Ковчег (СИ) - "Корсар_2"

Я взглянул на мешанину проводов. Мышцы протестующее взвыли, когда я ухватился за толстый кабель и подтянулся. Но Йозеф уже лез вверх, а я никак не считал себя слабее его. Мимолетно пожалел, что не успел повидать Нора перед уходом, и двинулся следом.

На удивление, подъем дался мне легче, чем два предыдущих. То ли я уже привык, то ли действительно нормально отдохнул за прошедшие часы. А, может быть, мне придавала сил надежда вырубить лазеры-убийцы.

Мы влезли в воздуховод, повалились на пол, благо, на двоих тут места еще хватало.

— Смотри-ка, — задыхаясь, сказал Йозеф. — А быстро мы с тобой. Вторые склянки, вроде, совсем недавно били?

— Не ждали никого, — ответил я, переворачиваясь на спину. — Или просто удачно шли. Я только раз сорвался.

— А я два, но недалеко, — Йозеф встал на колени, напился из термоса. — Ну что, двинулись? Главное, чтобы вентилятор там не запустили.

К счастью, вентилятор был все так же обесточен. Либо роботы сюда еще не добрались, либо то, что вентилятор выключился из общей системы, не являлось критичным для воздухоснабжения Корабля.

Еще раз по пути отдохнув и напившись, мы благополучно доползли до Черного коридора, перебрались в знакомую ветку коммуникаций и повернули в сторону лифтовой шахты.

— Как ты думаешь, нас не накроет? — Йозеф покосился на вентиляционные отверстия, черными провалами темневшие в бронелитовой стене.

— Не думаю, — я переплел распустившуюся косу и потуже стянул ее бечевкой. — Датчики, как и пушки, скорее всего, направлены вниз, а не вверх. В крайнем случае, перпендикулярно стенкам шахты. А мы выше.

— Все равно надо проверить, — Йозеф встал. — Сейчас определим, на какой высоте срабатывают.

Он вытащил из мешка тонкую веревку с небольшим грузом, размеченную светящейся краской, закинул ее в вентиляционное отверстие и начал потихоньку стравливать вниз.

— Я смотрю, ты подготовился, — сказал я и тоже встал, подошел ближе.

— Конечно, — напряженно ответил Йозеф. От него отчетливо пахло страхом и ожиданием. — Мы вообще вслепую не привыкли, Вен. Кажется, зацепилось за что-то.

— Груз слабоват, — предположил я. — Надо что-то потяжелее привязать.

— Да, — согласился Йозеф. — Подержи, я термос достану.

Я перехватил веревку, тоже дернул. Она подалась неожиданно легко — видимо, отцепилась. Я потянул ее вверх, и в этот момент на мой затылок обрушился удар. Меня швырнуло вперед, лицом в бронелит, и дальше я уже ничего не запомнил.

66

Я проснулся за несколько минут до гудка хронометра и поспешно его вырубил — не хотелось будить Вена. В конце концов, он только под утро вернулся. Да и заснули мы, откровенно говоря, не сразу.

И — нет, я не чувствовал себя виноватым. Ни минуты нашей близости не променял бы ни на что другое. И под «близостью» я подразумеваю не только секс. Потому что лежать рядом, обнимаясь и болтая обо всем на свете — это так же здорово, как и заниматься любовью. Тогда тоже почти совершенно неважно, что творится за пределами кровати. Оно там, а мы здесь. Вместе.

Я полежал еще чуть-чуть под боком у Вена, прижимаясь всем телом и бездумно отдавая свое исцеляющее, как хотелось надеяться, тепло. Мышцы ломило так привычно, как будто они были мои, а не чужие. Словно я всю жизнь провел рядом, разглядывая по утрам утомленное лицо и стараясь эту усталость снять.

Я подул на упавшие на лоб светлые волосы, Вен забавно сморщился, завозился, а я понял, что пора выбираться из кровати, если действительно не собираюсь его будить. Ручаться за себя я никак не мог: еще немного — и, пожалуй, ранняя побудка ради того, чтобы доставить друг другу удовольствие, перестанет казаться мне эгоистической идеей. Да, я, конечно, вернусь после работы, и нового рейда в ближайшие сутки назначить не могут, но хотелось-то уже прямо сейчас, а не вечером…

Позавтракать я не успел и примчался в лазарет аккурат к третьим склянкам. Блич посмотрел осуждающе, но промолчал. Нора, похоже, уже ушла. Наверное, ей тоже не терпелось встретить своего рейдера и убедиться, все ли с ним в порядке.

