Витамины любви, или Любовь не для слабонервных - Анна Макстед

— Почему ты не сказал, что Джейсон пригласил и тебя?

— Он хотел сделать тебе сюрприз, — ухмыльнулся Джек. — Почему-то считает себя сватом. До чего же порядочен, просто невыносимо.

— Ты смотри, — улыбнулась я, — какой он романтик, жаль, не сообразил, что мы могли бы сэкономить на бензине.

Конечно, я пошутила. В душе я считала, что Джейсон оказал нам любезность. Если бы мы ехали в одной машине, водитель к этому моменту уже убил бы штурмана. Короче, нам потребовалось еще полчаса, пока мы случайно не наткнулись на нужный нам отель. Это было настолько современное здание, что даже наводило тоску, оно просто кричало: «Центр проведения сборищ», правда, не настолько громко, чтобы его можно было найти но этому крику.

Мы заглянули за дверь, там оказался большой зал для проведения торжественных мероприятий. Народу было битком, все были очень нарядные, на некоторых стульях даже лежали шляпы с перьями. Оркестр, громко и в быстром темпе исполнял «Хочу знать, что такое любовь». Большая часть гостей, уже была в состоянии пьяного блаженства, причем даже дети лет десяти. Я окинула комнату взглядом в поисках еды и жениха. А-а, вот он, в дальнем конце стола, беседует с какой-то старухой. Он выглядел очень мило, благослови его Бог. Он был одет традиционно — в сером цилиндре, фраке, с большим золотым галстуком и в золотом жилете, с белой розой в петлице. Ну, еще с красным, сопящим носом.

— О-о, привет!

Черт меня побери, никогда не могу не улыбнуться невесте, такая уж я жертва условностей. Люси выбрала для себя платье с корсетом, без лямок, с пышной юбкой, видимо, а-ля наряд инфанты семнадцатого века. Юбка была широкая до такой степени, что, даже сложенная пополам, была шириной с машину для полировки льда. Габриелла, безусловно, предложила бы ей лучший выбор: у этой женщины плечи были как у ломовой лошади. Но сияние, типичное для всех невест…

— Люси! — закричала я, — как поживаешь? Выглядишь очень мило. Только устало. Еще бы, у тебя сегодня такой трудный день. Ты довольна?

— Да, спасибо. — Она натянуто улыбнулась.

Я ощутила на лице ее горячее дыхание, и — слава всем святым! — оно было свежим и приятным, как запах подснежника весной! Жених и представить себе не мог, как он мне обязан.

Джек наклонился и поцеловал ей руку, подонок:

— Люси, я Джек, друг Ханны. Ты выглядишь великолепно. Просто красавица. Даже светишься… Джейсону повезло.

— Большое спасибо, Джек! — Люси просияла и склонила голову набок.

Я поняла, что должна была сказать Люси куда более пышные комплименты. Я и забыла, что ни одна женщина не приветствует сдержанности, когда речь идет о похвалах в ее адрес. Я откашлялась:

— А Джейсон просто чудо. Он и так красив, но сегодня просто потрясающе смотрится, можно выпускать на подиум. Поздравляю. Ты, небось, рада-радешенька, что его подцепила?

К моему удивлению и разочарованию, она одарила меня злобным взглядом:

— Мы с мужем очень, очень счастливы. И спасибо за чашки. Не стоило так тратиться. Угощайся, вот сэндвичи. — Она удалилась, шелестя юбкой, сбивая по пути стулья и столики (я немного преувеличила, но мебель действительно шаталась, когда Люси проходила мимо).

— Что это с ней? — Я широко раскрыла глаза.

— Ну, ты просто слабоумная. — Джек тоже широко раскрыл глаза, передразнивая меня. — Ты пять лет встречалась с этим парнем, а теперь говоришь его новоиспеченной жене, что она выглядит неплохо:..

— Я не так сказала, — перебила я его, — я сказала «очень мило»!

— Это одно и то же, то есть ничего не значит. А какого черта ты сказала ей, что у нее усталый вид? Кому охота выглядеть усталой в день своей свадьбы?

— Но ведь так оно и есть.

— Мало ли, как она выглядит, пусть она старая кляча или нажралась в стельку, в лицо невесте такого не говорят. А потом ты из кожи вон лезешь, восхваляя Джейсона, мол, он такой красавчик! Создается впечатление, что ты все еще его обожаешь…

— Неужели? Не может быть! Люси и так уверена, что я им одержима.

— Почему?

— Откуда мне знать? Она параноик.

— И еще ты заявила, мол, как ей повезло его подцепить, как будто она алмазный вор!

Я прикусила губу:

— Мне что, пойти извиниться?

— Не вздумай к ней приближаться! Я сам!

— Что будешь ей говорить?

— Например, что ты идиотка! Или что нам нужны свежие бокалы. Какая разница, что сказать.

— Ну, иди, — угрюмо согласилась я.

Джек сорвал с моего носа очки и протер их своей рубашкой.

— Не представляю, как ты через них вообще что-то видишь! Как будто почистил пепельницу. — Он отвел с моего лба волосы и поцеловал меня.

Оркестр объявил перерыв, оставив нам достойную замену: магнитофонную запись мелодии «Помни обо мне». У меня гулко забилось сердце: это одна из моих любимых песен. Она связана с тем периодом, когда мы с Джеком начали встречаться. В ней говорится: «Я не причиню тебе вреда, не нарушу твоей безопасности, не задену твоего самолюбия, не пошатну твоей уверенности в себе…» Я представить себе не могла, как можно более точно передать страхи в самом начале зарождения отношений между двумя людьми.

— Потанцуй со мной под эту мелодию, — попросила я Джека, — с Люси поговоришь потом.

Джек вывел меня на середину танцпола, и мы стали кружиться, выкрикивая в лицо друг другу слова песни. Но это никому не мешало, то же самое делали все танцующие младше сорока. Когда музыка смолкла, Джек поблагодарил меня кивком головы и сказал:

— Передай новобрачной мои извинения, а я пойду, поздороваюсь с ее мужем.

— Валяй. — Джек вскользь коснулся меня губами и отбыл.

— Сегодня ты молодец! — прокричала я Джейсону. — Просто идеальный жених! Как ощущения?

Я не ожидала, что он сгребет меня в охапку, но он именно так и поступил. И при этом громко чмокнул меня в щеку:

— Знаешь, Ханна, я этого вопроса от тебя ждал пять лет, но так и не дождался. И вот, наконец! Я услышал то, что хотел, ровно через четыре часа после того, как женился на другой.

Я тут же спустилась с неба на землю, не зная, что ответить. Так что ограничилась словами:

— Ни черта себе, какой свадебный торт!

Джейсон объяснил, состроив гримасу:

— Инициатива тещи, викторианский стиль.

— Ясно теперь, почему он немного черствый, — договорила я.

Мы с полной серьезностью осмотрели торт, он был трехъярусный, каждый ярус стоял на трех золотых колоннах и был украшен оборочками и складками из сахарной глазури, усыпан тысячами розовых кремовых роз. Сам торт стоял на золотой подставке.

Джейсон прошептал:

— Представляешь, триста двадцать пять фунтов! — и мы дружно расхохотались. Потом, вспомнив, что обещала себе перед тем, как пойти на эту свадьбу, я сказала: