Троя. Герои Троянской войны - Ирина Измайлова

Около часа они шагали, почти не разговаривая, только иногда перекидываясь короткими фразами. Стало совсем прохладно. Кое-где свет факелов выхватывал из мрака знакомые Ахиллу по пещере Хирона столбы, соединяющие своды с полом. Иногда, как и там, это были лишь выступы сводов или наросты на полу.

— Послушай, Гектор! — не выдержал Ахилл. — Не думаешь же ты, что мы успеем за несколько часов пройти гору насквозь? А если нет, то чего ради мы идем и идем по этому проходу? Ничего ведь тут нет!

— В этом, собственно, я и хотел убедиться, — проговорил молодой царь задумчиво. — С одной стороны, стоит подумать, не пойти ли нам всем через эту пещеру. С другой стороны, я хотел бы быть уверен… Знаешь, братец, всю ночь меня не оставляло какое-то скверное ощущение! Мне казалось, что кто-то откуда-то наблюдает за нами.

— Вот как! — воскликнул Ахилл. — И тебе тоже?

— Хм! — вырвалось у Гектора. — Значит ты, как и я, не стал об этом говорить, чтобы не показаться трусом? Да… Наша с тобой слава великих героев, в конце концов, наделает нам бед. А помнишь, что сказала Авлона: земля будто что-то шепчет?

Ахилл вздрогнул. На этот раз ему не показалось — он ощущал, как воздух впереди заколебался, выдавая движение.

— Чувствуешь? — произнес он, заметив, что Гектор резко остановился. — Послушай, брат, идем отсюда. Дело ведь не только в нас!

В это мгновение что-то черное метнулось им навстречу, резкий взмах невидимого крыла почти загасил один из факелов, и темные фигуры пронеслись над их головами.

— Демоны Тартара!

Гектор резко вскинул зажатый в руке дротик, в то время, как его брат схватился за рукоять меча. Удар, нанесенный дротиком почти вслепую, достиг цели — что-то большое и мохнатое смазало Гектора по лицу и рухнуло к его ногам. Он нагнулся, освещая убитое им существо факелом, и тут же расхохотался.

— Ф-ф-у, Ахилл! Что-то у нас с нервами… Это же летучая мышь! Их всегда много в пещерах.

— Таких громадных я никогда не видел! — проговорил Ахилл, тоже разглядывая пронзенное дротиком чудище. — Она размером с крупную обезьяну, да еще и крылья в размахе как наши с тобой руки… Ну и зверь! Только там, где водятся слоны и крокодилы величиной с большую лодку, могут быть такие «мышки».

— Тут еще много, чего может быть! — сказал Гектор. — Эти мыши здесь живут, а ночами они, конечно, вылетают ловить насекомых. Думаю, при их размерах и ночные бабочки должны быть как голуби. Кстати, таких бабочек я в этих местах видел, правда, днем… Ну что, братец, пройдем еще немного. Мне слышится что-то вроде шума водопада. Может быть, наш ручеек откуда-то падает, и дальше нам просто не пройти. Тогда мою идею похода через эту пещеру можно будет оставить.

Они прошли еще немного, и шум воды, падающей с большой высоты, стал явственным и четким. Проход слегка расширился, своды его стали выше, и под ними вновь мелькнули тени гигантских летучих мышей, но на этот раз они не приблизились к людям.

Гектор в очередной раз осветил русло ручья, дабы убедиться, что они идут вдоль его русла, и оно нигде не исчезает, и свет факела внезапно упал на какую-то темную массу, видимо, вынесенную водой на вдававшийся в ручей плоский камень.

— Опять летучая мышь? — Гектор наклонил факел ниже. — Дохлая, что ли?

Ахилл нагнулся.

— Это не летучая мышь, брат! — сказал он негромко. — Это пантера. Похоже, та самая. Только выглядит она как-то странно…

Да, на камне, действительно, распласталось тело пантеры. Распласталось так, словно то был не зверь, а лишь его голова и шкура — казалось, тело не имело никакой формы, оно будто бы растеклось, свесившись по обе стороны каменной площадки.

