Основы политико-просветительной работы - Надежда Крупская

Владимир Ильич написал в 1913 г. статью, которая называлась «Русские и негры», где он показывал, как малокультурье и неграмотность отсталых слоев заражают всю страну. Он на примере Америки это показал: в рабовладельческих штатах негры были неграмотны, и в этих штатах и белые тоже были гораздо менее грамотны. Конечно, у нас бескультурье деревни заражало и заражает и город. А вот сейчас, когда деревня поднимается в связи с коллективизацией, когда старые устои ломаются, — сейчас, конечно, это отражается и на городе. А с другой стороны, и та индустриализация, которая идет в городе параллельно с коллективизацией деревни, создает громадные предпосылки, благоприятные для того, чтобы наша культурная работа, просвещенческая работа поднялась на высшую ступень.

Я не буду подробно останавливаться на новых методах. О них все более или менее знают, о них тут с этой трибуны гораздо лучше, чем я, сумеют рассказать и т. Бройдо, и товарищи из Центрально-Черноземной области, с Урала, Волги, сумеет рассказать т. Кравченко, которая очень интересный опыт провела в Орехово-Зуеве по проведению единого библиотечного плана. Целый ряд товарищей расскажет про ту работу, о которой мы не знаем. Поэтому я не буду подробно на этом останавливаться.

Нам, конечно, необходимо тщательнейшим образом вглядываться в эти новые формы, которые творятся в гуще жизни, в создании которых принимают участие массы. Этот опыт надо тщательнейшим образом изучить, этот опыт надо обобщить именно для того, чтобы поднимать все наше дело народного образования на высшую ступень. Сейчас создаются и предпосылки для единого плана. Вот тут правильно говорилось относительно того, что содержание связано тесно с методами, что методы определяются содержанием. Но не только методы, а и организация определяется целью, определяется содержанием. Владимир Ильич любил часто повторять: нельзя организационное отделять от политического, — т. е. организацию надо теснейшим образом с общей установкой связывать. И вот если блекнет цель, блекнет установка, блекнет ясное понимание, куда и как мы должны идти, то организация наша будет хромать и методы наши не будут никуда годиться.

Период нэпа, неправильно понятый, повел и привел к чрезвычайному распаду дела народного образования, его организации. Посмотрите, какой был прорыв между работой в городе и в деревне. В этом году мне пришлось присутствовать на одном заседании ВЦСПС, где обсуждался вопрос о том, что деньги, собранные профсоюзами в день индустриализации, профсоюзы решили дать на организацию машинно-тракторных станций. И вот очень интересно было наблюдать заседание, чувствовалось, что этот вопрос — новый вопрос. А ведь еще очень недавно постоянно слышались разговоры такие: «Ваша область, область Главполитпросвета, — деревня, наше дело, профсоюзов, — город». А вот эта связь между городом и деревней, которая у нас так тесна, которая вытекает из того, что у нас все новые кадры приходят из деревни и вливаются в производство, — эта связь игнорировалась и профсоюзами, а отчасти и политпросветами.

Сейчас что мы видим? Вот в этом году у нас работал Комитет политпросветработы, который должен был объединять работу различных организаций. Конечно, мы работали довольно-таки келейно, нашей работой мало интересовались даже товарищи из Наркомпроса, из других отделов, но мне кажется, работа этого года дает богатый опыт. Она с необыкновенной ясностью выявила, какой разнобой в работе, какая несогласованность имеется налицо, как нет никакого распределения работы, Делал каждый что угодно. Так что в этом отношении очень много можно было вынести из этого, и ясно было одно — что все сознают необходимость единого культфронта. Но тут сильны традиции, и сделать это в одиночку какому-нибудь Главполитпросвету, конечно, совершенно не под силу. Не может добиться этого один Наркомпрос, потому что он живет не на необитаемом каком-то острове и делает, что хочет; он должен быть теснейшим образом, органически связан с целым рядом организаций. Для того чтобы культфронт стал единым фронтом, нужна не только правильная установка самого Наркомпроса, но и правильная установка всех наркоматов, всех организаций, которые ведут эту работу. Нужен единый план.

Как подходить к этому единому плану?

