Троя. Герои Троянской войны - Ирина Измайлова

Зверь дико завизжал, но не остановился. Его жертва опять успела шарахнуться в сторону, носорог повернулся и тут увидел нового врага, именно того, который сумел так страшно его ужалить. Этот враг, метнув копье с расстояния чуть не в сотню локтей, что есть силы бежал навстречу чудовищу.

— Ахилл, берегись! — крикнула Пентесилея, бросаясь вслед за носорогом. — Берегись!

— Прочь! — зарычал герой. — Не лезь…

Он был безоружен — «пелионский ясень» торчал из серой туши, и от него змеились, расползаясь по боку чудовища, затекая на брюхо, струи густой темной крови. Чтобы вновь завладеть копьем, нужно было оказаться вплотную к носорогу, который, возможно, был ранен смертельно, но пока не думал издыхать, а исступленно мчался на троянца.

Ахилл уклонился от удара довольно легко: скорость бега носорога заметно уменьшилась, он терял силы. Но убегать от него герой не стал. Покуда серое чудовище разворачивалось, он подскочил к нему вплотную и одним движением вырвал копье из раны. Пока он вновь замахивался, носорог успел повернуться, пригнуть голову и нацелить рог. Тут же пущенная с двадцати шагов секира Пентесилеи вонзилась ему в самое рыло, между ноздрей. Он лишь на миг вскинул свою башку, издав короткий визг, но этого мига оказалось достаточно — Ахилл обеими руками, вложив в удар всю свою силу, вонзил копье в левый глаз чудовища. Послышался треск — череп гиганта не выдержал и проломился под натиском железа. Еще одно мгновение — и огромная туша рухнула на бок. Дернувшись пару раз, носорог замер.

Глава 5

— Ты ранен? Он тебя задел?

Пентесилея, шатаясь от изнеможения, подошла к мужу, протягивая подрагивающую руку к его правому колену, потемневшему и залитому кровью.

— Он до меня даже не дотронулся! — хрипло произнес Ахилл, не без труда извлекая засевшее в черепе носорога копье. — Это я упал, когда летел сюда, как безумный, и расшиб колено о камень. Теперь больно, а сразу и не заметил… Послушай, жена, ты не думаешь, что это уже слишком, а?

— Что слишком?

Он вздохнул.

— Я вчера во время охоты видел неподалеку от реки стадо зебр, и когда ты сегодня одна пошла охотиться, сразу подумал, что, если они тебе попадутся, ты не устоишь и какую-нибудь, да оседлаешь… Я не прав?

Она опустила голову.

— Прав. Но я…

— Очень хорошо! Что за твари эти зебры, мы давно видели, поэтому я не смог усидеть и пошел за тобой. Мне было тревожно. По следам увидел, что так оно и вышло: ты оседлала полосатого. Понимаю — тебе это было нужно. Но какие сатиры лесные внушили тебе мысль сесть на носорога?!

Амазонка вспыхнула:

— Ты не видел, чем закончилась моя гонка на зебре?

— Нет. Я услышал твой боевой клич, побежал напролом через заросли и увидал тебя верхом на этой твари, к которой и подойти-то страшно…

Пентесилея расхохоталась. Она хохотала все громче, вся дрожа от смеха, пока этот смех не перешел почти что в рыдание. Тогда молодая женщина поняла, что с нею творится, и с трудом подавила истерику.

Ахилл молча смотрел на нее.

— Здорово! — воскликнула она. — Ты, значит, подумал, будто я взяла и пересела с зебры на носорога, как с лошади на лошадь! Ты прав: я, наверное, безумная, раз затеяла эти скачки. Но к носорогу я бы не подошла. Просто… просто так получилось. Потом расскажу. Если бы не мой боевой клич, то ты сейчас был бы как раз возле трупа зебры, а уже потом нашел бы мой…

— Зебры вполне достаточно. В твоей поясной сумке есть бинт, а? Если есть, перевяжи мне колено.

Герой медленно опустился на вытянутую по земле носорожью морду.

— У, вот образина! — проговорил он, сморщившись, когда Пентесилея тронула его рану, но продолжая разглядывать убитого зверя. — Теперь ты веришь, что у него один рог? Хотя, пожалуй два: второй, маленький, позади первого. Вот хоть тащи это чудище на стоянку! Гектор ведь тоже не верил, все говорил: «легенда, легенда»! Нет, далеко я его не протащу — он весит как три-четыре здоровенных быка! Впрочем, есть выход. Дайка секиру!

Они вернулись к месту стоянки уже заполдень. Подходя, оба услыхали нестройный гул голосов.

— Похоже, говорят негры! — произнес Ахилл и нахмурился. — Но если бы они напали, шум сражения мы услыхали бы издали…

— Они не нападали, — Пентесилея тоже было встревожилась, но тут же облегченно перевела дыхание. — Я слышу голос Авлоны и ее смех. Должно быть, твой вчерашний приятель Муабба явился со своей родней благодарить вас с Гектором за спасение от слонов.

Так оно и оказалось, и, выйдя к озерцу, они увидели там человек сорок чернокожих, расположившихся полукругом, и стоящего по центру высокого человека, наряженного, как и Муабба, в накидку и юбку из меха черной обезьяны, в меховом головном уборе, расшитом перьями попугая. С его шеи чуть не до пояса свешивалось ожерелье из когтей разной величины и формы, но все это были когти крупных хищников, что само по себе говорило о немалой славе воина. Он что-то говорил, добавляя к своей речи многочисленные жесты, и ему вторили стоявший за его спиною Муабба и почти все остальные негры. У ног почти каждого из них стояла корзина, и во всех корзинах были разноцветные плоды, рыба, коренья.

Гектор, к которому обращался высокий человек, стоял напротив и слушал с самым внимательным видом, при этом выражение лица у него было просто страдальческое — он не понимал ни слова, но прервать обращенную к нему речь вождя, а высокий, очевидно, был вождем племени, считал неучтивым… Авлона, наблюдая за ним, едва сдерживала смех. В конце концов, она рассмеялась, но по другой причине: один из негров держал на плече небольшую серую обезьяну, и эта обезьяна строила рожи маленькому Патроклу, который подошел ближе и с интересом на нее смотрел. Малыш попробовал передразнить зверюгу, в свою очередь, оскалив зубы, и тогда мартышка повернулась к нему спиной, выставив свой противный красный зад. Мальчика это глубоко обидело. Не раздумывая долго, он подскочил к негру, державшему обезьяну, и, ухватив свесившийся вниз длинный серый хвост, дернул. Обезьяна заверещала, свалилась, отчаянно дрыгая лапами, и пустилась наутек. Авлона, не удержавшись, расхохоталась, и некоторые из негров тоже… Вождь, однако, сделал вид, что ничего не заметил, и продолжал говорить. Когда он умолк, вперед выступил Муабба и, улыбаясь, что-то спросил. На этот раз Гектор разобрал имя своего брата и понял, что негр спрашивает, где его спаситель. Троянец сделал движение, будто натягивал тетиву лука, и указал на заросли, окружавшие их стоянку. И тут же ахнул от изумления, тогда как несколько негров испуганно вскрикнули. Из этих самых зарослей высунулась чудовищная и безобразная морда носорога.