Правда о России. Мемуары профессора Принстонского университета, в прошлом казачьего офицера. 1917—1959 - Григорий Порфирьевич Чеботарев
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Когда кто-то из рабочих, задавая вопрос, заметил, что он много знает об американских условиях, так как был на выставке США в Москве и читал там разные буклеты, в разговор вступил еще один человек. Негромкий голос произнес: «Если знаешь – зачем спрашиваешь?» Это заместитель главного инженера строительства подошел к нашей группе с готовыми пропусками. «Хочу знать, что, врут они или нет», – жизнерадостно ответил молодой рабочий.
Мы пошли по плотине (фото 50); на меня очень приятное впечатление произвели очевидно хорошие отношения между заместителем главного инженера и рабочими. В подчинении у этого большого спокойного мужчины среднего возраста в разгар строительства находилось несколько тысяч рабочих. Это была третья или четвертая плотина, которую он строил. Он обращался к своим молодым в большинстве рабочим в старомодно-покровительственном стиле, на «ты», но без всяких признаков высокомерия, они же обращались к нему уважительно, но без страха или подобострастия. Так, одна работница совершенно спокойно обратилась к нему издалека, когда мы проходили мимо: «Товарищ главный инженер, откуда эта делегация?» И он на ходу небрежно ответил ей.
На другом (восточном) берегу Волги совсем недавно появился новый город – Волжск, специально построенный для строителей плотины. Он оказался совсем не похож на грязные бараки, о которых я привык читать в сталинские времена, когда крупное строительство осуществлялось в основном за счет рабского труда. Здесь мы увидели хорошо спланированный поселок из трехэтажных бетонно-блочных домов с собственным стадионом и большим залом для занятий спортом, с бассейном и библиотекой. Многие молодые семейные пары, работавшие на строительстве плотины, собирались остаться в Волжске и работать на новых заводах. Их должны были немало построить вокруг – ведь появилась дешевая электроэнергия. В поселке жила в основном молодежь, и потому считалось, что здесь самый высокий уровень рождаемости и самый низкий уровень смертности во всем Советском Союзе. Похоже, все жители поселка очень гордятся этим – и еще тем, что их футбольная команда выиграла у команды соседнего Сталинграда, несмотря на разницу в размерах этих населенных пунктов. Здесь все ездят на автобусах, так как частные машины в СССР до сих пор роскошь.
Сталинград, переименованный теперь в Волгоград, стоит на западном берегу Волги чуть ниже плотины. Он был полностью разрушен в период легендарной обороны во время Второй мировой войны. Сначала тем из уцелевших жителей города, кто вернулся сюда, разрешили самостоятельно сооружать себе любые укрытия и использовать для этого любые обломки – власти даже помогали им в этом. Но теперь их постепенно сносят в соответствии с новым генеральным планом; только в качестве памятника оставлено несколько полуразрушенных зданий, где советский гарнизон стоял насмерть на берегу Волги. Сооружается также немало впечатляющих монументов.
Архитектор города – мужчина лет сорока с небольшим – объяснил нам в своем офисе план реконструкции на огромной модели, а затем проехал вместе с нами по городу на юг к шлюзам на волжском конце завершенного строительством канала Волга – Дон.
Восстановленный большой Сталинград должен занять полосу вдоль Волги длиной около 50 миль. Ширина застроенной полосы составит всего от 2 до 5 миль. Несмотря на развитый городской транспорт, в городе на месте бывших пригородов возникнет несколько самостоятельных центров.
Во время поездки, когда нас везли на специальном автобусе, я сидел рядом с архитектором. Я спросил у него, станет ли Сарепта одним из таких самостоятельных центров. «Сарепта? – переспросил он. – Но это же совсем маленький поселок, откуда вы о нем знаете?» Я сказал ему, что служил в белой армии, когда в декабре 1918 г. она удерживала Сарепту. Он сменил тему разговора, но через некоторое время показал с улыбкой в окно и заметил: «Вон железнодорожный вокзал вашей Сарепты!» Я признал, что за сорок лет с тех пор, как я видел это место, район сильно изменился и застроился.
Мы побывали в музее обороны Царицына и Сталинграда – первое название этот город носил во время Гражданской войны 1918–1920 гг. Там было много интересных экспонатов, например почетный меч, преподнесенный Сталинграду королем Англии Георгом VI. Когда мы только вошли в музей, сопровождавший нас молодой местный инженер что-то сказал негромко женщине-экскурсоводу. Она взглянула на меня, как мне показалось, с большим любопытством, чем если бы он просто сообщил ей, что я буду переводить.
В начале экскурсии она, казалось, тревожилась о чем-то и даже запиналась, как будто ей приходилось на ходу менять рассказ и на ходу заново его придумывать. Добравшись до Второй мировой войны, она заговорила гораздо живее и свободнее. Возможно, мне показалось, но выглядело все так, как будто ее попросили не говорить ничего, что могло бы ранить мои чувства – ведь во время Гражданской войны я тоже был под Царицыном, только на белой стороне. Это лишь один пример того, как наши советские хозяева старались быть тактичными с нами, лично мне это было очень приятно.
Новое строительство
Возвращаясь в Сталинград после поездки на канал Волга— Дон, мы остановились на площадке, где шло строительство двойного кессона, внутри которого предстояло построить причал для нового нефтеперерабатывающего завода. Стальные шпунтовые сваи кессона загоняли в грунт разработанным в СССР вибрационным методом (фото 52). При определенных характеристиках грунтов этот метод имеет серьезные преимущества перед традиционными паровыми молотами, и нас всех он очень интересовал. Нам уже показывали в Ленинграде две стройплощадки, где применялось вибрационное погружение – причем на одной из них со значительным успехом. На второй площадке возникли проблемы, там характеристики грунта не слишком подходили для нового метода; тем не менее мне понравилась готовность наших хозяев показать нам все аспекты новой процедуры, а не только ее достоинства.
Везде, куда бы ни ехали, мы видели многочисленные стройплощадки, где возводилось жилье и другие сооружения из железобетона. Заводское изготовление деталей домов использовалось там гораздо шире, чем в США. Одной из причин этого является более холодный климат и, как результат, более короткий строительный сезон в СССР. Там выгодно производить в течение всего года на специальных заводах стандартизованные железобетонные детали, складировать их, а затем быстро собирать из них дома за короткий климатически благоприятный период года.
На
