Наследие аграрного закона Тиберия Гракха. Земельный вопрос и политическая борьба в Риме 20-х гг. II в. до н.э. - Роман Лапырёнок

Как известно, в соответствии с первым из трех послегракханских законов, которые мы находим у Аппиана, была разрешена продажа земель из фонда ager occupatorius, находившихся до того времени во владении частных лиц. Второй принес с собой введение специального сбора в пользу государства. Э.У. Линтотт предположил, что объектом в данном случае были римские veteres possessores и их possessiones, которые упоминаются во второй строке эпиграфического закона (CIL. I². 585. 2; Crawford М.Н. Vol. I. Р. 113)[144]. В пользу этой гипотезы косвенно свидетельствует содержание девятнадцатой строки, где говорится об отмене каких-то vectigalia[145].

В четвертой строке закона мы находим еще одно возможное решение вышеозначенной проблемы: de ео agro loco quei ager locus ei, quei agrum privatum in publicum commutavit, pro eo agro loco a Illviro datus commutatus redditus est… [.. из того поля или земельного участка, каковое поле или участок было предоставлено, дано взамен или передано триумвиром лицу, обменявшему частное поле на общественное, вместо этого поля или участка][146]. Здесь упоминаются земельные участки, изначально имевшие статус agerprivatus. Некоторые из них были в той или иной мере затронуты гракханской центуриацией. Собственники уступали их аграрной комиссии и получали компенсацию из фонда ager publicus. Трудно представить, что речь в данном случае шла о владениях. Компенсированные земельные участки должны были, безусловно, получить статус ager privatus, что, судя по всему, и предусматривалось аграрным законом Тиберия Гракха[147]. Впрочем, это могло стать актуальным и уже непосредственно при проведении межевых работ. Триумвиры были наделены империем и судебными полномочиями, что позволяло им самостоятельно разрешать подобного рода ситуации. Благодаря этим полномочиям аграрная комиссия могла эффективно осуществлять размежевание общественной и частной земли. Аппиан сообщает, что в ходе межевых работ часто возникали споры по поводу статуса тех или иных участков. Такие конфликты требовали скорейшего разрешения, так как в противном случае они могли надолго затормозить работу триумвиров. Данное обстоятельство должно было способствовать тому, что земельные участки, которые аграрная комиссия признала частными, регистрировались в качестве таковых уже во время ближайшего ценза, так как изменение их статуса обязательно должно было быть зафиксировано юридически. Таким образом, трудно представить, что их «легализация» могла произойти только в 111 г. до н. э.[148]

Итак, с большой долей уверенности можно утверждать, что в девятнадцатой строке аграрного закона 111 г. до н. э. речь идет об одной из вышеозначенных категорий земельных участков.

Решающую роль при определении статуса искомой категории играет факт упоминания в этой строке об отмене какого-то специального сбора (yectigal)[149]. Последний был введен в соответствии со вторым послегракханским законом. Данное обстоятельство позволяет предположить, что в девятнадцатой строке подразумеваются земли, находившиеся во владении римских veteres possessores[150]. Компенсированные земельные участки, которые упоминаются в третьей-четвертой строках, получали статус agerprivatus уже после соответствующего решения триумвиров. Античная традиция не сообщает о том, что они подвергались той или иной форме налогообложения. В этой связи их присутствие в девятнадцатой строке земельного закона 111 г. до н. э. представляется маловероятным.

Тот факт, что статус ager privatus vectigalisque встречается только в «африканской» части аграрного закона 111 г. до н. э.[151], заставляет усомниться в его универсальности[152]. Создание категории ager privatus vectigalisque могло быть связано прежде всего с аграрными проектами Гая Гракха. Данный статус был предусмотрен для земельных наделов в колонии

