решил, что ты солгал, говоря, что не знаешь своего слова силы. Некрасиво обманывать друзей, Рэп!

Значит, Андор по-прежнему охотился за словом Рэпа. Если сейчас Рэп способен сказать его, Андор тут же позовет Дарада, чтобы силой вырвать у пленника признание, что чревато многими последствиями.

Андор проследил, как меняется лицо Рэпа, и его улыбка стала еще шире.

– Гребля – чудесное упражнение! Гораздо лучше бега – так мне говорили.

– Что же ты не попытаешься заняться ею?

– Не выйдет. – Андор с сожалением вздохнул. – Еще чаще мне говорили, что самое ценное во мне – это руки. Но я буду в первой каюте – заходи как-нибудь, поболтаем. Ага, похоже, за твой проезд уже уплачено. Ну, увидимся на борту, приятель. Счастливого пути!

Андор первым поднялся по трапу. Рэп шагал следом, а за его спиной брел Маленький Цыпленок. Моряк замыкал строй, только что заплатив щедрую сумму за двух здоровых рабов. Гатмор не желал потерять их прежде, чем они окажутся на борту «Танцора гроз».

Раб, владеющий дальновидением, раб-гений… для капитана галеры Рэп был бесценной находкой. Продвигаясь вперед в неудобной позе, Рэп сетовал на иронию собственной судьбы. Еще несколько минут назад он радовался предстоящему бегству с Феерии. Сбежать отсюда и вправду стоило, но куда?

И потом, разве есть у него шансы сбежать с корабля, капитану которого известно о его даре? Разве капитан расстанется с рабом, который способен видеть в тумане или в темноте? Команда станет охранять его, как самую ценную вещь на борту.

Итак, капитану нужен его дар, а Андор по-прежнему стремится вырвать у него слово силы. Вероятно, Рэп был несправедлив к Тиналу, ибо, несмотря на все подозрения, уличный воришка так и не позвал Дарада. Андор был чужд подобной щепетильности.

А еще Маленький Цыпленок жаждет отомстить ему. Возвеличенный целой сворой волшебников, гоблин перестал считать себя падалью. Теперь он представлял собой самую страшную угрозу. Лишь только возникнет удобный случай, он перекинет Рэпа через плечо и двинется в тайгу – к деревне племени Ворона.

Зеваки на пристани Мильфлера видели важного господина и матроса, сопровождающих двух пленников, но уделили им лишь поверхностное внимание. А Рэп понимал, что его сопровождают три тюремщика, и задумался, какому из них он достанется.

Он гадал, перебьют ли они друг друга, дав ему шанс освободиться.

А может, дело кончится тем, что его разорвут на части.

Размышляя так, Рэп спустился за Андором на палубу «Танцора гроз» – навстречу будущей жизни раба с галеры.

Наполни чашу, друг, – что без толку болтатьО том, что время не воротишь вспять?Зародыш завтра, мертвое вчера –Зачем, коль славно нынче пировать?

Часть десятая

Послушная вода

Мостик рулевого на корме оказался очень крохотным и многолюдным. Еще позвякивающего цепями Рэпа поручили заботам Кани, тощего джотунна с безнадежно попорченным в драках лицом, который чаще проигрывает, чем побеждает. Это редкостное качество было у него не единственным. Глаза цвета морской воды радостно поблескивали под растрепанной копной серебристых волос, кривой рот почти наполовину скрывали столь же пышные усы, а болтлив он был под стать чистокровному импу.

Он начал с сокрушительного пожатия руки Рэпа – этот обряд был шумным и неуклюжим из-за цепей – и с тех пор молол языком безостановочно. Странно, ветер с запада, заметил он, начиная освобождать Рэпа от кандалов, снимемся с якоря через час. Что это у тебя вокруг глаз? Ты похож на енота. Умеешь грести? А вон тот парень и в самом деле гоблин? Наслышан о них, но никогда не видел. Ты левша или правша? Нет, грести голышом нельзя, надо тебе приодеться. Если проголодался, возьми что-нибудь пожевать вон из той корзины, а потом пойдем знакомиться с ребятами… Едва сняв с Рэпа кандалы, Кани повел его по лабиринту жарких, полутемных и забитых людьми ходов.

По одну сторону стены и двери пассажирских кают поднимались выше человеческого роста. По другую – навесы круто спускались к борту корабля, чуть не касаясь голов сидящих под ними людей. Под навес попадало бы больше воздуха и света, если бы не чудовищное скопление тел: люди сидели на скамьях, на узлах между скамьями, лежали или стояли на коленях в проходе, ходили, стояли, таскали ящики и тюки. В этом тесном пространстве сгрудилось по меньшей мере сорок матросов, здесь было темно, жарко и противно, воздух пропитывала вонь немытой кожи и застарелые запахи всех выделений человеческого тела.