На краю тени - Брент Уикс

— Еще четыре раза, и снимем первое заклятие, — пояснила Дрисса. — Будет легче, если закроешь глаза.

Ви зажмурилась.

— Гм. Значит, принуждение, — сказала она.

— Именно, — отозвалась Дрисса. — Магия принуждения крайне ограничена. Чтобы заклятие держалось, тот, кто его накладывает, должен иметь власть над тобой. Ты все время чувствуешь, что должна ему повиноваться. Хуже всего, если это родитель или наставник. Либо генерал, если служила в армии.

Или король. Или бог. Проклятье!

— Впрочем, — сказала Дрисса, — хорошо уже то, что ты можешь избавиться от принуждения, если избавишься от человека, который тебя удерживает.

— Блестяще! — воскликнул Тевор. — Просто блестяще! Больной и безумный, но гений. Видела, как он прикрепил ловушки к ее собственному глоре вирден? Он вынуждает ее поддерживать его заклятия. Ужасно неэффективно, и все же…

— Тевор!

— Верно. За работу.

Живот Ви свело судорогой, будто ее тошнило. Когда ощущение прошло, она спросила:

— И как от него избавиться?

— От заклятия? Надеюсь, сможем его снять к полудню. Хотя оно мудреное. Если начать распутывать с другого боку, станет только крепче.

— Почему… — Судорога в животе не позволила Ви закончить вопрос.

— Женщинам-магам запрещено использовать принуждение, но мы учимся защищать себя. Чтобы избавиться от заклятия без нас, нужен внешний признак внутренних перемен. Символ, который покажет, что ты изменила объект своей преданности. Его тоже придется защитить, как только наденешь белое платье и кулон.

Ви тупо посмотрела на Дриссу.

— Когда поступишь в Часовню, — пояснила та. — Ты ведь намерена поступить в Часовню?

— Кажется, да, — пробормотала Ви.

Она не думала о будущем всерьез, только ведь в Часовне король-бог ее не достанет.

— Два! Ха, — победно сказал Тевор. — Расскажи ей о Пулетте Викрасин.

— Тебе нравится эта история, потому что она рисует Часовню в невыгодном свете.

— Ой, да ладно тебе, — сказал Тевор.

Дрисса закатила глаза.

— Короче говоря, двести лет назад глава одного из орденов использовала принуждение среди подчиненных, и те ничего не знали, пока одна из магинь, Пулетта Викрасин, не вышла замуж за мага. Новая верность мужу разбила принуждение, и нескольких сестер потом жестоко наказали.

— Самый худший пересказ, который я когда-либо слышал, — оценил Тевор и посмотрел на Ви. — Тот брак не только, вероятно, спас Часовню, но и уверил старых дев с заскоками, что женщина, которая выпит замуж, никогда не будет до конца преданна Часовне. С нетерпением жду, когда соберутся рабыни, и…

— Тевор! Ты опять за свое? — оборвала Дрисса, и толстячок вернулся к работе. — Прости, но скоро ты с лихвой узнаешь о политике Часовни. Тевор до сих пор простить не может, как со мной обращались после нашей свадьбы. — Она потянула за сережку.

— Так вот что они означают?! — воскликнула Ви.

Неудивительно, что она видела столько сережек в Уэддрине.

Обручальные серьги-кольца.

— Да, и к тому же на несколько тысяч куинов облегчают кошелек. Женщинам кузнецы говорят, что кольца сделают их мужей более послушными, а мужчинам — что жены будут более… ну, скажем, влюбленными. Утверждают, что в древние времена мужчину с кольцом возбуждала только жена, никакая другая женщина. Можешь себе представить, как хорошо они продавались. Все это вранье. Может, когда-то именно так и было, но сейчас в кольцах едва хватает магии, чтобы гладко, без швов запечатались да не теряли блеск.

«О Нисос!»

Записка Кайлара Элене стала вдруг куда осмысленней. Ви украла не просто драгоценность — обещание мужчины любить вечно. Она вновь почувствовала тошноту, но на этот раз, похоже, не от магии Тевора.

— Ну как, Ви, готова? Сейчас будет очень больно, и не только физически. Ты заново переживешь самый важный опыт общения с повелителем. Сдается мне, приятного будет мало.

«Хорошая догадка».

Помочь теперь могла только Дрисса Найл. Логан был совсем плох. Кайлар довольно легко забрал его с острова Вое, но это заняло время. На сколько его хватит?

Логан получил удар в спину, всевозможные порезы, особенно вдоль ребер и по руке — красные, воспаленные, полные гноя.

За два последних десятилетия немногие маги обосновались в городе, но Кайлар начал верить, что Часовня никогда не покидала ни один уголок мира. Он знал женщину, слывшую в городе знаменитым лекарем. Уж если кто и был здесь магом, так это она. И лучше бы ей его не огорчать: Логан отчаянно нуждался в лечебной магии. Особенно с той штуковиной на руке.

Кайлар не знал, что и думать. Видимо, она прожгла плоть. А самое странное, что упала на руку Логана не случайно, а четким рисунком, хотя кровь била фонтаном. Кайлар терялся в догадках: надо ли промыть ее водой, перебинтовать или что. Как бы не стало хуже.

И что это была за чертова зверюга? Кайлар вырвал ее клык, однако спасло его не только мастерство, но и изрядная удача. Если бы не множество сталагмитов в пещере, скорость чудища превзошла бы все способности Кайлара. Даже силой таланта он не смог пробить неуязвимую шкуру. Догадывался, что слабое место — глаза, но тварь защитила их, прежде чем отвлеклась на Логана и Зубастика. А как она неслась за ним под водой — тихий ужас! Видно, будет сниться всю оставшуюся жизнь.

Ну да не важно. Главное, он спас Логана! Это лучший поступок в его жизни. Логан заслужил спасение, и выручить его мог только Кайлар. Цель, искупившая все, чем он пожертвовал. Вот почему он ночной ангел.

Кайлар добрался до Крольчатника со своим странным грузом и переложил его в крытый фургон. Затем поехал к лавке Дриссы Найл.

Лавка находилась в богатейшем месте Крольчатника, сразу за Ванденским мостом, — довольно большая, с вывеской, гласившей: «Найл и Найл, целители» — над рисунком лекарского жезла для неграмотных. Как и Дарзо, Кайлар избегал этого места, опасаясь, что маг распознает его нутро. Теперь выбора не было. Он остановился во дворе, вытащил Логана из фургона и понес к черному ходу в лавку. Следом шел Зубастик.

Дверь была закрыта.

Легкий всплеск таланта — и задвижка взорвалась, дерево в щепки. Кайлар внес Логана.

В лавке от центральной приемной расходились несколько комнат. На грохот отлетевшей задвижки из комнаты для больных выглянул мужчина, и Кайлар мельком увидел двух женщин. До того как лекарь захлопнул дверь, они вели беседу. Быстрый взгляд подтвердил, что закрыт и парадный вход.

— Что вы делаете? — возмутился лекарь. — Сюда нельзя врываться.

— Какой, к черту, лекарь средь бела дня запирает двери? — спросил Кайлар.