Экипаж специального назначения - Александр Афанасьев

Я толкнул лодку обратно от берега и сам запрыгнул в нее, промочив ноги до колен. Морпехи смотрели на меня и ждали новых приказов.

– Направо, – сказал я, – где пристать, покажу…

Поскольку я уже не первый день в этом варюсь, ходы и выходы знаю…

Сейчас не сезон, поэтому домики на природе, которые летом стоят бешеных денег, арендовать можно совсем недорого. Так я и сделал – арендовал домик, причем не сам, а по Интернету, деньги с чистой карточки скинул. Домик на каменистом откосе, скрытно не подойти. По меркам новых русских – лачуга: всего один этаж, стены из камня, и напрасно так много денег вложили в обстановку. По меркам шведов – отличный вариант, чтобы пожить недельку.

Я взял координаты этого места по GPS. Мы подошли сюда глубокой ночью, вытащили лодку на берег и спрятали ее в сарае. Потом завалились спать…

Утром позавтракали, чем бог послал. Я прикинул – отсюда звонить небезопасно, машины у меня нет – надо идти на автобус. Лучше потратить несколько часов, чем спалиться…

Что теперь делать? Ну, по факту надо эксфильтрацию делать – отправлять морпехов и самому отваливать. А может, попробовать отомстить и только потом – отваливать. Отомстить хочется, потому что есть правило – терпил бьют. Тут, кстати, если кого-то бьют, другие никогда не заступятся. Зайдут за дерево и позвонят в полицию…

– Товарищ капитан…

Я открыл глаза – не выспался немного. Пока что я сидел на каменном пологе, подложив под пятую точку одеяло, и встречал рассвет.

Трактор.

– Чего тебе?

– Хотелось бы узнать…

– Чего узнать?

– Как тут люди живут? А то в Швеции побывали…

– Тебе оно надо?

– Интересно просто.

Интересно… Иногда мне кажется, что я живу какой-то не той жизнью. Циничной и отравленной какой-то. Тот, кто не умеет радоваться, а умеет только видеть насквозь, почти что и не живет.

– Как тут живут… ну, раньше, говорят, тут лучше жили. Когда тут одни шведы были. Живут общинно, друг другу помогают, войны тут не было с тех самых пор, как Карл с Петром Первым воевал. Налоги тут – девяносто процентов от дохода, а то и сто процентов – получается, почти все перераспределяется. О нищем, об убогом – о любом позаботятся, не бросят. Это и сейчас есть. Только мигрантов много. Мусликов полно. Негров много. Воровство повальное, разворовывается буквально все. Шведы просто не умеют в конфликты вступать, если они видят, что воруют, – шум не поднимут, это дело полиции. Вообще, жаль мне их. Через пятьдесят лет Швеции не будет, а будет Шведостан.

– Да…

– Вот только одно «но»: зарплата пять штук евро – здесь норма. И это надо помнить.

– Да… – повторил Трактор.

– А чего? Переехать хочешь?

– Да не. Не думал вроде. Куда я…

Утром, не позавтракав, я пошел на дорогу. Водитель автобуса остановился… Люди здесь мягкосердечные, это у нас как будто каждый пытается за что-то отомстить всем остальным.

В Стокгольме прошелся по улицам, посмотрел – вроде никакой тревоги нет, полиция работает в обычном режиме. Нашел место, где можно сесть, есть бесплатный Wi-Fi и нет камер, сел. Вставил очередную карту в телефон, набрал номер Ахмеда.

Ответа нет.

Еще раз.

Ответа нет.

Так… понятно…

Достаю из планшета карточку и быстро иду к метро. Волка ноги кормят…

Выхожу на станции «Рикенбю». Раньше это был вполне нормальный район, теперь это Африка. Площадь перед станцией метро – бородатые, женщины в хиджабах. Ни одного шведа. В углу – группа молодых арабских подонков, передают по кругу косяк. Подогревают себя перед вечерними подвигами в нормальных районах. Обычное дело – бьют, насилуют, жгут машины…

Подхожу:

– Салам алейкум.

– Ва алейкум… – Настороженно смотрят на меня. Пытаются понять, кто я – хищник или жертва.

Я достаю из сумки планшетник.

– Сколько дашь?

Телефон идет по рукам. Он новый совсем.

– Ну… сто крон.

– По рукам, – говорю я, – такой же мне организуй. Желательно новый. И еще два одноразовых телефона, чистых.

– А бабки есть, мужик? – Арабский подросток смотрит на меня. Понял уже, что я каким-то образом имею отношение к криминалу.

– Есть. Давай тащи. И этот… у себя не держи, скинь. Он паленый…

Араб понимающе ухмыляется…

Стокгольм, Швеция

25 ноября 2014 года

«Гольфстрим-V», небольшой гражданский самолет, принадлежащий холдинговой компании на Каймановых островах, заходил на посадку на небольшом аэродроме, расположенном к западу от Стокгольма. Аэродром этот считался заброшенным, хотя поддерживался в порядке. Он входил в состав площадок быстрого развертывания, которые строились в семидесятые для размещения самолетов НАТО после того, как все военные базы будут уничтожены советскими ударами. Сейчас он считался заброшенным, но кем-то постоянно подновлялся и поддерживался в порядке. В НАТО имелась полетная карта этого района и этого аэродрома…

Три машины, две из них – с дипломатическими номерами, ждали самолет. Морские пехотинцы в штатском стояли возле машин, держа в руках короткоствольные автоматы «Коммандо». Швеция – мирная страна, и тот факт, что машины охраняли вооруженные автоматами морские пехотинцы, показывал, что произошло что-то совсем неладное…

Светловолосый американец нервно курил, сидя в машине. Курил левой рукой, потому что правая у него была в повязке. Пепел стряхивал в окно.

