Чужая корона (Чужое тело-2) - Алексей Изверин

Подснежник запнулся чуть.

— И? — Подбодрил его я.

— Они надеются в скором времени взять много рабов, Ваше Величество. Очень много рабов. Судя по тому, что суда не уходят… Они хотят взять этих рабов у нас. Значит, в скором времени случится нечто, что обратит большую часть наших людей в рабов.

— Понятно… А второй вопрос?

— Вот это результаты допроса Жука, Ваше Величество. — Передо мной на стол легли три свитка. — Взял на себя смелость допросить также всех, кто ранее служил в храме…

— И? Вкратце? — Я чуть сдвинул свитки в сторону.

— Первожрец ворует.

— Вот удивил! — Что он ворует, стало понятно практически сразу, как я того увидел и чуть пообщался.

— Ворует он не только у Вашего Величества, но ещё и у храма. Жрецы Одина, Ваше Вел…

— Седдик. Давай проще, все равно наедине.

— Да, Седдик. Жрецы Одина не только имеют право беспошлинно ввозить в королевство вино и пряности. Они издревле владели монополией на торговлю металлом. Если кому надо, то крицы у них только покупают. Нет, есть ещё свободные купцы, пять или шесть, кто рискует металл везти самостоятельно. Но они очень, очень осторожны… Потому как ходят слухи, что если очень много возить металла в Соединенное Королевство, то можно нарваться на гнев Одина.

— Грязные делишки с конкурентами?

— Не только, Седдик. Есть ещё кое‑что. Более интересное. Вино, продаваемое храмом, опечатано личной печатью Первожреца, доступ к которой имеет лишь сам Первожрец и его доверенные лица. Обычно закупают вино в Дарге, через монастыри тамошние. И везут сюда. На каждом кувшине печать Первожреца, без этого они не имеют права продавать. Жрецы Одина, как специалисты, обязаны проверить каждый кувшин на то, чтобы в вине не было горной полыни. Это ещё по договору с вашей бабушкой, Альварой Второй. Но вот Жук был свидетелем того, как Первожрец ставил печати, но вот только средства с того вручались ему в руки лично купцами. И в храмовую кассу они не шли.

— Ух ты.

— Да. То же самое и с металлом. Храм Одина продавал королевским кузнецам металл. Это тем, которые во дворце, тут их пятеро. Гвозди, решетки, прочее всё… Много очень металла, лучшего оружейного, из Рохни. Но когда я поговорил с кузнецами, выяснилось, что металла они давно уже не видели, все из старых изделий перековывают. И кузнецов‑то тут не пять, а три. Хотя из казны отчисления на пятерых были до того, как мастер Иштван порядок навел. Так вот, есть договор, что храм продает замку крицы. Деньги выделялись, договор об этом есть, но вот металла‑то нету! И Жук клянется, что видел, как те деньги передавались непосредственно Первожрецу. А металл уходит в Степь или к язычникам в горы. По договору все чисто было, но вот по делу… По делу…

А по делу Первожрец мало того что ворует у своего собственного храма и у нас, так он ещё и снабжает оружием наших врагов. И Жук готов указать на конкретных людей.

— Вот молодец этот Жук. Ему можно верить?

— Думаю, что да, Седдик. Один из купцов, которые занимались контрабандой вина, был в порту. Мы его допросили, все сведения подтвердились. А ещё в питейных заведениях мы захватили несколько человек, которые уже наглотались горного отвара. На одного из них Жук указал как на человека, который переправлял металл в горы. Мы его тайно довезли до Западной башни и допросили отдельно. Снова подтвердилось, вот тут имена и места, где эти люди встречаются. Но и так можно сказать, что Жук не врет. Врать ему не за чем. А слухи про поддельные

— Понятно. — Я положил ладонь на свитки. — Вот это все… Вот это все смерть для Первожреца. Итак, теперь мне нужен честный человек из Храма, который не сможет дальше терпеть воровство священной персоны у Богов, и…

— У меня есть такой человек. — Сказал Феликс. — Даже двое. Один из них не честный человек, Глетий, викарий при храме, который возжелал власти. Первожрец его не пускает выше, держит под строгим надзором, обирает. Может, скоро к нему убийц подошлет. А второй — отшельник с гор, бывший жрец Одина. Очень уважаемый человек, чудотворец, его очень любили в народе. Я взял на себя смелость тайно пригласить отшельника сюда… Он ждет в коридоре.

— Нда… — Я ещё раз порадовался, что не прогадал с назначением своего Железного Феликса. — Зови сюда своего отшельника…

Думал, что сначала отшельника придется отмывать и скоблить. А потом ещё полчаса–другие выслушивать разнообразные бредни о космосе, о мире и о роли человека в ноосфере.

Но в Малый тронный зал вошел уверенный и крепкий мужчина преклонных лет. Навскидку лет пятьдесят можно дать, или даже побольше. Одет не в рясу, а в простую и удобную одежду, которую тут можно увидеть на богатом крестьянине, штаны, рубаху и куртку. На ногах прочные сапоги с высоким голенищем, на голове капюшон.

— Ваше Величество. — Поклонился мне отшельник.

— Мастер… Э….

— Моё имя Кирк, Ваше Величество, и я не мастер, я свободный человек. Я служу Одину.

— Очень хорошо! — Приветствовал я его. — И как же ты ему служишь? Что делаешь?

— Хожу по домам и по деревням, изгоняю вредных явлений, Малый народ могу отвадить, немощи заговорить, прояснить разум или отговорить беды… — Голос у отшельника оказался красивый, спокойный.

Понятно. Психотерапевт…

— О? Слушай… Знаешь ли ты главу Гильдии Купцов, мастера Андрея?

— Он приходил ко мне несколько лет назад, Ваше Величество. Просил наставить на путь истинный его сыновей, Ивана и Влада. Я отказался, ибо человеку нельзя помочь, если он того сам не желает.

— А можно ли помочь самому мастеру Андрею? — Заинтересовался я.

— Это выше моих сил, Ваше Величество. Я не всемогущ.

— Понятно. — Значит, вот такой психотерапевт по требованию. — Слышал ли ты о том, что творит Первожрец?

— Нет, Ваше Величество. Почтенный господин пригласил меня на беседу, и вот я тут. Только я не предполагал, что меня сразу приведут к королю…

— А откуда ты родом, мастер Кирк? — Чуть не сказал "Капитан".

— Я из Ильрони, Ваше Величество. У моих родителей поместье около Морского Замка… Было, пока там не встала армия графа Лурга. Теперь уже нет. Я младший сын, пошел на службу в храм Одина. Провел там десять лет в трудах и науках во славу Отца Богов, а после решил удалится от мира людей и продолжить совершенствование себя в уединении. В шумном городе и даже в тиши храмовых библиотек слишком много соблазнов, Ваше Величество. Вот уже семь зим минуло с тех пор, как я выстроил себе небольшой дом около тракта, и живу с леса и с природы. Люди Лесного барона иногда приходили ко мне за посильной помощью, в том числе и этот молодой человек, которого нашли под снегом…