Осколки надежд - Сергей Шубин

Сергей Шубин — Осколки надежд

Глава первая. Как я тут оказался

Стоял жаркий июль. Утро, но, не смотря на столь ранний час, солнце во всю силу поливает жителей маленького городка своими лучами. Кто-то бежит в спешке на работу, а кому-то везёт больше, и те спят в своё удовольствие. Суета утренняя — типичная картина для любого города в это будничное время.

На небе лениво летают птицы, и, еле плетущиеся, облака, подгоняемые ветром, закрывают, уже надоевшие всем, солнечные лучи собой. Каждая частичка горящей звезды приносит уже не такую радость и теплоту как впервые дни лета. Скорее желание присесть где-нибудь в теньке, прячась от обжигания загоревшей кожи. И в эти минуты, или даже секунды, блаженства, когда яркие горячие лучи не подали на моё лицо, я вздыхал, смахивая пот со лба. Такому мгновению грех не порадоваться, особенно если негде спрятаться от большой жёлтой звезды.

Я стоял на второй платформе небольшой железнодорожной станции. Тридцать метров вправо и сорок влево от меня, после чего огромные железобетонные блоки, служащие здесь чем-то вроде асфальта, резко обрывались. Вдаль по обоим направлениям уходит железное полотно, предлагая путешественнику проехаться на поезде, ощущая всю печаль своего маршрута. На передней платформе стоит грузовой состав без головы, тихонько ожидая своего тепловоза. Сзади меня реставрируется здание станции, выполненное в старом советском стиле. Очень облезлое, старое, с протекающей, местами, крышей, хоть кто-то им занялся за последние несколько лет. Матерящиеся строители то и дело выкидывают какие-нибудь новые двусмысленные, порой оскорбительные, фразы в адрес друг друга. В общем, спокойная обстановка, которой мне так давно не хватало.

Ждать — это самый утомительный процесс на свете. Он ещё более утомителен, если не с кем пообщаться в течение этого времени. Каждая минута проходит в два раза медленнее, каждый час — в десять. Слава всемогущему, мне остаётся всего лишь каких-то пять минут и, вероятнее всего, навсегда покину этот маленький незнакомый городок. Я не горю желанием его посмотреть, побродить по здешним улицам, наслаждаясь его романтикой в объятиях какой-нибудь особы, с которой легко бы мог познакомиться. К сожалению, мне сейчас не до этого. Моя цель — штаб квартира, от куда меня повезут на место службы.

Наконец, я услышал необходимые слова в объявлении радиорубки. После данного сигнала взял две свои нелёгкие громоздкие сумки и переставил их на полметра вперёд. Трудно понять для чего я поднял и тут же опустил свои вещи, наверное, так мне спокойнее.

- Внимание поезд. Нечётный. — Продиктовал женский голос по громкоговорителю.

Минут семь спустя состав уже стоял передо мною. Взяв сумки в руки, я побежал к седьмому вагону, указанному в билете. Он оказался вторым от головы состава. Закинул вещи во внутрь и достал из кармана военной куртки билет. Проводница, никуда не спеша, оторвала его часть и только потом разрешила мне зайти на борт. Всё прошло быстро, через тридцать секунд уже сидел на своём месте. Поезд тронулся. В путь.

Рядом, точнее напротив, сидел человек лет пятидесяти — шестидесяти. Густые седые волосы развивались на его голове от каждого сквозняка. Голубые глаза ощупывали меня с ног до головы своим взглядом. Наморщенный лоб показывал, с каким энтузиазмом незнакомец это делал. Самое интересное, что он всё время держал белый носовой платок у рта, закрывая им большую часть лица. Может у него кровь пошла или ещё что, я не знаю, но внимание я, по-прежнему, ощущал на себе. Я отвернулся к окну, делая вид, что мне всё равно. В этот момент подошла проводница и заговорила с незнакомцем.

- Следующая остановка ваша.

Седовласый человек поблагодарил работницу через носовой платок и та удалилась. Мужчина встал, по-прежнему держа тряпку для носа у рта, направился к выходу из вагона. Ситуация забавная со стороны. Не часто на меня так смотрят, с интересом что ли. Правда такое случалось только, когда я в одну и туже дырку, на стрельбищах попадал в мишени. У моего прямого командира рот открывался. Всегда говорил, что все патроны мимо летят кроме одного. Приходилось перестреливать по нескольку раз. Сейчас не об этом. Этот странный гражданин вышел, и я освободился от его взгляда. Через пятнадцать минут состав остановился на очередной безымянной станции. Мужчина вышел и прошёл мимо моего окна. Он кинул в меня свой последний взор и повернулся. В тот момент, когда я не видел лица, его рука с платком опустилась. Человек с сединой направился в маленькое строение станции.

