Обрекающие на Жизнь - Анастасия Парфёнова

— Благодарю вас.

Ощущение нежного, но весьма чувствительного толчка.

— Антея! Антея, не дури. Ну же, просыпайся, любимая. Неужели ты не хочешь вернуться к такому замечательному мне?!

Ответ сформировался автоматически.

— Нет.

Вот так моё повторное существование началось с автоматического и всепоглощающего, точно безусловный рефлекс, «Нет». Диагностично.

Стоп.

Моё. Существование.

Вот дерьмо.

— Аррек, я тебя ненавижу.

— Добро пожаловать назад, любимая.

Теперь пришло осознание и всего остального. У меня есть тело (каждая клеточка которого зверски болит). Есть эмоции (в данный момент всё вокруг так мрачно). Есть мысли (совершенно непечатного содержания).

Ergo, я существую.

Вот ведь влипла!

Даже на фоне боли, и отчаяния, и мрачных размышлений я ощущала себя… не полной. Пустой. Бессильной.

Эль ушла, и я оказалась совершенно не готова к оглушающему одиночеству, обрушившемуся на меня с её отсутствием. Поймала себя на том, что судорожно мечусь в собственном сознании, пытаясь найти это противоречивое присутствие, наполнявшее каждый день, каждую минуту моего существования смыслом и волшебством. Я чувствовала себя как многомерная фигура, вдруг, в одночасье, превратившаяся в плоский, примитивный набросок. Глубина восприятия и понимания оказалась безвозвратно утерянной.

Пустота. Беспомощность. Бесцветность.

Плоскость.

Ущербность.

Я чувствовала себя убогой пародией на разумное существо.

Но в то же время что-то мешало погрузиться в самоубийственное переживание абсолютности этой потери. В глубине души шевелилось что-то хилое, слабое, нелепое. Бестолковое, точно ещё не оперившийся птенец. Едва заметная дрожь пальцев — не изменение, но потенциал изменения. Смутно ощущаемые импульсы — неразвитые, нетренированные, но несущие в себе способность творить. Возможность. Обещание большего.

И вдруг с изумлением поняла — это и есть я. Танцовщица-вене, носительница Драконьей Крови. Не просто незначительная составная часть многоцветной богини.

Ой…

Поставленная в тупик сделанными открытиями, я решила пока отложить самоанализ и попробовала обратить внимание на то, что меня окружает.

Из сумбура внешних ощущений удалось без труда вычленить ментальное присутствие трёх премерзких субъектов.

Смотрящий-в-Глубины. Ну что взять с демона?

Тэмино тор Эошаан. И она мне за всё ответит!

Аррек арр Вуэйн. Но он будет существовать, пока я не доберусь до какого-нибудь оружия. Только что осознав концепцию замужества, я уже решила, что в ближайшем будущем собираюсь р-ррезко овдоветь.

Выдохнув воздух сквозь сжатые зубы, я открыла глаза. Во плоти здесь присутствовал один Аррек. Дарай-князь был растрёпан, истощён, с ног до головы покрыт ранами разной степени тяжести. Самая свежая из них красовалась на правом запястье, и, судя по бледности перламутрового сияния, из-за этого небольшого пореза он потерял неправдоподобно много крови. Слизнув с губ солёный привкус, я уже не сомневалась, куда делась живительная жидкость.

Черноволосый князь сидел прямо на снегу, прижимая меня к себе так крепко, что эластичные кости эль-ин протестующе прогнулись, пытаясь справиться с давлением. Я слабо пискнула, и арр ослабил хватку. Чуть-чуть.

Двое других «спасателей» выглядели не менее потрёпанно. Они присутствовали только как астральные проекции, но, прозрачные и лишённые красок, это были две самые усталые астральные проекции, какие мне когда-либо доводилось видеть! Тэмино казалась настолько истощённой, что едва удерживала своё ментальное тело от распада. Тёмный, хотя его самоконтроль был более совершенен, тоже явно прикладывал усилия, чтобы не раствориться в воздухе.

Сквозь них обоих можно было без труда разглядывать прекрасный в своей неподвижности ледяной пейзаж. Тонкие, летящие ввысь ветви замёрзших деревьев, узорное кружево тончайшего инея. Геометрическое совершенство снежных арок. Математическая феерия ледяных колонн. Моргнув, я поняла, что тёмные пятна, застывшие в глубине полупрозрачных скал, — это крылатые фигуры. И, судя по стремительно замерзающей неподалёку луже, меня саму не так давно выплавили из точно такой же голубовато-серебряной глыбы.

— Тор Эошаан, как ты могла? — В моём голосе смешались боль и неприятие её предательства.

Тэмино равнодушно пожала ушами, совершенно не тронутая проникновенным криком раненой души.

— Это показалось достойным вызовом моему мастерству, — спокойно ответила абсолютно гениальная и абсолютно лишённая каких-либо моральных ограничений Обрекающая. — Справиться с ту-истощением — такой подвиг будут воспевать, пока существует наш клан.

Она казалась уравновешенной, довольной собой — существо, выполнившее невыполнимую по определению задачу и отдавшееся честно заработанной усталости. Подведённые красными тенями глаза выглядели абсурдно трагичными на холодном, лишённом каких-либо эмоций лице. Белоснежное платье Обрекающей даже не шевельнулось под ударами ледяного ветра.

— Ты…

— Всё оказалось даже сложнее, чем предполагали самые пессимистичные прогнозы, но в конечном счёте у меня получилось. Остальное зависит от смертного, — она не глядя протянула руку прекрасному демону, и Смотрящий помог эфирному телу Матери некромантов подняться на ноги.

— Выбираться будете сами. Мы и так задержались дольше, чем диктует разум.

Прежде чем я успела сказать ещё хоть слово, они исчезли в завываниях мёртвого ветра. Ментальное присутствие погасло, точно задули и без того едва трепетавшую свечу. Некроманты сделали своё чёрное дело и вернулись в мир живых, предоставив нам самим выбираться из этого холодного и совершенного мира мёртвых.

Какое-то время я просто лежала в объятиях Аррека, впитывая его тепло и исцеляющую энергию. Затем не без сожаления взяла себя в руки. Отстранилась. Встретилась взглядом с его нахальными серыми глазами.

— Гад.

Это была всего лишь констатация очевидного факта.

Он улыбнулся, показав слишком много зубов. Аррек пребывал в подозрительно хорошем настроении для человека, запертого в каком-то жутко холодном загробном мире с существом, в данный момент больше всего на свете желавшем стереть мерзкую улыбку с его совершенных губ. Ладно, допустим, я сейчас была не в состоянии устроить хотя бы хорошую истерику, не говоря уже о качественной драке, но просто для приличия мог бы поостеречься!

Ага. Как же.

С обречённым стоном прислонилась лбом к плечу мужа.

— Как тебе это удалось?

— С трудом, — признал и без того очевидное дарай-князь. Погладил меня по волосам, жестом собственническим, испуганным и заботливым. Я со вздохом, скорее напоминающим рыдание, расслабилась около его такого тёплого тела. Обернула крылья вокруг нас обоих и почувствовала, как к ним добавляется плащ из бледных, каких-то полупризрачных Вероятностей, призванный сохранить тепло в этом месте, напоминающем самый холодный и самый одинокий из кругов ада.