Когда я поймал себя на этой мысли, мне даже стало стыдно — вчера я совершенно не думал, что не один на ближайших нескольких квадратных футах переживаю за успех похода наверх. А Нора держалась так привычно-невозмутимо и деловито… Может быть, это ее способ отвлекаться?

С утра мы занялись Ирмой и ее новорожденным сыном. То есть мне, как всегда, досталось заносить сведения в карту, а измерял и осматривал Блич. Малыш протестующее кричал, но быстро успокоился, когда мать приложила его к груди. Я при этом торопливо вышел. Судя по всему, после вчерашнего Ирма меня уже не стеснялась, но вот я испытывал неловкость.

Ближе к полудню пришел Дик со старшим сыном — мальчугану было уже лет пять-шесть. Поблагодарив Блича и меня, все счастливое семейство неторопливо отправилось в свой флат. Дик гордо нес на руках сверток с притихшим малышом.

Я улыбался после их ухода ровно до тех пор, пока не вспомнил, что если ничего не изменится — они не выживут: ни только что рожденный малыш, ни старший мальчик. Дети часто умирают первыми при голоде, я читал… Обнадеживало только то, что Вен сказал — угроза голода ненадолго отступила. Теперь бы фермеры не подвели.

На стене в процедурной крякнул селектор и заговорил голосом Гренделя:

— Блич, будь добр, подойди в каюту Базиля к рынде. Внеочередной совет, надо кое-что обсудить.

— Хорошо, — ответил Блич, и огонек на селекторе погас.

Я посмотрел на него, раздумывая — поведать о своих подозрениях насчет Базиля или не стоит. Решил, что не стоит — уж если я даже Вену ничего не рассказал, Бличу не стану тем более. Он мне ни на ржавый болт не поверит.

Да и самому мне, откровенно говоря, стало казаться, что я поторопился с обвинениями. Все аргументы, так удачно сложившиеся в то утро в голове, постепенно начинали выглядеть слабыми и неубедительными…

— Блич, пока ты не ушел — я сбегаю в синематеку?

— Хорошо, — согласился он. — Только быстро.

У меня и правда получилось быстро — в их систематизаторе я еще в прошлый раз разобрался, когда Вен занимался схемами Корабля. Плосколицый ухмыляющийся Гаррет выдал мне найденную по каталогу копию кристалла без всяких вопросов. После того, как он пялился на нас, когда мы отсюда выходили с Веном, в его нелюбопытство я не верил, но краснеть мужественно отказался. По крайней мере, на данный момент я не делал ничего предосудительного — просто брал информацию, как все.

Когда Блич отправился к Базилю, я воткнул кристалл в терминал и принялся читать. В общем и целом, ничего особо нового мне почерпнуть не удалось — основное Блич уже рассказал. То, что в момент катастрофы на Базе вышли из строя все тормозящие системы, она начала разгоняться, и разгон продолжался до тех пор, пока в работающих двигателях (два из пяти остались в рабочем состоянии) не закончилось топливо, я знал. Но выяснилось, что там, наверху, в отношении бунтов изучали сильно урезанную историю Корабля, а здесь сохранили даже дневники очевидцев. Правда, подробности про исследования и типы излучений я не нашел — видимо, по-настоящему осведомленных людей вниз не отправили. Но зато я понял, почему Блич говорил о тех временах так, словно сам все видел — описания получились очень эмоциональные. Я как раз увлеченно читал воспоминания той самой девушки, родившей мутанта-телепата — ее звали Мариса Стоукер, — когда в дверь громко и требовательно постучали.

Отворив, я тут же зажмурился: на пороге стоял Лин.

— Нор, надо быстрее… — горячо начал он и сбился. — Ты чего?

— Я тебя не вижу! — сказал я.

— Открой глаза — и увидишь, — логично предложил он.

— Ни за что.

— Почему?

— У меня примета такая: как увижу тебя — так несчастье какое-то случается.

— Черт тебя возьми с твоими заходами! — разозлился он. — Ну не хочешь — не смотри, только в Лабиринте и правда несчастье.

— Что? — тут же разожмурился я.

— Там конструкции сорвались, придавили нескольких мальчишек.