Сталинские соколы. Возмездие с небес - Станислав Сапрыкин

Думал, что здесь и будем обслуживаться, да не тут то было. Завтра нас переводят на аэродром Карповка в сорока километрах западнее Сталинграда. Основная база по обслуживанию остается в Морозовской, откуда и будет вестись наше снабжение. Карповка подготовлена хуже, это маленькое село на берегу речки с таким же названием, впадающей в Дон. Надеюсь, что по мере общего наступления румыны оборудуют эту базу. Надо сходить на рыбалку.

Взлет назначен на 10.30. Над Морозовской безоблачно, но по метеосводкам над Сталинградом плотная облачность, надеюсь, что мы легко найдем Карповку.

Русская авиация противодействия не оказывает, и мы чувствуем себя хозяевами неба.

Уже на подходе к аэродрому замечаем на горизонте, на фоне облаков на высоте двух тысяч метров несколько приближающихся точек, сближаемся, это «иваны». Несколько «крыс» уходят в сторону, мы их догоняем и навязываем бой. Русский идет вверх, задираю капот и лезу за ним. «Крыса» переворачивается на вертикале и несется прямо на мой «Эмиль». Резко бросаю нос вниз, скорость сближения так велика, что не успеваю ничего понять. Самолеты сталкиваются, удар такой силы, что на мгновение я теряю сознание, из глаз сыплются искры. Прихожу в себя, самолет сильно поврежден, я остался жив только благодаря тому, что таран «крысы» пришелся на мою левую плоскость. Самолет неуправляем, получается аварийно сбросить фонарь, вываливаюсь в пустоту. Парашют раскрывается большим оранжевым цветком, система спасения работает. Осматриваюсь, в нескольких сотнях метров спускается белый купол, значит, русский был вынужден последовать моему примеру, его самолет уже лежит на земле. В чем эффективность тарана? Уничтожены оба самолета, и мы чудом остались живы, только я спускаюсь к своим, а «иван» попадет в плен.

Меня направили на обследование, хотя ранения не было, и даже назначили курс восстановления в военном госпитале в чешском Мотоле. Это уже потом я узнал, как крупно мне повезло. Пока мои соотечественники гибли в Сталинградском котле, я посещал сезон немецкого театра в Праге. Впрочем, моим непосредственным товарищам повезло не меньше, в конце сентября часть была выведена в тыл на перевооружение, и мне удалось воссоединиться с эскадрильей в Йесау.

Сегодня из Касселя нам пригнали новые машины. Это ФВ-190 – истребители-бомбардировщики с подфюзеляжным пилоном.

Начали тренировочные полеты, мне кажется. по сравнению с «Эмилем» он недостаточно продольно устойчив.

Сегодня первое декабря, из нас сформировали особую бомбардировочную эскадрилью из восьми самолетов для непосредственной поддержки сухопутных войск и скоро кинут на центральный участок восточного фронта.

Прослушали лекцию по боевому применению ФВ-190 от самого подполковника Вайсса – инспектора штурмовой авиации, прибывшего из Берлина. Нас признали боеспособными и поздравили с успешным освоением нового самолета.

Сегодня, пока позволяет погода, перелетели в Любань, день отдыха и мы уже в Вязьме, а через день в Орле. Орел – технически хорошо оснащенный аэродром, постоянная база, оборудованная еще год назад.

Русские двигаются вдоль Донца на Харьков и Белгород. Южнее вермахт отходит к Ростову и Кубани. Севернее нас прижали к Вязьме и Ржеву. Если нам не удастся удержать оборонительные позиции, нас скоро сбросят в Днепр. Не смотря на это, ходят слухи, что готовится новое наступление в районе Курска, видимо нам придется действовать над выступом. Пока осваиваем новую базу и район.

