Дочь Хранителя - Ирина Шевченко

   Пафосно, но вроде бы искренне. Теперь понятно, почему он предпочитает орочье имя Т'арэ эльфийскому Ваол. Куда возвышенней и романтичней звучит: "Мужчины моего рода умеют ждать и любить!", чем: "Мужчины моего рода тянут в постель кого попало!".

   - Значит, твоя бабушка тоже умерла?

   - Да, - кивнул парень, - два года назад. Она прожила намного меньше, чем обычные эльфы в моем Мире, даже ее родители до сих пор живы, представляешь, а она умерла. Тогда-то в первый раз и заговорили о разделенном сердце. Это ведь не какой-то специальный ритуал - все случается само собой, когда двое любят друг друга настолько, что не могут друг без друга жить.

   - Подожди, - заметила я несоответствие в его рассказе, - а разве они не должны были умереть в один день? В моем Мире хоть и нет такого понятия, но само подобное явление описано в литературе, в легендах там разных, в балладах, так вот в них влюбленные умирали обязательно в один день, а то и в один час.

   Я не пыталась опровергнуть его слова, не насмешничала над великим взаимным чувством его предков - просто поинтересовалась. Поэтому и он ответил мне без раздражения и очень серьезно:

   - Один из разделивших сердце может остаться жить еще какое-то время, если у него есть очень важное незаконченное дело.

   - А какое дело было у твоего деда?

   Эльф посмотрел на меня так печально, что мне даже померещились слезы в его глазах:

   - Он ждал. Меня. Я был тогда далеко, в другом Мире с Лайсом. А когда дождался и передал все, что хотел...

   Понятно.

   Теперь понятно, что имел в виду Эн-Ферро, говоря, что слова "разделенное сердце" могут объяснить причину смерти моего отца. Если он действительно любил ее так сильно, что разделил с ней свое сердце и свою жизнь, то это, действительно, могло стать причиной. Но как же тогда незаконченное дело? Разве я не была для своего отца этим делом? Или пристроив меня "в хорошие руки", он посчитал это дело выполненным? Неужели я не стоила того, чтобы ради меня жить, быть со мной рядом, растить, воспитывать? Неужели я так мало для него значила?

   - Эй, что случилось? Ты что, плачешь?

   - Нет, просто в глаз что-то попало, - я поспешно смахнула с ресниц слезы, но голос меня все-таки выдал.

   - А ну-ка стой, - схватил меня за руку эльф. - Что произошло? Только не говори, что тебя так растрогала история моей семьи - ты ведь первая этот разговор завела, и явно неспроста.

   - Тебе какое дело? - огрызнулась я, вырывая руку.

   - Никакого, - пожал плечами он. - Только когда ты в таком состоянии, я с тобой заниматься не стану.

   - Я в порядке, - всхлипнула я. - Сейчас буду в порядке.

   Нужно успокоиться и перестать, в конце концов, себя жалеть. Если мой отец посчитал меня такой незначительной и ненужной, значит, у него были на это причины - он ведь был не кем-нибудь, а драконом, великим и мудрым Хранителем Врат, и ему лучше было знать чего я стою.

   От этих мыслей я разрыдалась еще сильней.

   - Гал, - вконец оторопел Иоллар, - ну не надо. Терпеть не могу, когда при мне женщины плачут. Ну успокойся, пожалуйста.

   За слезами и всхлипываниями я не сразу заметила, что он прижал меня к себе и теперь растерянно гладит по волосам, бормоча какие-то бессвязные утешения.

   - Ну что у тебя случилось? Расскажи, может и самой легче станет. Неужели я такой дурак бесчувственный, и ничего не пойму?

   Не такой уж он и дурак. Не такой уж, как оказалось, бесчувственный. Только вот рассказать ему ничего не могу - нельзя. Был бы здесь Лайс!

   И стоило только подумать, какая я сейчас несчастная и одинокая, что даже поговорить не с кем, как слезы хлынули с новой силой.

   - Гал, ну Гал, пожалуйста, - казалось еще чуть-чуть и эльф сам заплачет из солидарности.

   А собственно, почему бы и не выговориться? Ведь не обязательно рассказывать ему, кем были мои родители. Главное, что они были. А теперь их нет.

   - Это из-за моего отца, - выдавила я сквозь плач.

   Ил терпеливо дождался, пока у меня пройдет очередная волна рыданий.

   - Он маму очень любил... А она умерла, когда меня рожала. И он потом у-у-умер!

   Вот дура. Сама знаю, что дура, а успокоиться не могу.

   - И никто не знал от чего... А потом кто-то сказал: разделенное сердце... И Лайс сказал, что может от этого... А ты сказал, что если есть дело важное, то можно жить... А я значит не дело? Меня значит можно бросить и умирать?

   Не знаю, что можно было понять из такого рассказа, но эльф как будто понял:

   - Так это ты себя сейчас жалеешь или отца?

   И очень хорошо понял.

   Естественно себя - такая уж у меня натура. Все мне кажется, что меня бедную всю жизнь обделяют и вниманием и заботой. А отец вот даже жить ради меня не захотел, словно знал, какой я никчемной вырасту - и чего ради такой стараться!

   - Глупая ты, - прошептал мне в ухо Иоллар. - От него ведь ничего не зависело. Я же тебе объяснил - это не специально делается - просто любовь сильная такая, что ничем ее не заменить. Может, он и не знал, что так выйдет, может, и думал, что будет жить теперь только ради тебя. Только знаешь, ничего бы из этого не получилось - он бы все равно был бы как бы мертвый, в душе. Трудно жить с половиной сердца. Невозможно. Так что ты не думай, что он тебя совсем не любил. Просто маму твою он любил сильнее.

   И так просто он это объяснил, так искренне и так честно, что мне и правда стало намного легче. Настолько легче, что я вырвалась из непрошенных объятий, гордо шмыгнув носом.

   - Хочешь, сейчас домой пойдем? - предложил эльф.

   Ну вот, решил, что я совсем уж разнюнилась, еще совсем передумает с такой ревой заниматься - зачем слюнтяйке меч?

   - Нет, - снова шмыгнула я. - Будем тренироваться. Я что зря тропинку сушила? Только... Давай к родничку свернем - мне умыться надо.

   - И высморкаться, - усмехнулся Ил. - А то ты дважды пыталась вытереть нос об мою куртку.

   - Можно подумать она от этого грязней бы стала!

   - В отличие от твоей, моя хотя бы не рванная.

   - Это пока. Вот сейчас выйдем на полянку!

   ...Все-таки хорошо, что он не уехал. Есть с кем по душам поговорить. Есть с кем попререкаться. Красотища!

__________

   Собрались в том же доме, за тем же столом.

   Таинственный безликий маг долго молчал, и хоть глаза его, как и прежде скрывал мрак, каждый присутствующий ощутил на себе тяжелый взгляд.

   - Ворон в Марони, - произнес он наконец. - Наверное, все уже в курсе.

   Кто-то опустил голову, кто-то вздрогнул, кто-то вздохнул.

   - Но он один.

   - Пока один, - вставил нервный прыщавый юноша.

   - Вообще один. Дистен не хочет лишнего шума. А значит, план остается прежним. Магистр Пельн, у вас все готово?