Двадцати двух летний побритый налысо побритый мужчина одиноко смотрит в окно, размышляя на свои больные темы. По спортивному телосложению, мощным сильным рукам, выносливым ногам можно предположить, что он спортсмен или, вполне возможно, тренер в спортзале. На самом деле его главная профессия — военный.

Глаза, наполненные дорожной грустью, отличаются одной особенностью. Левый зрачок тёмно-синего цвета, правый — тёмно-зелёного. Когда он смотрел недовольно, нахмурившись, то нагонял некое чувство смущения на своего собеседника или страх на врага. Даже когда улыбался простоты лица также не заметить. Всё дело в этих необычных глазах, взгляд, чёткие очертания его слегка пухлых губ, аккуратного носа, мягких в меру густых бровей. Каждая из черт лица говорила о мужественности, красоте сидящего человека. Мощное, не побоюсь этого слова, тело делало незавидным учесть дравшегося с ним мужчины. Каждый удар мог принести немало повреждений, а при «удачном» стечении обстоятельств вовсе убить. Ноги также не отстают от рук. Такие накаченные и натренированные. Видно, что военный пробежал немало кроссов с полной выкладкой за свою жизнь. Стройный, красивый, но не комсомолец.

Молодой человек смотрел в окно и грустил. Он рассуждал про свою жизнь. Может зря он подался в военное училище? А главное, чего ждать от профессии, которую выбрал? По непонятной лотерее его закинули на неизвестную часть, о которой толком никто ничего сказать не мог. Да, ему приходилось слышать, что творится на территориях неподалёку, куда направлялся поезд. Но он и понятия не имел какие вещи в действительности там происходят. Единственным положительным моментом оставался тот факт, что его не закинули куда подальше — в Сибирь или ещё бог знает в какое место, хотя кто может сказать, как было бы лучше.

Молодой парень только окончил училище с отличием и сейчас направляется по распределению в воинскую часть. Но всё не так просто как кажется …

Моё сознание начало потихоньку впадать в сонное состояние. Я старался прислушиваться к каждому звуку. Но стоило мне вновь задуматься, как стук колес, сплетни бабушек, сидящих на соседних местах за стенкой, затихали. Как будто кто-то управлял моей головой на расстоянии с помощью дистанционного пульта: звук уменьшался как на телевизоре при помощи специальной кнопки. После того как дорожная мелодия пропадала я резко встряхивал головой, через мгновение всё начиналось снова по новой. Обычно не сплю в это время и никогда не желал, но сейчас от чего-то, мне ужасно хотелось закрыть глаза, расслабиться, тихо слушая звуки окружающего меня пространства. Я кинул обе сумки на пол. Снял свою чёрную куртку, свернул её, для использования последней вместо подушки. Прилёг на твёрдую койку головой к окну и, едва прикоснувшись до подушки, отключился от этого мира.

Пока я спал сном младенца, поезд прибыл на свою конечную станцию. Моё тело почувствовало толчок в бок, затем второй. Толи от злости, толи от безысходности проводница выдала мне последний сильный удар по животу. Он привёл меня в действие словно ключ зажигания двигатель автомобиля.

- А? Что, такое? — Спросил я сонным голосом.

Передо мною стояла проводница, та ещё бой баба. Если в вагоне какая сволочь, напившись, начнёт буянить, то она тут же получит по заслугам от этой женщины. В обиду она себя не даст никогда. Она ответила мне своим слегка грубоватым голосом.

- Вставайте, гражданин пассажир. Поезд приехал и вам пора выметаться. — Работница железнодорожного бизнеса нахмурила лоб.

- Как? Уже конечная? — Спросил, протирая глаза.

- Дошло, наконец! Давай, вылезай из вагона, а то расселся как барон. — Проводница положила руки на пояс, ещё больше нахмурившись.

Кое-кто не в духе. Лучше лишний раз судьбу не испытывать, мало ли что она может выкинуть из своего арсенала. Тем более её правда, лучше промолчать и выйти с довольной физиономией из вагона.

- Спасибо, что разбудили. — Я взял сумки в руки, пока выговаривал эту фразу.

- Не-за-что! — Её лицо аж перекосило от наглости.

Последнее слово растянутое, да ещё и по слогам проговорённое оставило у меня такое впечатление, что бортпроводница просто выплёскивает на меня свои накопившиеся за маршрут эмоции. Я промолчал, тихо пошёл по узкому коридорчику на выход подальше от буйной проводницы.