Лёд и пламень - Катерина Свободная
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Отдавшись нехитрому танцу, забыв обо всём на свете, Ева чувствовала себя абсолютно счастливой и свободной ото всех оков цивилизованного общества. Некоторые танцующие пели вместе с музыкантами, словно оттеняя их красивые голоса. Вдруг музыка прервалась внезапными и громкими возгласами, а затем продолжительным свистом. Под звук барабанов в круге возник человек. Он выглядел устрашающе. Одетый лишь в просторные брюки, он был раскрашен тёмно-красными, жёлтыми и чёрными полосами. Его нос, лоб, подбородок и скулы тоже не были лишены этого украшения, придававшего ему вид человека, с которого заживо содрали шкуру. Его грудь украшали несколько рядов бус с медвежьими и волчьими клыками. И среди всего этого сияла весёлая улыбка, и горели маленькие пронизывающие глаза.
Ева не сразу узнала в нём отца Окки жреца Ати. Его танец был больше похож на театральное действо и сопровождался руническими напевами, исполняющимися напористо, в манере «выкрика». За каких-то пять минут один человек сумел рассказать целую историю. Он изобразил бой, великую победу и большое горе, связанное с гибелью собратьев. Он двигался то медленно, то очень быстро. Как объяснил Тай, замедление и ускорение танца означает восход и заход Солнца, рождение, жизнь и смерть. Символизм его движений призывал Землю и Солнце даровать плодородие, избавить от несчастий, посылать милосердных духов и умиротворять злых. Завершив свой танец, Ати удалился под громкие возгласы толпы.
Когда луна заняла положенное место в небе, всё вокруг вдруг смолкло. Толпа стала расступаться, образовывая проход к кольцу из можжевельника. В конце прохода появились шаман с факелом в руках и вождь Ойва. Тахти, произнося молитву, подожгла факел и передала его Ойве. Медленно и величественно вождь обошёл вокруг костра и, остановившись возле Тайлена, протянул факел своему преемнику. Склонив голову в знак благодарности, Тай принял его, сделал ещё круг и бросил факел в центр костра.
Толпа в полной тишине и благоговении наблюдала за происходящим. Но как только появились первые всполохи, она восторженно взревела. Огонь занимался быстро, и скоро огромные языки пламени взметнулись к самому небу. И вновь люди смолкли. Тайлен снял обувь и рубашку, оставшись в одних брюках, и босыми ногами ступил на можжевеловый настил. Один за другим вслед за своим вождём стали выходить суолейя. Они стояли лицом к толпе, и их крепкие точёные тела чёрными статуями выделялись на фоне пылающего костра.
— Танец Солнца, — шепнула Аника Еве.
Зазвучала музыка, и парни задвигались ей в такт. Сначала это был слаженный синхронный танец, но потом он приобрёл совсем иной образ. Менялся ритм музыки, а вместе с ним и танцоры. Каждый из них, полностью погрузившись в танец и следуя мелодии, будто переродился в свой тотем. Зрелище было волнующее. В этот момент грань между животной и человеческой сущностью стёрлась. Живая игра света и тени, слаженный танец души и тела. Ева перестала дышать. Она ощущала, как в ней самой разгорается пламя. Из-за спин людей она взволнованно следила за движениями парней, за яркими языками пламени. Теряя ощущение реальности, Ева открывала для себя новый, неизведанный для неё мир. Этот танец нашёл отклик в её душе, вызвав бурю эмоций, которые неудержимо рвались наружу. Только музыка и всепоглощающее пламя... Ева словно погрузилась в какой-то транс. Её невидящий взгляд был прикован к огню.
Вдруг чёрная фигура закрыла собой огонь, заставив её оторвать взгляд от языков пламени. Прямо перед ней стоял Тай. В его лице не было и намёка на обычную озорную улыбку. Он был серьёзен, и в то же время в его взгляде читалась непоколебимая уверенность и спокойствие. Ева растерянно огляделась вокруг, не понимая, что происходит. Все суолейя, отыскивая себе пару, возвращались в круг. Тай протянул Еве руку. Он звал её.
Отчего она, не задумываясь, вложила свою руку в его горячую ладонь? Почему так легко покинула реальность, не задумываясь о последствиях? Она не думала, она чувствовала, беспрекословно подчиняясь велению сердца. Тай подвёл её к кругу и, опустившись на колено, помог снять обувь. Ева смотрела только на него, когда он вёл её на можжевеловый настил. Она ощущала невероятное притяжение, странное, непреодолимое желание стать частью этого действа.
Они задвигались под музыку. Каждое её движение было зеркальным отражением движений Тая. Не отрываясь, она смотрела в его чёрные глаза, растворяясь в них без остатка, сливаясь с ним в одно целое. Никого вокруг не было. Мир перестал существовать. Во всей вселенной, среди тёмной ночи осталось лишь пламя двух людей, горящее ярче солнца. Это пламя разгоралось всё сильнее, обжигая душу Евы, превращая в пепел всё незначительное, обнажая саму суть. Её разум и тело будто освободились от тесных оков. Это чувство свободы опьяняло, дурманило, кружило голову. Сердце Евы гулко билось. Непонятное возбуждение пронзило всё её существо. Он, она и всеобъемлющее пламя... Страсть, пугающая и рвущаяся на волю.
Сейчас Ева видела в нём не друга, а мужчину, и это вызвало в её душе сильное беспокойство. Чувства, которые она испытывала к нему, не были похожи на те трепетные и неуравновешенные чувства к Марку. Это было что-то новое, волнующее. Желание и покорность, страсть и нежность... Кем она сейчас была? В какой-то момент Ева испугалась этих чувств. Так не должно быть! Она вздрогнула и отвернулась от Тая, собираясь уйти, но его крепкая рука вновь уверенно притянула её к себе. Это было неправильно, но она не могла сопротивляться ему. Она просто не хотела. Забыв про стыд и нормы приличия, она следовала за каждым движением Тая...
А он, как зачарованный, следил за её трансформациями. Она превратилась в дикую кошку с острыми коготками и буйным нравом. Каждое её движение, пластичное и по-кошачьи соблазнительное, выдавало её пробудившуюся сущность. Она волновала его, сводила с ума. Отсветы огня окрашивали волны её волос в рыжий цвет, делая их похожими на языки пламени. Никогда раньше он никого не желал так сильно. И её глаза, горящие ответной страстью, только усиливали это чувство. Подхватив Еву, он поднял её над собой и закружил. Она раскинула руки в стороны и закрыла глаза. Какое прекрасное, какое всепоглощающее чувство свободы... Тай слышал, как громко и сильно бьётся её сердце, и знал, что причиной тому
