Экипаж специального назначения - Александр Афанасьев

– То есть договоренность нарушили?

– Нет. Бандиты покинули судно.

Жека пытается говорить максимально неопределенно, но не получается.

– Наши подняться успели?

– К счастью, нет. Погиб весь экипаж.

Тоже круто.

– Еще что?

– По нашим данным, в городе была перестрелка, погиб один из друзей. Наши друзья послали большое подкрепление в город. Резко активизировалось посольство.

Значит, они попытались захватить Ахмеда. В общем-то правильно, на их месте я бы тоже попытался.

– Понял.

– Они же расстреляли бандитов с вертолета. Никто не ушел.

Здорово! Американцы в таких случаях никогда не церемонятся, и это почему-то не считается нарушением прав человека и не поднимает волны праведного гнева правозащитников и прочей мрази по всему миру.

– Понял. Как насчет свалить отсюда?

Жека молчит.

– Я не понял этого молчания.

– Принято решение пока не торопиться с вашей отправкой.

– Не торопиться? Жень, ты смеешься? Ты хоть на минуту сомневаешься, что мне одеться – только подпоясаться? Да мне сейчас оказаться на другом конце света как два пальца… об асфальт. Сел – и аля улю.

– Саш, не пори горячку… – Жека называет меня по имени, этого надо избегать, но я начал первым. – Ты знаешь, как строится работа.

– Знаю. Я получил предоплату? Получил. Так – нет?

…

– Дело сделал. Отморозки покинули судно миром. Уговор такой был?

…

– Был. В чем дело, что еще за тема? У меня тут шухер на хвосте.

– Надо отправить еще один груз.

– Какой груз?

– Такой же, как тот. Только надо его собрать. Мы примерно видим, где ты.

– Перезвони мне. А лучше сбрось данные на резервный ящик.

Вырубаю телефон – долго говорить нельзя. Не исключено, что система глобального мониторинга «Эшелон» уже перехватила разговор, и теперь спутники, висящие на орбите, пытаются меня вычислить. Этого допускать нельзя.

– Такси!

Такси здесь хорошие, дорогие. Обычная машина для западноевропейского такси – это «Мерседес» Е-класса. Как у нас «Волга». И тут хорошо живут.

Королевский замок, кстати, тут – у среднерусского олигарха коттедж больше.

– Центральный вокзал.

Пока машина везет меня на Центральный вокзал, думаю, что делать. Думать крепко надо – то, что они пока не вычислили меня, это ненадолго, и чем меньше я буду дергаться, тем дольше они меня будут вычислять. Кругом сейчас камеры. Используя любые электронные девайсы, ты оставляешь следы. По-хорошему, надо бы нырнуть на дно месяца на три… Сейчас время быстро летит, то и дело что-то случается. Но ГРУ от меня что-то нужно… опять. В принципе я их понимаю – все классические агентурные и оперативные сети давно засвечены, все и всех знают. Американцы сильно обогнали нас в деле создания независимых сетей. Они создаются по принципу разведорганов, только аналитическая их часть – это всевозможные фонды: за демократию, за прогресс, за всякую хрень, большая часть даже и финансируется не государством, а богатыми людьми и теми, кто хочет что-то изменить. Ударные подразделения – это частные военные компании, это коррумпированные местные полицейские или военные, просто бандиты, которым нужны деньги и поставки оружия. А мы все готовим агентов к заброске. Е… вашу мать, на кой черт учить человека, чтобы он знал шведский, если в Швеции несколько десятков, если не сотен тысяч мигрантов из стран СНГ, которые балаболят на своем, воруют, грабят и вообще привольно живут. Агента следует учить совсем другому: как ему полулегально проникнуть в страну, как пройти собеседование в миграционной службе, как получить вид на жительство, как найти нелегально работу, как задружиться с местной мафией или приобрести авторитет в общине, как безопасно пользоваться сотовыми и Интернетом. А у нас…

Такси высаживает меня у Центрального вокзала. Сразу замечаю группку молодых мусульман, тусующихся тут, – вроде ничего опасного не замышляют, но надо держать ухо востро. Подхожу… Черные бороды, одна рыжая, усов нет. Таких все больше и больше.

– Салам!

– Салам…

Посматривают на меня. Решают вопрос – бить или бежать.

– Есть?

– Что – есть?

– Шмотье на меня. Размер икс эль.

Переглядываются.

– Бабки есть, мужик?

– На шмотье хватит… Что-то неяркое.

Все эти молодые мигранты – стопроцентное ворье. Стопроцентное! Понять не могу, как и почему их терпят. Но если терпят – это их проблемы. Это не моя страна.