Юнонии, которая была выведена при его непосредственном участии. Кроме того, нам практически ничего не известно об италийских колониях Гая Гракха. Наличие подобного пункта в соответствующем аграрном законе, на мой взгляд, не стоит исключать. В пользу этой гипотезы свидетельствует то, что источники не упоминают о введении каких-либо специальных сборов в соответствии с lex Sempronia agraria Тиберия Гракха. Ни veteres possessors, ни облагодетельствованные последним малоимущие римляне ничего не должны были платить за свои участки. Согласно Плутарху, именно Гай Гракх осуществил данную меру[153]. Помимо этого, примечательно, что греческий автор сообщает о введении сборов в контексте своего рассказа о борьбе реформаторов против М. Ливия Друза Старшего. В указанном фрагменте речь идет не о деятельности III viri a.i.a., а скорее о законах, регулировавших правовые вопросы, связанные с выведением запланированных сенатом и гракханцами колоний. Все высказанные выше соображения не позволяют связать статус ager privatus vectigalisque с аграрным законом Тиберия Гракха.

По моему мнению, у нас есть весомые основания для признания гракханских земельных наделов неотчуждаемыми. В пользу этой точки зрения свидетельствуют как нарративные, так и эпиграфические источники. Lex Sempronia agraria Тиберия Гракха предоставлял малоимущим римским гражданам возможность владеть общественной землей, а не распоряжаться ею на правах частной собственности. Его главной целью являлось введение государственного контроля за ресурсами из фонда ager occupatorius в интересах социальной стабильности civitas. Лишь в 111 г. до н. э. гракханские земельные наделы приобретают статус частной собственности. Таким образом, итоги деятельности III viri a.i.a. следует искать в результатах ценза 110/109 г. до н. э. Проблема заключается в том, что наука не располагает его данными. Несколько иначе дело обстоит с категорией населения, обозначаемой в lex agraria 111 г. до н. э. как veteres possessores. После принятия закона, разрешавшего продажу их владений, размер недвижимого имущества многих из них должен был некоторым образом увеличиться. Данное обстоятельство теоретически могло повлиять на результаты следующей переписи населения, но это было возможно лишь в том случае, если под veteres possessores подразумевались римские пролетарии, которые тем самым достигали границы пятого имущественного класса. Впрочем, количество последних вряд ли было значительным. Изменение их статуса должно было быть зафиксировано при проведении ценза 120/119 г. до н. э., так как первый закон Аппиана был принят вскоре после убийства Гая Гракха. Это означает, что и veteres possessores не имеют никакого отношения к увеличению числа римских граждан по итогам переписи населения 125/124 г. до н. э. Кроме того, следует отметить, что предложенные варианты развития событий актуальны только в том случае, если при составлении итогового отчета цензоров учитывались только представители первых пяти имущественных классов, то есть assidui. Если же процедура ценза была открыта и для proletarii, как это предполагают Ю. Белох и П. Брант, то деятельность гракханской аграрной комиссии вообще не могла оказать никакого влияния на результаты переписей.

Представленная выше реконструкция отнюдь не противоречит классической модели, согласно которой главной целью аграрной реформы Тиберия Гракха являлось решение проблемы воинского набора посредством укрепления позиций мелкого землевладения. Тот факт, что римские граждане не учитывались при проведении ценза непосредственно после получения земельных участков, свидетельствует о «перспективной» направленности lex Sempronia agraria. Опыт аграрной программы первой половины II в. до н. э., когда ветераны и колонисты[154] получали наделы со статусом ager privatus, заставил реформаторов сделать определенные выводы. Данная форма решения аграрного вопроса не могла придать стабильности мелкому землевладению. Жители колоний нередко продавали полученные участки и возвращались в Рим, пополняя тем самым ряды городского плебса[155]. Подобное развитие событий во второй половине II в. до н. э., судя по всему, перестало быть редкостью. Участники программы должны были по замыслу автора (или авторов) lex Sempronia agraria закрепиться на новых местах жительства, создавая основу для стабильного развития Республики в будущем. Режим владения был призван способствовать осуществлению этой цели[156]. Нельзя исключать также и наличия в тексте закона 133 г. до н. э. пункта о возможном изменении правового статуса земельных участков по прошествии определенного промежутка времени, как это было в случае с lex Iulia agraria. Согласно Аппиану, в соответствии с положениями аграрного закона Г. Юлия Цезаря колонисты могли продать свои наделы только через двадцать лет после его принятия[157]. Можно предположить, что здесь мы сталкиваемся со сходной ситуацией.