Троя. Герои Троянской войны - Ирина Измайлова

— Как ты это поняла?

— Но это же просто. Сразу за завалом ручей резко обмелел — вода проходит через щели между камнями, но проходит не вся. Если бы запруда была старая, то и русло бы уже устоялось.

— Это понятно! — полуоборачиваясь к женщине, проговорил шедший впереди Гектор. — Но, Пентесилея… Мы же видели щель над завалом — там только кошка пролезет! Как тебе удалось?!

— Сейчас я там снова пролезу! — почти сердито отрезала амазонка. — Это одно из искусств, которому нас учат с раннего детства — искусство протискиваться в любое пространство, если только туда проходит твоя голова. Мы по много лет приучаем наши мышцы растягиваться и сокращаться, наподобие тела ползущей змеи, учимся отталкиваться не только руками и ногами, но почти всеми мускулами. Эта щель и в самом деле очень узка, я так боялась, что не пройду! Хорошо, что в дороге так похудела! Я сняла с себя все, кроме сандалий, и привязала одежду и оружие к левой ступне, чтобы все это тащилось за мной следом. Потом отлила из светильника половину масла и вся им натерлась. И все равно было трудно…

— Хорошо, — не мог успокоиться Ахилл. — Ну а как ты угадала, по какому проходу мы ушли из паучьей пещеры? Там ведь три коридора.

— Четыре, — уточнила Пентесилея. — Вы не заметили четвертого, потому что он в самой глубине пещеры, в полутьме. А угадывать было не нужно — ваш факел оставлял следы на сводах и стенах, очень легкие, но заметные, по ним я и шла.

Разговаривая, они добрались до пещеры паука и увидели, что дохлая тварь уже почти погасла, лишь тусклое мерцание исходило от ее уродливой туши, погрузившейся в воду гораздо глубже — то ли мертвый паук сильней распластался в озере, то ли озеро с появлением запруды стало глубже. Просторный зал погрузился во мрак, громадные летучие мыши сновали взад и вперед над самой водой, испуская пронзительный писк.

Еще немного, и путники добрались до завала. Перед ним возникла уже довольно глубокая запруда — ручей разлился во всю ширину прохода. Шлепая по воде, они подошли к нагромождению камней, Гектор осветил его, высоко подняв светильник и вдруг вскрикнул:

— Демоны Тартара! Что это?!

Крик изумления, а затем отчаяния вырвался одновременно у Ахилла и у Пентесилеи. Они увидели, что завал сделался больше — щель над ним исчезла, а каменный оползень выдвинулся вперед куда мощнее.

— Мы же не слышали грохота! — взревел Гектор. — Как они смогли?!

— Да ничего они уже не делали! — простонал Ахилл. — Просто камни постепенно осели, и те, что вначале держались сверху, тоже оползли вниз. Они легли плотнее, щели исчезли…

— И мне не пройти! — проговорила Пентесилея.

Она не кричала, просто сказала это, но в ее голосе прозвучал такой ужас, что оба мужчины содрогнулись. Да им и самим было не менее страшно: там, на поверхности горы, уже, возможно, заходит, солнце. Тьма здесь наступает почти мгновенно, едва только последний луч солнца угасает за горизонтом. Маленькая амазонка Авлона и малыш Патрокл останутся среди ночи, под защитой одного лишь костра, и, кто знает, что случится там, совсем близко от проклятой пещеры…

— Но ведь и карликам не выйти через этот проход! — нашел Гектор последнее утешение. — Им же здесь тоже не пройти.

— Будь покоен, выходов у них наверняка хватает! — воскликнул Ахилл, в бессильной ярости ткнув кулаком в один из закрывших проход камней. — У них — десятки нор, как у крыс или сурков, они — полные хозяева этой горы и чувствуют себя в ней, как те же летучие мыши… А мы вздумали лезть в их владения, считая, что с кем угодно справимся! Пни безмозглые!

— Стоп, Ахилл, остановись! — Гектор хорошо знал, как силен и неистов бывает гнев его брата, обращенный ли на кого-то, или на себя самого, и как важно вовремя прекратить первую вспышку этого гнева, пока на героя не нашло настоящее безумие. — Стой, я сказал! Сейчас никаких истерик, или мы все погибли. Выход теперь один — как можно скорее разобрать завал. Пентесилея, тебе этих камней не поднять, потому стань в стороне и свети нам, а мы будем передавать глыбы от одного к другому. Скорее!

— Светильник протянет еще часа три, — сказала амазонка, послушно отступая к стене. — Я ведь вылила из него половину масла, чтобы им намазаться. У меня с собой еще короткий дротик, придется настрогать щепок из его рукояти и понемногу их жечь…

Говоря так, она поставила светильник на выступ камня и вытащила нож из ножен на ремне сандалии. Как ни потрясен был Ахилл, он вновь изумился твердости своей жены — мгновение назад казалось, что ее отчаяние глубже и сильнее, чем у него, но сейчас она была спокойна.

Гектор, между тем, встал возле груды камней и, обхватив один из них, поднял и передал стоящему в проходе брату. Ахилл отшвырнул глыбу вглубь коридора и тут же принял следующую.

Они работали молча, сосредоточившись только на том, чтобы неосторожным или слишком резким рывком не вызвать нового обвала. В тусклом мерцании светильника камни, которые они поднимали и перебрасывали, казались черными, блики огня плясали на их изломах. Большей частью глыбы были неподъемно тяжелы, но оба героя, истратившие, казалось, все силы сперва в битве с чудовищным пауком, а затем в мучительном ожидании гибели, стоя над пропастью, сейчас будто не чувствовали никакой усталости.

Однако завал был велик, и хотя молодые люди не отдыхали и не прерывали работы даже ради того, чтобы перевести дыхание, час проходил за часом, а среди груды камней не открылось пока даже просвета… Ночь там, снаружи, настала уже давно, все трое понимали это, и каждый пытался не думать, что там сейчас происходит.

Когда светильник стал угасать, Пентесилея вставила в него пучок щепок, наклонив их так, чтобы огонь полз по дереву снизу вверх. Они горели куда тусклее светильника и быстро догорали, так что приходилось их то и дело менять, но это занятие лишь помогало Пентесилее давить свои отчаянные мысли. Вместе с тем, она не забывала постоянно зорко всматриваться в темноту оставшегося позади них прохода. И, как оказалось, делала это не напрасно. Какое-то смутное движение привлекло ее внимание, и она, поднеся к светильнику и воспламенив еще несколько лучин, быстро подняла их и шагнула в сторону прохода.

— На нас охотятся! — крикнула она мужчинам.

Оба разом обернулись и увидели в проходе смутные силуэты карликов, толкавших перед собой какое-то примитивное сооружение, которое герои не смогли толком рассмотреть из-за темноты — то было что-то вроде метательного устройства, какие используют в некоторых армиях для разрушения деревянных крепостных стен или земляных валов. Только выглядело оно куда слабее и было заряжено не камнем, а толстым колом, заточенным с одного конца. Карлики, суетясь, натягивали паутинные веревки, чтобы оттянуть рычаги и метнуть дубину в беглецов.