Гектор острием дротика приподнял труп, и голова с разинутой, страшно оскаленной пастью, с застывшими глазами, деревянно мотнулась в сторону. Все остальное тело жидко затрепыхалось на копье, будто начисто лишенное упругости. Правда под пятнистой шкурой проступали ребра зверя, но, кроме ребер и остро выпирающего хребта, там как будто ничего не было.

— Лукавый Пан! — прошептал Ахилл, опускаясь на колени и дотрагиваясь до мокрого, слипшегося меха. — Что это значит?!

— Невероятно! — так же тихо отозвался его брат, в свою очередь склоняясь над останками зверя. — Как это кто-то умудрился снять с нее шкуру, оставив внутри кости?!

Ахилл усмехнулся, но голос его, когда он заговорил, выдал внутреннюю дрожь:

— Чтобы снять шкуру, ее распарывают на брюхе. А здесь, смотри-ка: ни надреза, ничего…. Вот в боку обломок моей стрелы. И вот какая-то странная рана на горле: будто вонзили что-то совершенно круглое. И при этом остались шкура и кости, а плоть будто вытекла. Люди такого сделать не могли!

— Ты думаешь, здесь и вправду обитают демоны? — спросил Гектор.

— Думаю, надо отсюда уходить! Демоны это или какая-то иная мерзость, но только находиться здесь слишком опасно. А там, возле пещеры — наши близкие: мои жена и сын, сестра твоей жены… И мы не знаем, не случится ли что-то с ними, пока мы здесь. Нам надо вернуться, Гектор!

— Вероятно, ты прав, — нахмурившись, ответил старший брат. — Хотя еще никогда меня так не разбирало любопытство. Сознайся, что и тебе хотелось бы узнать тайну этой шкуры!

— Сознаюсь. Но как мы это узнаем? Полезем дальше в пещеру?

В это время братья, взглянув друг на друга, разом подняли головы. Их факелы были опущены, и оба вдруг заметили, что тьма каменного коридора, ведущего туда, где гулко шумела вода, как будто неплотная. Там, куда никак не мог достать свет факелов, ясно ощущался какой-то другой свет. Серый и мутный, он шел из-за каменного выступа.

Гектор и Ахилл вновь переглянулись.

— Ну что? — спросил молодой царь. — Только посмотрим, что там такое светится и, если снова наткнемся на что-то непонятное, повернем назад.

— Ладно, — согласился Ахилл.

— Впрочем, постой! — Гектор крепче сжал дротик, перед тем проверив, легко ли выходит из ножен меч. — Я пойду первым. Держись шагах в тридцати. Это на всякий случай. Я только взгляну…

Он выпрямился, сделал несколько шагов по коридору, свернул за выступ, из-за которого шел непонятный свет. Едва потеряв его из виду, Ахилл вдруг понял, что сейчас произойдет что-то действительно страшное. Он рванулся следом за братом как раз в тот миг, когда внезапно раздался короткий крик, негромкий, полупридушенный, полный того же непередаваемого ужаса, что и ночной рев пантеры…

Каменный проход выходил в широкий зал обширной пещеры. Она была освещена, вернее полуосвещена тусклым зеленоватым мерцанием. То, от чего это мерцание исходило, занимало центральную часть пещеры. Посреди громадной, раскинутой через весь зал сети, ажурно сплетенной из тонких, серебристо-белых веревок, висело, вернее, восседало в воздухе самое кошмарное создание, которое герой когда-либо видел. Размером с крупного буйвола, по виду оно более всего напоминало паука — у него было восемь длинных суставчатых ног, покрытых шерстью. Однако тело было не круглое, как у обычных пауков, а вытянутое и членистое, состоявшее из толстого туловища, которое, сужаясь, переходило как бы в хвост, тройной, немного изогнутый кверху, как у скорпиона. И вся эта тварь светилась, испуская тот самый зеленоватый призрачный свет, который мутным маревом заполнял пещеру. Блики этого света играли в струях небольшого водопада, рушившегося в глубине из невидимого отверстия и образовавшего небольшое озерцо посреди пещеры. Из него и вытекал ручей, вдоль которого братья шли по подземному переходу.