Сегодня в 12.45 два звена подняли для прикрытия Орла от русских бомбардировщиков, следующих колонной на малой высоте. По наводке с земли в условиях ясного дня мы быстро вышли на восьмерку «Железных Густавов», в считанные минуты семерых отправив на землю. Я сбил седьмого, атакуя сверху, сблизившись на большой скорости, удачным залпом отстрелив русскому плоскость. Его самолет завертелся волчком и ушел вниз.

Из наших фронтовых бомбардировщиков выходят неплохие истребители.

Продолжаем работать в районе Орла. Около 16.00, когда солнце уже клонилось к закату, получили сигнал о подлете штурмовиков противника к переднему краю нашей обороны. Поднялись двумя звеньями, вперед вылетела еще одна пара соседней эскадры, также базирующейся в Орле. Когда отошли от аэродрома, набрав полтора километра, нас на встречных курсах атаковала четверка «крыс» дав залп реактивными снарядами. Мы уклонились от атаки боевым разворотом, не оставив «иванам» шансов для повторной лобовой атаки. «Крыса» гораздо проворнее ФВ-190, но уступает почти в два раза в скорости. Мы начали атаки с пикирования, сбив одного «ивана», и отогнав остальных на восток. Пять штурмовиков и еще одну «крысу» сбили соседи, потеряв один самолет. Потерпев неудачу, оставшиеся русские ушли восвояси.

Продолжаем прикрывать аэродром, не ведя активных наступательных действий. Радует скорое окончание зимы, огорчает то, что летом мы всегда наступаем, а значит, отпуска не видать как своих ушей.

Наступил июль, мы продолжаем сидеть в Орле. Наша эскадрилья, вооруженная истребителями-бомбардировщиками ФВ-190А-4, по-прежнему относится к ударной авиации особого назначения. В целях соблюдения маскировки с машин убрали все эмблемы, и теперь определить, к какой группе или эскадре относится наша часть, невозможно. Тем не менее, с момента создания мы так и не выполняли ничего секретного или особенного, не летали в глубокий тыл, не охотились на особо важные объекты или персоны, занимаемся банальной штурмовкой переднего края или ближнего тыла.

После вынужденного затишья, вызванного неблагоприятной погодой, начинаем летнее наступление.

Авиация снова в деле, «Штуки», об отсутствии которых с горьким сарказмом говорит пехота, пошли взламывать траншеи русских, значит, пикировщики еще существуют.

В 13.00 двумя звеньями в полном составе прикрываем бомбардировщики, осуществляющие налет на вторую линию обороны противника.

В исходный район вышли без приключений. Солнце пекло невыносимо, возможно к вечеру напарит грозу. Темные точки пикировщиков, идущих клином, словно перелетные птицы, пройдя линию фронта на высоте в полтора километра, начали набирать высоту, затем, выбрав цели, пошли в пике. Холмы внизу вздыбились гигантскими фонтанами, даже находясь над полем боя в кабине самолета на высоте нескольких километров можно было различить вой «иерихонских труб».

«Штуки» отбомбились и легли на обратный курс. В этот момент в воздухе кто-то из наших заметил «иванов». Мы бросились наперерез, стараясь оказаться между «иванами» и «Штуками». Русских было больше и это заставило звенья и пары рассредоточиться. Я заметил, как два «ивана» начали пристраиваться в хвост колонне бомбардировщиков. Выбора не было, дав полный газ, я швырнул машину вдогон. Один русский отвалил в сторону и ушел виражем мне за спину. Я предполагал опасность, но второй продолжал преследование «Штук» и уже открыл огонь по замыкающему самолету. Мне нужно было отвернуть и осмотреться, но Фокке-Вульф почти вышел на дистанцию стрельбы и охваченный азартом, в предвкушении добычи я продолжил заводить «ивана» в прицел. В следующий момент, когда я был готов открыть огонь, и наверняка сбить противника, моя машина получила нокаутирующий удар в спину и потеряла управление. Не успев оценить повреждения, поняв, что сбит вторым самолетом, зашедшим мне в хвост, я покинул неуправляемый борт.