Благословение Небожителей. Том 1 - Мосян Тунсю
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Поддавшись на неотступные уговоры, принц наобум оставил юноше свой титул — «мусорное божество», после чего махнул рукой в знак прощания и направился в другую сторону.
Нань Фэн вновь открыл врата Сжатия тысячи ли и вернул их в монастырь Водных Каштанов.
Открыв дверь, Се Лянь достал циновку, расстелил на земле и улёгся на неё, подобно мертвецу. Всё это он проделал одним махом.
Сань Лан тоже присел рядом и посмотрел на принца, подпирая щёку. Се Лянь вздохнул и спросил:
— Как долго мы отсутствовали?
Сань Лан ответил:
— В целом три-четыре дня.
Се Лянь вздохнул опять.
— Всего-то три-четыре дня. Почему же я столь сильно утомился?
С момента вознесения он частенько уставал как собака, и это не было иллюзией. Закончив вздыхать, принц поднял голову и обратился к Нань Фэну:
— Эй, Нань Фэн, почему ты до сих пор не возвратился на небеса с докладом?
Нань Фэн:
— Каким докладом?
Се Лянь:
— Ты разве не служишь во дворце Наньяна? Ты ведь отсутствовал несколько дней, твой генерал не станет тебя искать?
Нань Фэн ответил:
— В настоящее время мой генерал не у себя во дворце, он не станет мной интересоваться.
Се Лянь поднялся с пола и произнёс:
— Хорошо, что ты можешь остаться, так даже лучше.
Нань Фэн:
— Что ты собираешься делать?
Се Лянь доброжелательно ответил:
— Я приготовлю тебе поесть. В награду за труды.
Услышав ответ, Нань Фэн моментально изменился в лице. Он поднял руку, приложил два пальца к виску, словно получил чьё-то сообщение через духовную сеть, поднялся и произнёс:
— Во дворце появились дела, вынужден откланяться.
Се Лянь протянул к нему руку со словами:
— Ох, Нань Фэн, не уходи! Какие ещё внезапные дела? Я ведь на самом деле очень благодарен тебе…
Нань Фэн гаркнул:
— У меня правда срочные дела!
Увидев, как дух вылетел за дверь, Се Лянь вернулся на циновку и сказал Сань Лану:
— Видимо, он не голоден.
Сань Лан ещё ничего не ответил, как вдруг раздался стук — «бум», и Нань Фэн ворвался обратно. Остановившись в дверях, он выпалил:
— Вы двое…
Се Лянь, сидя в рядок с юношей на циновке, посмотрел на Нань Фэна и спросил:
— Мы двое — что?
Нань Фэн ткнул пальцем в Сань Лана, потом в Се Ляня, долго не в силах ничего сказать, затем бросил:
— Я ещё вернусь.
Наградив юношу ещё одним взглядом, он закрыл дверь и ушёл. Се Лянь, скрестив руки на груди, склонил голову в точности так, как это обычно делал Сань Лан, и заметил:
— Кажется, у него правда что-то случилось.
Затем принц перевёл взгляд на юношу, мягко улыбнулся и спросил:
— Он не голоден, а ты?
Сань Лан ответил с такой же улыбкой:
— Я проголодался.
Се Лянь, всё так же улыбаясь, снова поднялся и повернулся к юноше спиной, прибираясь на столе для подношений. Раздался его голос:
— Ну хорошо. Так… что бы ты хотел съесть, Хуа Чэн?
За его спиной воцарилась тишина, затем послышался тихий смешок.
— Мне всё-таки больше нравится обращение «Сань Лан».
С этой главы и далее будут встречаться понятия «истинное воплощение», «личина/изменённый облик» (в зависимости от контекста) и «двойник».
Примечание от автора:
Что касается вопроса об истинном воплощении и личине/изменённом облике, различать данные понятия нужно следующим образом:
1) «Сунь Укун выдернул у себя шерстинку, дунул на неё, и тотчас же появилась сотня обезьян». Здесь имеется в виду создание двойника.
2) «Сунь Укун владел волшебством семидесяти двух превращений, и сейчас обернулся прекрасным юношей». Это истинное воплощение, но изменившее свой облик!
Из Википедии: Сунь Уку́н (кит. трад. 孫悟空, упр. 孙悟空, пиньинь: Sūn Wùkōng) — китайский литературный персонаж, царь обезьян, известный по роману «Путешествие на Запад», автор — У Чэнъэнь.
Глава 30. Коснувшись Князя Демонов, принц просит показать истинный облик. Часть первая
Се Лянь спросил:
— Собиратель цветов под кровавым дождём?
Хуа Чэн произнёс в ответ:
— Ваше Высочество наследный принц.
Се Лянь развернулся к нему и, улыбаясь до ушей, заметил:
— А ведь я в первый раз слышу, чтобы ты меня так называл.
Юноша в красных одеждах, сидя на циновке, вытянул одну ногу и с такой же широкой улыбкой поинтересовался:
— Ну и как ощущения?
Се Лянь, призадумавшись, искренне ответил:
— Кажется… в сравнении с тем, когда меня так называют другие, ощущения немного отличаются.
Хуа Чэн спросил:
— Хм, и в чём же?
Се Лянь слегка наклонил голову набок, прищурил глаза и проговорил:
— Я и сам не могу объяснить, просто…
Другие звали принца Его Высочеством либо без какой-либо эмоциональной окраски, к примеру, во время официального обращения по служебным делам, как это делала Линвэнь; либо с намерением подшутить, как если бы уродца называли красавцем, причём делали это умышленно с ноткой сарказма.
Но произнесённое Хуа Чэном «Ваше Высочество» было сказано с предельным почтением, словно принц являлся драгоценной особой. Поэтому, даже не в силах выразить словами, Се Лянь всё же ощутил, что обращение «Ваше Высочество» в устах Хуа Чэна звучит не так, как от кого бы то ни было другого.
Се Лянь произнёс:
— Тот жених, что вёл меня за собой на горе Юйцзюнь, — это ведь был ты.
Уголки губ Хуа Чэна приподнялись ещё чуть выше. Се Лянь лишь тогда понял, как двусмысленно прозвучал вопрос, и сразу же исправился:
— Я имел в виду, это ведь ты прикинулся женихом, что увёл меня за собой на горе Юйцзюнь?
