Двенадцатая нимфа - Владимир Полуботко

— Вы неправильно понимаете, — сказал Фунакосий, и все четверо дружно при этом рассмеялись. — У нас совсем другие к вам предложения. И они совершено разные, на все случаи жизни. Если вы откажетесь от одного, то мы вам сможем предложить совершенно другой вариант; если вы откажетесь от другого, то мы предложим вам третий. И так далее. Мы неистощимы на выдумку.

— Слушаю, — сказал Вальтер.

— Как вы находите сокровища — нам это не интересно. Возможно, вам помогают боги, и нам не следует соваться в эти дела, возможно, вы экстрасенс или просто очень внимательный человек, но мы бы хотели купить у вас эту вашу способность.

— Вы хотите, чтобы я добывал для вас золотые сокровища, оставшиеся с затонувших кораблей?

— Можно и так. Наши музеи нуждаются в пополнении своих коллекций. Мы будем платить вам очень хорошие деньги. Гораздо большие, чем вам платит местный покровитель науки и искусства богач Меценат — мы прекрасно осведомлены и об этом.

— Богач Меценат — гражданин моей страны, и те немногочисленные золотые сокровища, которые я нашёл в море и продал для его музея, хранятся на территории нашей страны, и я не хотел бы, чтобы они уплывали от нас.

Фунакосий сказал:

— Вы же сами говорите, что для вас привлекательна идея служения всему человечеству. А всё человечество — это мы, Нифония. Мы его возглавляем по причине нашей богоизбранности.

— Это всё ваши пустые фантазии, — пробурчал Вальтер. — Я уже вам сказал: вы возглавляете только собственное воображение.

Все четверо молча склонились в ответ, словно бы в чём-то соглашаясь с Вальтером, хотя он вполне допускал, что они имели в виду и что-то совсем другое.

— Этого предложения я от вас не принял, — сказал Вальтер. — Что у вас ещё?

— Теперь — совершенно другой вариант.

— Слушаю.

— Возможно, вы знаете какое-то заклятие, какую-то мистическую технологию, с помощью которой вы общаетесь с другими мирами. Откройте нам эти тайны, и мы вам очень щедро заплатим.

— Я не владею никакими технологиями, — сказал Вальтер. — Что у вас ещё?

— Мы не верим вам, что вы не владеете никакими мистическими тайнами, — сказал Фунакосий. — По нашим данным, это не так. Но мы можем и не вмешиваться в это. Что, если так: мы организуем туристические экскурсии для очень богатых туристов. Вы будете экскурсоводом, под руководством которого подводные туристы будут опускаться на дно морское?

— И что мы там должны будем делать?

— Вы будете показывать им затонувшие корабли и отыскивать вместе с ними сокровища, которые вы сможете по своему усмотрению брать себе или продавать туристам в качестве сувениров. Это будут очень дорогие экскурсии, и они будут приносить вам бешеный доход…

Они тогда так ни до чего и не договорились, и Вальтер, выпроводив гостей, облегчённо вдохнул.

— Как они мне надоели, — прошептал он тогда.

В самом деле: ему не о чем было особо беспокоиться. У него было всё в порядке с рынком сбыта добытых сокровищ, и хотелось только жить спокойно, заниматься любимыми делами и не думать ни о чём слишком трудном для сознания.

Для этих целей он и принял над собою покровительство Мецената.

Глава пятая, в которой рассказывается о господине Меценате и его свойствах

Меценат был одним из самых богатых людей на планете и входил, по одним сведениям, в первую десятку таких богачей, по другим — в первую пятёрку, по третьим — в первую тройку. Ему принадлежали серебряные и золотые рудники, заводы по производству легковых автомобилей и бытовой техники, целый флот рыболовецких, торговых и пассажирских судов, портовые сооружения, крабовые заводы, элеваторы, гостиницы, железные дороги и ещё много чего другого.

Меценат при всём своём колоссальном богатстве и большой известности во многом оставался таинственным персонажем современной истории. Общественность мало, что знала о его семье — о его жене, о его потомстве. Известно было только, что у него трое сыновей, девятеро внуков и двадцать семь правнуков, которые почти все страдали различными недугами по причине того, что их отцы все до одного были алкоголиками или наркоманами. Странным образом род Мецената приходил в упадок. Самым умным и самым здоровым был он; его дети были намного хуже — в том числе и в нравственном отношении; внуки ещё хуже (это было отребье), а правнуки почти не оставляли никаких сомнений в том, что его род прекращает своё существование именно на них.

