Паладин развивает территорию - Greever

Сын старосты был не против такого отношения, он был счастлив уже от того, что смог выполнить очередное задание лорда, и, развернувшись, с довольной улыбкой побрёл на склад к Шоне.

«Эх, скорее бы уже домой, жена наверняка приготовила курицу», — мечтательно подумал мужчина, с этими мыслями ускорив шаг.

***

Виктор всё это время находился в замке, готовясь к чрезвычайно важному шагу, который может ему обойтись очень дорого.

Прямо сейчас он писал свод законов его территории и в нём было много провокационных.

Среди основных был закон о праве на жизнь, в котором чётко указывалось то, что даже лорд не имеет право казнить человека без суда, а это было основной прерогативой лордов.

Лорду было достаточно обвинить человека и на этом все споры заканчивались, потому что на своей территории он был Царём. С большой буквы. Разумеется, такое не могло иметь массовый характер, ведь на это сразу обратит внимание король, церковь и магическая башня.

Но всё, что будет грозить лорду — штраф и какое-нибудь незначительное наказание.

Даже если лорд сожжёт город со всем его населением, то того максимум лишат вотчины и понизят в титуле, но за всю историю — такого не случалось ни разу.

И теперь Виктор хотел в это вмешаться. Естественно, это не останется без внимания, и именно поэтому это был всего лишь план на будущее. А пока же он планировал ввести такой закон только для регулирования отношений между людьми, а также отменить право на откуп и замену.

Право на откуп, как ясно из названия, давало людям возможность возместить деньгами жизнь убитого.

Право на замену было интересным явлением в этом мире, о котором Виктор никогда не слышал, хотя подозревал, что это только из-за своей необразованности.

Это право давало возможность провинившемуся представить другого человека, который понесёт наказание вместо него. И к этому способу прибегали довольно часто, но только Виктор не собирался следовать этим абсурдным правилам.

В законе чётко было прописано, кто несёт ответственность и как будет доказываться вина. В отсутствии правовой системы и института адвокатуры среди простолюдинов, он писал законы очень простым и понятным языком. И так, чтобы нельзя было отпустить виновного из-за нехватки доказательств.

И для этого, разумеется, не стал вводить никакой презумпции невиновности. Наоборот, обвиняемый должен был доказывать свою невиновность. Единственная поблажка тут была в том, что в случае смертной казни он давал отсрочку в пять лет на то, чтобы, если появятся новые доказательства, человек мог быть оправдан. И это единственное, что он мог сделать в данной ситуации.

Так как все его знания были из интернета или телевизора, он решил следовать своему методу — «методу научного «тыка»».

Простыми словами: просто попробовать, а там посмотрим. Потому что не все правила его мира тут могли сработать.

Например, тюрьма. В этом мире она однозначно не сработает, так как место, где тебя будут кормить и содержать в тепле, скорее привлечёт людей, чем отпугнёт. А такое ему явно не подходило.

Оставалось только казнить или отправлять на каторжные работы, но всё это его категорически не устраивало. Из-за чуть не убитой девочки он хотел навести хоть какой-то порядок в своей вотчине.

Виктор, дописав последнюю строчку и бросив перо на пергамент, скрестил пальцы, поднял руки вверх и простонал, издавая звуки, как скулящая собака.

Судя по положению солнца за окном, было уже время ужина… и он решил не дожидаться злую маленькую горничную, а отправиться в столовую.

Оказавшись в ней, он обнаружил там Алганиса, Линею и Шону. Последняя сидела за столом и, судя по её поведению, очень нервничала, а Виктор, идя по гостиной, думал о том, как она справится со столовыми приборами, потому что этот момент этикета даже ему давался только с помощью памяти предыдущего владельца тела.

При его появлении все встали из-за стола и, поприветствовав его, вновь сели на свои места.

И как только он сел на своё место, горничные стали подавать еду, ставшей гораздо разнообразнее с улучшением торговли в его вотчине. Теперь появились специи и овощи, по которым так скучал Виктор.

Он даже не знал названия многих из них в этом мире, но они сильно напоминали по вкусу то, что было у него дома.

Кажущаяся мелочь… Но это действительно радовало его. Он боялся скудности рациона больше, чем будущей войны. Потому как война — дело временное, а еда — это то, с чем придётся мириться всю жизнь.

Он без конца записывал новые рецепты, заставляя повара экспериментировать с всё новыми блюдами.

Однако были вещи, которые до сих пор оставались недоступными ему — и это был сахар, здесь его попросту не существовало. Вместо него использовался мёд и некоторые сладкие фрукты. Это оказалось большой проблемой для Виктора, так как он ненавидел мёд с детства и была только одна вещь, которую он ненавидел больше него — жаренный лук.

Но сейчас на столе не присутствовало ничего из этого, зато тут было множество разной рыбы, приготовленной самым необычным образом, а также запечённые овощи, запечённые куры и куча всего запечённого, потому что в этом мире не было нормальной посуды, которая могла помочь готовить блюда по-другому.

Виктор смотрел на стол, в то время как ему подносили некоторые блюда, и ему приходилось накладывать себе самому.

Вопреки расхожему мнению, оказалось, что аристократы должны сами себе накладывать еду в тарелку из общей посуды, а горничные всего лишь подносят их для удобства. Это стало открытием для него, потому что он думал, что здесь будет всё, как в ресторане: блюда подносят одно за другим. И он не был уверен, это только в этом мире так или в его прошлом было то же самое.

Накладывая себе запечённые овощи, он одним глазом следил за Шоной, уверенно пользующейся столовыми приборами, тем самым она следовала всему этикету аристократов. И даже Линея выглядела куда неряшливее, чем она.

А это значило только одно — титул этой женщины был куда выше или семья гораздо богаче семьи Клинт.

Потому что только богатая или очень знатная семья может заниматься воспитанием девушки на таком уровне, что это доведёт до автоматизма весь её этикет.

Именно по этой причине на складе она сделала реверанс. Ей сложнее притворяться простолюдинкой, нежели быть дворянкой со всеми сложными тонкостями этикета.

«Как только ужин закончится, надо будет прояснить этот вопрос, пока меня не втянули в какую-то очередную катастрофу».

Виктор решил разобраться с этим раз и навсегда.

Глава