Минут через двадцать двое возвращаются с пакетом.

– Пятьдесят евро, мужик.

– Отойдем…

Отходим во двор. Я смотрю в пакет… В общем, нормально. Расстегиваю куртку… Шпана впивается глазами в мой «CZ». У них стопудово что-то есть, но тут так носить не принято.

– Двадцать, – говорю я. – Мое шмотье потом на барахолке толкнете. И привет от Горана…

Шпана решает сдать назад – все равно против мафии они жидковаты. А мне нужно шмотье, потому что надо переодеться. И если на мне, паче чаяния, стоит датчик, российский или чей – неважно, то теперь его точно не будет.

У России тоже спутники есть.

– Давай бабки, кяфир.

Кяфир – значит, договорились…

На такси же возвращаюсь в бар. Горан курит, проверяет документы…

– Слушай, брат… – Мне приходит в голову идея: – У тебя оружие есть?

Горан поднимает голову от бумаг:

– Тебе какое надо?

– Мне много надо.

– А конкретно?

– Взрывчатка мне нужна. Саперными зарядами, там разберутся. Снаряды к гаубицам советского стандарта сто двадцать два миллиметра. Крупнокалиберные снайперские винтовки. Крупнокалиберные и ротные пулеметы. Снайперские винтовки, глушаки к ним. Боеприпасы советского стандарта.

– Сколько?

– Для начала – десятка.

– Десятка – чего? Это много, кстати, сюда провезти – месяц, считай.

Я улыбаюсь:

– Десять тысяч тонн, Горан.

У хорвата глаза лезут на лоб.

– Чего???

– Десять тысяч тонн. В основном боеприпасов.

– Ё… да столько по всей Европе не найдется. Ты что думаешь, тут к войне, что ли, готовятся? Десять тысяч тонн… Иезус…

Я знаю, что Горан будет ругаться, но решение найдет. Потому что торговля оружием – это его. Сербское и хорватское – а в нем есть сербская кровь. В свое время сербские комитаджи сражались с хорватскими граничарами – усташами их тогда не звали. Эти граничары были тем же народом, только перешедшим в католичество, условия их службы были примерно такими же, как у казаков в России. То есть хорваты в большинстве своем почти что потомки казаков, только казаков Австро-Венгрии. Потом, во время двух мировых войн, здесь шли сильные междоусобные столкновения, вражда не была забыта и в девяностые вылилась уже в полномасштабную гражданскую войну. И всегда, во все времена в этом регионе нужно было оружие. Оно нужно было даже при Тито. Сам Тито, понимая, с какой страной имеет дело, негласно закрывал глаза на организованную преступность, но с одним условием: она должна была действовать только на территории других государств. Мало кто знает, что трансграничная европейская преступность времен «холодной войны» – это почти сплошь югославы. В Югославии сохранялись оружейные партизанские мастерские, оставшиеся со времен Второй мировой. В Хорватии есть такое место – Загорье. там почти в каждой деревне существовала нелегальная оружейная мастерская, и пока не рухнула Организация Варшавского договора и не стали доступны «калашниковы» по демпинговым ценам, это место снабжало самодельными автоматами всю европейскую преступность. В бывшей Югославии – и в Сербии, и в Хорватии, и в Македонии – существуют крупные оружейные производства, причем в Хорватии и Македонии они созданы с нуля. Немало всего и на складах осталось, например, Хорватия активно переходит на стандарт НАТО, соответственно, старое кладут на склады. Крупнокалиберные снайперские винтовки там делают, причем нескольких видов – это я знаю точно. Зайти на сайт aalan.hr, хорватского агентства по торговле оружием, да и посмотреть, что они предлагают. Самое главное – отгрузка в порту Сплит или Риека. Это Средиземное море, не надо идти через всю Европу. Наши же ради копеек удавятся, хотя, если посчитать логистику и риски, плюсы отгрузки из Хорватии, а не из Роттердама сильно возрастают…

– А если подумать…

Горан берется за калькулятор, начинает прикидывать:

– В основном нужно снаряжение и боеприпасы.

– Именно.

– В какой пропорции?

– Примерно восемьдесят на двадцать.

– Немного проще. Их можно взять на складах, у всех армий НАТО есть запас. Какой базис поставки?

– Риека, Хорватия.

Горан качает головой:

– Политика. Друг мой, мы вне политики.

– Если ты не занимаешься политикой, политика занимается тобой. И ты должен это понимать.

– Мы целы, только пока находимся вне зоны видимости радаров. Это крупная сделка.

– Понимаю.

– Мне надо подумать.

– И это понимаю. Сколько?

Русский бы ответил – несколько дней. Но хорваты все-таки ближе к немцам.