Друзья с привилегиями - Кристина Мульер
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Элеонора: У кого-то снова игривое настроение?;)
Я: Да. Ко мне дочь приехала.
Элеонора: Наконец-то познакомишь меня с ней?
Сжимаю челюсть, а улыбка с моих губ слетает, канув в лету. Я отчитываю Вильяма на предмет того, что мужчина должен быть бесстрашным и уверенным в себе, когда сам вот уже почти год не могу признаться дочери в том, что я нашёл замену её матери.
Нет, я не считаю, что существует понятие замены. Я думаю, что Фрея воспримет это именно так. Я очень не хочу расстраивать её или делать так, чтобы она во мне разочаровалась. А она ведь может, да? Первое время после смерти Мэри мы не были близки, и сейчас я так ценю то, что мы наконец-то стали похожи на семью… Иногда всё не так просто, как кажется, но я обязательно сделаю всё для того, чтобы и Фрея, и Элеонора были счастливы.
Или думать о счастье Фреи – это уже не моя забота?
Я: Милая, обязательно познакомлю тебя с ней. Только вот мне кажется, что ещё рано. Я не знаю, как она примет эту новость. Ты ведь не обижаешься?
Элеонора: Конечно, нет. Люблю тебя.
Я: И я тебя, Леонард.
Элеонора: Ты опять?!
Из моей груди вырывается короткий смешок, когда я читаю последнее сообщение, присланное Эллой. А вы тоже любите выводить из себя ваших близких?
Я: И я тебя, Лео?
Элеонора: Любимый, не нарывайся.
Я: А то что?
Элеонора: А то я стану твоей женой.
Глава 26. Шаг восьмой. Оставляем прошлое в прошлом
Фрея
Сегодняшнее утро оказывается лучшим за всю мою жизнь. Может быть, из-за того, что я выспалась, может быть, из-за того, что я чувствую себя хорошо в своём родном доме, а, может быть, из-за того, что я слышу рядом с собой размеренное глубокое дыхание Вильяма и чувствую тяжесть его руки, накинутой на моё тело. Аккуратно опускаю его руку на поверхность кровати, коротко глянув на него. Он продолжает едва слышно сопеть, подкладывая ладонь под подушку. Улыбаюсь, рассматривая Раска спящим, ведь это практически чёртово произведение немецкого изобразительного искусства.
Медленно перебрасываю ногу через его тело и хочу уже встать и пойти покорять мир, но Вильям внезапно хватает меня, опустив на себя сверху. Упираюсь ладонями в его грудь, а он рассматривает меня, удовлетворённо улыбаясь.
– Доброе утро, – хрипло произносит Раск, скользя взглядом по моему телу.
– Доброе утро, – мягко улыбаюсь.
– Как спалось? – Вильям сжимает пальцы на моих бёдрах, и я начинаю ёрзать.
– Хорошо. Но утро оказалось ещё лучше, – закусываю губу и опускаюсь корпусом вниз, переместив руки на подушку Вильяма по бокам от его головы.
Дотрагиваюсь своими губами до его. Ладони Раска поднимаются выше, забираясь под ткань моей футболки. Вильям скидывает футболку в сторону, а я даже не хочу сейчас шутить про то, что он справляется с ней слишком быстро. А что со мной случилось?
Секс считается чем-то постыдным, грязным и неправильным. Дети боятся признаться родителям в том, что уже знают о самых различных техниках, родители боятся признаться детям в том, что до сих пор занимаются сексом друг с другом. Партнёры боятся говорить о своих желаниях, терпят то, что им не по душе, зачем-то продолжают отношения с теми, кого не хотят. Ведь секс – это не главное, да? Главное – душа, взаимопонимание, комфорт.
Идиотское понятие – комфорт. Кому он вообще нужен? Когда нам комфортно, это значит, что мы находимся в зоне комфорта. А зона комфорта – это момент, когда ты перестаёшь развиваться. Тебе спокойно, круто, комфортно с человеком, который тебя вообще не заводит и не заставляет бросить всё, забыть всё в желании прикоснуться к нему или в желании того, чтобы он прикоснулся к тебе.
Какой смысл жить эту жизнь, если мы не будем наслаждаться каждым грёбанным мгновением, когда у нас правда есть такая возможность? Жизнь полна разочарований, боли, страданий и смертей, зачем усугублять ситуацию плохим сексом или стеснением, чувством стыда за то, что действительно способно сорвать нам крышу?
– Я больше не буду заниматься с тобой сексом, – хрипит Раск, вырывая меня из философских мыслей, которые почему-то решили заполонить мой рассудок в такой интимный для нас обоих момент.
– Совсем? – улыбаюсь, двинувшись вперёд, снова и снова ощущая глубокие проникновения.
– Здесь. В твоей детской комнате, – Вильям вглядывается в мои глаза, и я задерживаю дыхание. – Всё равно не могу избавиться от всплывающих картинок в моей голове, где ты ещё совсем малышка…
– Тебе же нравятся всякие малолетки. Типа Эмили. Неужели тебя это не заводит? – едко ухмыляюсь.
Раск грубо хватает меня за бёдра и резко опускает на себя, войдя во всю длину, и я, не выдержав, отрывисто вскрикиваю, но не от боли, а от наслаждения. Наслаждения не физического, а эмоционального, ощущаю близость с ним на уровне, который даже не могу описать словами. Это какой-то запредельный космос, который мы вместе посещаем каждый раз, когда находимся рядом друг с другом. Слишком ванильно? Да знаю я.
– Да не кричи ты, – Вильям перемещает руки на мою спину, наклонив меня вперёд, и я ложусь на него сверху. – Точно не буду больше с тобой сексом здесь заниматься, – мы встречаемся глазами, а я мягко улыбаюсь. – Как представлю, что твой папа входит в комнату в тот момент, когда я вхожу в тебя… – Его слегка пошловатая формулировка заставляет меня хитро прищуриться. – Постоянно стрессую.
– А когда ты стрессуешь, ты можешь только пять минут, да? – выпрямляюсь, растянув губы в издевательской улыбке.
– Миллз, когда ты прекратишь? – устало спрашивает Раск.
– Когда у меня шутки закончатся.
– Придётся заткнуть тебя.
– Как?
Вопросительно приподнимаю брови, и Вильям привстаёт, облокотившись на спинку кровати, и, притянув меня к себе, прикасается губами к моим губам. Обнимаю его, обвивая руками шею, и придвигаюсь ближе.
– Кстати, – Вильям отстраняется, опустив ладони на мою талию. – Раз уж мы заговорили о твоём детстве… – он лукаво улыбается, а я недовольно дёргаю уголком рта. Это не к добру. – Ты прямо тут… – вижу в его глазах вспыхнувший огонёк азарта. – Со своим школьным бойфрендом…
– Ну, нет, – наконец искренне улыбаюсь, ведь я ожидала чего-то совсем уж дикого. – Я в школе ещё не спала с мальчиками, – усаживаюсь на нём удобнее, слегка поёрзав, и Раск хрипло вздыхает.
– А когда у тебя был первый раз?
– А почему тебя это интересует?