Я начну с Наркомпроса. Конечно, та атмосфера — атмосфера распада культработы, — которая была в стране, не могла не отразиться на работе Наркомпроса. У нас каждый главк представлял собой особое государство. Это ни для кого не тайна, и бывало так вот с Главпрофобром: Главпрофобр добивается, чтобы другие вопросы не стояли на Совете Народных Комиссаров, потому что если будет Соцвос добиваться денег для всеобщего обучения, то как бы эти деньги не взяли, не «отстригли» от Главпрофобра. Вот эта ведомственная боязнь, этот разнобой в работе на каждом шагу сказывался. Работники Главсоцвоса боялись, как бы развитие политпросветской работы им не помешало. Политпросвет жил так, точно нет Главсоцвоса, точно нет учителя, который живет бок о бок, точно он не обязан оказывать ему помощи. Больше всего крыли Главполитпросвет. Но надо сказать, что Главполитпросвету тоже горьковато приходилось на свете жить. Например, приезжали с мест (на Северном Кавказе было дело) и рассказывали, как ведется агитация против ликбеза, против ликпунктов, рассказывала на комиссии съезда Советов одна крестьянка, член ЦИКа, как с нее председатель сельсовета хотел взять подписку о том, что она не будет агитировать за ликпункты, потому что нужна школа, а не ликпункт. Это пахнет анекдотом, но это не анекдот, а факт. Вот такой был отчаяннейший разнобой в работе.

Конечно, так жить дальше невозможно, и уже осенью 1928 г., после летнего перерыва, В. Н. Яковлева поставила со всей категоричностью на Коллегии Наркомпроса вопрос о необходимости перейти на другие методы работы. Но можно было говорить об этом в узком кругу, а широко это дело не проходило. Этот план перестройки работы очень долго мариновался в разных комиссиях и очень медленно продвигался вперед (не по вине Наркомпроса). Товарищи с мест помнят, что за зиму 1928/29 г. уже был разговор в Наркомпросе и был разговор на местах о необходимости перестройки работы, но дальше разговоров это не шло в силу целого ряда объективных причин, и только с этой осени мы подходим к коренной реорганизации Наркомпроса.

Целевая установка этой реорганизации — прекратить тот разнобой, который существует. Но, товарищи, я хотела бы обратить внимание на одну сторону. Как бы мы ни рассаживались, как бы мы ни перетасовывали главки, на место одних создавали другие, другие бы наклеивали ярлычки на них, — дело не изменится, если мы не будем учиться у жизни и не перевоспитаем самих себя. Вот в этом основное. Это мертвый, который хватает живого, он, конечно, хватает и каждого из нас. Нам надо методы работы тоже изменить. Нам надо целый ряд вопросов обсуждать совместно с массой, с активом, в разных комбинациях, новую основу надо еще создать. Хотя мы и разбили старую бюрократическую машину, как мы ее между собой называли, но бюрократизм — вещь чрезвычайно живучая, и он может и при новой конструкции возникнуть, если мы характера работы не изменим.

В каком направлении надо изменять характер работы, в каком направлении надо себя перевоспитывать? Мне кажется, что чрезвычайно важно выделять постоянно ряд вопросов, требующих общего обсуждения. Важно не то, чтобы бригады организовывались где-то в стороне от общей работы. У нас бывало так: работают бригады, а целые отделы не знают даже, как бригада работает и что она делает. Важнейшую работу делает бригада, а отдельные отделы и представления не имеют о ее работе и ее существовании. Ездит инспектор, потом делает доклад в организационно-плановом отделе, а остальные лишь случайно узнают о тех громадных выводах, которые можно сделать из того или другого обследования. Это все пережитки старого, когда при составлении контрольных цифр вдруг забывается, что на свете существует библиотечное дело. Это пережиток старого, который в каждом из нас еще сидит. И вот тут надо научиться совместной работе. Надо посмотреть, как мы строим нашу работу, достаточно ли мы все идем нога в ногу, потому что от спаянности, от сплоченности, от единства целей, которые перед нами стоят, зависит успешность нашей работы.

Это я говорю о Наркомпросе в порядке самокритики, но это относится не только к Наркомпросу, это относится и ко всем органам народного образования. Возьмем крайоно. Вот мы проводили библиотечный поход. Ну, знаете, этот библиотечный поход прямо был иллюстрацией того, какой у нас разнобой. Непременно все зарятся на помещение библиотек. Студентов надо устраивать — вали, выбрасывай книги в мусорную яму: тут у нас будет помещение «на ять», студенты будут довольны и будут хвалить нас. Надо помещение для школы — вали к черту библиотеки: к чему библиотеки?! Сейчас в центре дня стоит вопрос о школе: школа или детский клуб? Нельзя же так, товарищи. Необходима какая-то плановость в работе и спаянность в работе самих краевых отделов народного образования. Если в краевом отделе работники, которые работают по соцвосовской линии, по детской линии, не заинтересованы в том, что делается по линии взрослых или что делается по линии профподготовки, то эта работа будет разнобойная — это будет Тришкин кафтан, это будет однобоко. Мы думаем, что наше дело у нас поправится, если мы наших инспекторов перекрестим в «интегральных инспекторов». Но если наши инспектора получат новую кличку, но будут смотреть только в одну сторону, то это будут не «интегральные инспектора», а инспектора, слепые на один глаз, которые не будут замечать необходимости увязки между собой всех видов просветительной работы.