Жемчуг королевской судьбы. Кубок скифской царицы - Анна Зоркая
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Анна не стала садиться – она напряженно стояла, ожидая ответа на свой вопрос. Василий не успел и слова сказать, когда Тамара произнесла:
– Евгений Ильяшов был найден неподалеку от кладбища в Новгороде. Его убили ударом по голове лопатой, на это указывает характер ранения…
«Ну, кто ее просил так резко сообщать несчастной женщине о смерти сына!» – подумал про себя Рудков.
Тактичностью Тамара явно не отличалась, человечностью – тоже…
Анна резко побледнела и осела на пол. Василий подхватил ее, иначе бы она ударилась головой.
– Что вы наделали? – в сердцах воскликнул лейтенант. – Неужели нельзя было помолчать, я бы придумал, как ей помягче сообщить о смерти сына! Обязательно надо лезть, теперь она упала в обморок!
– Простите… – Тамара явно почувствовала себя виноватой. – Вы правы, мне не надо было самой сообщать… Я слишком прямолинейна…
– Что вы сидите, принесите лучше воды из кухни! – велел Василий. – Ее надо положить на диван, и прошу вас, позвольте мне самому поговорить с Анной!
Косенкова пошла искать кухню, а Рудков принялся приводить несчастную в чувство. Он вытащил из своей рабочей сумки нашатырный спирт, поднес его к носу женщины. Та закашлялась, но очнулась.
Подоспела Тамара со стаканом воды в руках. Василий осторожно дал Анне воды, та сделала несколько глотков и жестом показала, что больше не хочет. Она привстала и села на диван.
– Вы в порядке? – спросил Василий. – Простите, что так вам сообщили…
– Принесите из кухни мою косметичку, пожалуйста… – прохрипела Анна. – Она на столе… там… там таблетки, мне надо выпить… Сердце болит…
Тамара опрометью бросилась в кухню, спустя пару минут принесла косметичку. Анна расстегнула замок, вытащила из косметички лекарство и выпила сразу две таблетки. Тяжело дыша, женщина запила пилюли водой.
Потом Анна пробормотала:
– Он ведь так и не простил меня… И теперь уже никогда не простит…
– Вы имеете в виду вашего сына, Евгения? – уточнил Василий.
Анна кивнула.
– Он ненавидит меня. Я сама виновата – нехорошо поступила с отцом, но у меня были на то свои причины. А Женя очень любил деда, когда я отвозила его на дачу к отцу, сын радовался, не хотел оттуда уезжать. Он не понимал, почему я не остаюсь вместе с ним, а я говорила, что у меня работа. А потом… Потом отец помешался, он стал совсем сумасшедшим, я боялась оставлять сына вместе с ним. Женя хотел поехать на дачу, но ему было-то лет одиннадцать-двенадцать, и в таком возрасте ребенка нельзя оставлять с сумасшедшим дедом. А потом отец умер. И сын мне так и не простил его смерть, хотя я не виновата…
– Расскажите поподробнее, почему вы не общались с отцом, – попросила Тамара. – Что между вами произошло?
– Это из-за Владимира, моего мужа, – пояснила Анна. – Отец на дух не переносил его и осуждал меня за то, что я увела его из семьи.
– До встречи с вами Владимир Ильяшов был женат? – уточнил Василий.
Анна кивнула.
– Да, он старше меня, мы познакомились, когда мне было девятнадцать лет, а ему – двадцать семь. Я училась в университете на специальности информационные технологии, хотела получить престижную профессию. Тогда это был новый факультет, и все говорили, что за информатикой – будущее. Мне не нравилось учиться, я пошла туда только потому, что хотела хорошо зарабатывать, но потом разочаровалась в выбранной специальности. На втором курсе у нас был предмет – физика, и вел его Владимир, молодой преподаватель. Все девчонки сходили по нему с ума – строили глазки, приходили на лекции в мини-юбках и томно вздыхали, когда он кого-нибудь спрашивал. Я думала, что на меня преподаватель вообще не обращает внимания, я не пыталась с ним даже флиртовать. Но факт остается фактом, я была одна из тех молоденьких дурочек, влюбленных в красавца преподавателя. Я надеялась, что со временем мои чувства пройдут, но ни о ком, кроме него, думать не могла. Когда у нас закончился курс физики, я узнала, где еще Владимир ведет лекции, и стала посещать их в качестве «вольного слушателя». Такое было возможно – студентам разрешалось приходить на пары других факультетов. Владимир решил, что я интересуюсь физикой, а ведь лучший способ привлечь внимание мужчины – это показать, что разделяешь его увлечения. Я не особо разбиралась в науке, многое, о чем рассказывал преподаватель, мне было непонятно, поэтому я задавала ему после лекций вопросы о том, что было на паре. Постепенно Владимир стал испытывать ко мне интерес, он с удовольствием общался со мной после уроков. Я ведь не знала, что у него есть жена… В общем, у нас закрутился роман. Владимир не просто увлекся мною, он был настроен серьезно. Он пообещал, что разведется с Жанной, только бы быть со мной. И сделал то, что хотел – подал заявление на развод, а потом сделал мне предложение. Когда я рассказала об этом отцу, он запретил мне выходить за Владимира, ведь мой будущий муж был гораздо старше меня. Отец всю свою жизнь прожил в Иванькине, я до семнадцати лет тоже жила в деревне, а училась в местной школе, в другом поселке. В Санкт-Петербурге жила в общежитии, которое предоставлял университет иногородним студентам. Только на каникулы ездила домой… В общем, когда отец узнал, что я хочу замуж за преподавателя, который вдобавок ко всему был женат, он обозвал меня разлучницей, продажной девкой, и мы крепко поссорились. Я вышла замуж за Владимира и с отцом не разговаривала после этого. Когда у нас родился Женька, отец немного смягчился, но со мной по-прежнему не хотел общаться. Он вроде и добрый был, отец, и спокойный, но скажет что – и кремень, – посетовала Анна. – Да и сама я упрямством в него, наверное. Можно же было как-то наладить отношения, чтобы общаться по-человечески… Но я из-за Владимира сильно обиделась. Сын был маленьким, я привозила его на дачу к отцу, чтобы ребенок подышал свежим воздухом, поел натуральных продуктов.
– А почему вы называете дачей дом отца? – поинтересовалась Тамара спокойно. – Если, как вы говорите, он там жил всю жизнь.
– Потому что… да знаете, так повелось. Мне еще в детстве папа рассказывал, что, когда они с его мамой – моей бабушкой – приехали в Иванькино, денег у них хватило только на дачу. Летний домик с огородиком. Потом уже утеплили, отремонтировали все потихоньку… А слово это – «дача» – к нашей избушке прилипло… – Она помолчала, после чего продолжила