Самолет ударился колесами о бетон, подняв облачка водяной пыли. Подкатил к ожидающим его машинам, остановился. Люди у машин засуетились, из универсала «Вольво» появились носилки с капельницей, из багажника другой машины достали большой черный мешок…

Труп…

Среднего роста неприметный человек вышел из самолета первым, прикрывая голову папкой, пробежал к единственной машине, на которой не было дипломатических номеров, – микроавтобусу «Мерседес». Перед ним открыли дверь, он забрался внутрь. Светловолосый американец смял сигарету пальцами:

– Сэр!

– Не надо отдавать честь… мы уже не в армии. – Неприметный посмотрел на часы. – Что произошло?

– Толстяк как с цепи сорвался. Привел на встречу двоих ублюдков и сам пришел с оружием. Чудом удалось не допустить, чтобы он бросил гранату.

Сначала в салон самолета погрузили носилки, с ними в самолет забрался и врач посольства. Затем в салон, потому что больше было некуда, затащили и мешок с трупом.

– Нашумели?

– Немного, сэр. С СЕПО[8] пока удалось все уладить. Хотя они и задают вопросы. Но… сами видите.

– Вижу. Можешь работать?

Американец невесело улыбнулся:

– Да, сэр, могу. Царапина. Две остановил бронежилет.

– Вот и отлично. Поехали, по дороге расскажешь, что тут у вас произошло.

Три машины вырулили с аэродрома, помчались по дороге, ведущей к столице Швеции, Стокгольму. Это был самый север Швеции, почти граница с Финляндией. По-настоящему красиво тут бывает зимой – когда фьорды, каменные исполины утесов и снег со льдом превращают это место в настоящее снежное царство, такое, в котором может жить Санта-Клаус, или святой Николай, как он известен в Европе, или даже Дед Мороз, как в России. Но сейчас – был самый конец осени, холодно, но снега еще недостаточно, лед не намерз, и машины петляли среди голых, мерзлых скал, а их антипробуксовочные системы пытались удержать машины на дороге. Справа от дороги море упрямо билось в скалы…

Стокгольм встретил туманной дымкой и пронизывающим ветром…

Американское посольство в Стокгольме представляло собой стоящее на возвышенности четырехэтажное здание архитектуры настолько убогой, что оно было похоже на советский цех конца семидесятых. Переполненная стоянка, практически ничем не огражденная, выдавалась над улицей, машины с нее чуть не падали. У въезда в посольство стоял одиночный пикет, кажется экологов…

Станция ЦРУ в Стокгольме, несмотря на то что никогда не была лакомым куском для тех, кто карабкался по карьерной лестнице в ЦРУ, все-таки была «основной», то есть ее штат был расширенным по сравнению с обычным, и она должна была контролировать работу станций в Норвегии, Финляндии и странах Балтии. Швеция не была страной, входящей в НАТО, и к американскому присутствию относилась нейтрально, шведы же – в основном враждебно, за исключением тех случаев, когда в шведских территориальных водах опять видели русскую подводную лодку. Шведы вообще были изрядными лицемерами – они пользовались безопасностью НАТО бесплатно, потому что НАТО не могло оставить без прикрытия север Европы, и в то же время никогда не упускали возможности осудить США и НАТО за что-нибудь. После окончания «холодной войны» станция в Стокгольме занималась незаконным трафиком оружия, боеприпасов, наркотиков из стран Балтии, отмыванием денег и многочисленными мигрантами из стран бывшего СССР. В последнее время острота проблемы миграции из стран бывшего СССР снизилась, но появилась новая проблема – мигранты из мусульманских стран, в том числе таких, как Афганистан. Швеция – в течение девяностых и начала нулевых – принимала огромное количество беженцев, существовало даже такое понятие, как «шведское окно»: беженцы прибывали в Швецию, где проще всего было получить вид на жительство, а потом расползались по другим странам Европы. Беженцев привлекало и то, что в Швеции, в одной из немногих стран мира, было предусмотрено пособие для беженцев, которые еще не получили добро от миграционной службы и находятся в статусе ожидающих решения, причем пособие это было приличным, особенно по меркам девяностых годов. В результате население Швеции уже сейчас на двадцать процентов состояло из мусульман, значительная часть молодых мусульман интересовалась агрессивным исламом, заражая им даже молодых шведов. В самой Швеции террористических актов не было просто по причине того, что мусульманам и так было все позволено. Но сбор денег на джихад, пропаганда здесь шли очень активно, и американское посольство активно отслеживало эти процессы, взаимодействуя с почти беззубым СЕПО – шведским разведагентством. Активных операций ЦРУ здесь почти не вело. И первое же исключение обернулось гибелью оперативника, причем оперативника-американца. Даже по меркам нынешних, совсем не вегетарианских времен это было провалом…