Меценат был очень стар, и многих интересовал вопрос о том, кому же все его богатства достанутся после его смерти. Это волновало не только дотошных репортёров, но и простых людей, работавших на него: а что, если после смерти главного хозяина это всё будет пущено по ветру? Что, если заводы и фабрики закроются и люди останутся без работы? Как поведут себя новые наследники, о самом существовании которых было мало, что известно? Личность Мецената обладала одним свойством — это была такая громада, что рядом с нею всё остальное казалось маленьким и незаметным.

Почему Меценат выбрал местом своего обитания Дымные острова, отстоящие от континента на тысячу километров, это было тоже понятно не до конца. Известно было только то, что он терпеть не мог огромных городов и общепринятых курортных мест. Это было совершенно нетипично для людей его круга, и в этом смысле он был среди них единственным и неповторимым. Он любил дикую природу и относительное уединение. Таких мест было много и на континенте. Но так уж получилось, что Дымные острова с их относительно мягким климатом и безлюдными горными долинами — это и было тем самым, что его больше всего на свете прельщало.

Меценат был уже очень стар, часто думал о смерти и о своей посмертной славе, и ему казалось, что именно здесь переход от жизни к смерти и вечной славе среди людей планеты будет особенно удачным и безболезненным. Огромные вершины потухших и действующих вулканов вздымались над облаками; на дне глубоких ущелий грохотали горные реки; со страшным рёвом со скал обрушивались водопады; дремучие тёмные леса и высокогорные озёра словно бы охраняли тайны, спрятанные в них… Всё это выглядело и устрашающе, и величественно. Далеко не все люди на свете были такими уж пламенными почитателями здешних красот. Но Меценату здесь очень нравилось. Так же точно, впрочем, как и нашему герою — Вальтеру…

Больше всего на свете Меценат любил золото, платину, сплав иридия с платиною и, как следствие, все те блага, которые вытекают из обладания большим количеством этих драгоценных металлов. Он и посмертную славу хотел себе купить за эти же металлы. Но мы сейчас на этой теме останавливаться не будем — ещё успеем к ней вернуться. И не раз.

А боялся он больше всего на свете снайперов, поэтому его огромный кабинет (скорее — величественный зал) был лишён окон. Огромные экраны во всю стену показывали ему то, что происходило во внешнем мире. Но за экранами были толстые железобетонные стены, способные выдержать удар артиллерийского снаряда крупного калибра. Ему говорили, что существуют особые пуленепробиваемые стёкла, что оконный стеклопакет может быть сделан из нескольких таких слоёв, но он остался непреклонен: толстые стены и ничего больше.

Хочешь дышать свежим воздухом, нюхать запахи цветов и хвойных деревьев — вот тебе специальные кондиционеры, которые тебя всем этим обеспечат.

Хочешь смотреть за происходящим снаружи, любоваться пейзажами (вовсе не обязательно теми, что рядом с твоим домом) — вот тебе экраны.

А хочешь слушать, как шумит океанский прибой, как щебечут птички, как шелестят листья деревьев и о чём говорят люди, — вот тебе нужная аппаратура ещё и для этих целей.

Включай то, что тебе надо на пульте и пользуйся, а не надо — выключай.

Вальтер никогда не видел собственными глазами, как оборудованы его спальня или столовая, но не сомневался в том, что и там — то же самое.

На открытый воздух или на улицы города Меценат выходил очень редко, и каждый такой его выход приравнивался к невероятному событию и освещался в средствах массовой информации как сенсация.

Глава шестая. Выяснение отношений

На следующий день Вальтер явился на приём к Меценату. Охрана знала его в лицо и пропускала без предъявления документов, без досмотра и даже без вопросов.

Вальтеру завидовали. Считалось, что это честь, доступная лишь редчайшим счастливцам. Этой чести домогались многие. Люди приезжали из далёких стран и умоляли пресс-секретаря Мецената об аудиенции. Считалось, что Меценат — покровитель искусств и молодых дарований. Это мнение не было лишено оснований, ибо Меценат выплачивал стипендии особо талантливым студентам, выдавал денежные премии за научные открытия, финансировал музеи, университеты, библиотеки, больницы. Было, правда, и такое мнение: вся его благотворительность — грошовая, она несопоставима с его гигантскими доходами. Зато она же приносит ему реальную прибыль и делает его ещё богаче. Во-первых, она облегчает ему тяжкое бремя налогов; во-вторых, благотворительность создаёт ему привлекательный образ, после чего именно с ним заключают выгодные для него сделки… Но — немногие думали так. Большинство считало его благодетелем.