Холодные деньки - Джим Батчер

Я вытащил винтовку с подставки Харлея, устроил большой палец на курке, держа винчестер одной рукой, затем развернулся в обратную сторону, чтобы пустить оружие в ход против всадника. У меня не было достаточно времени чтобы толково прицелиться, возможно вся эта затея вообще была контрпродуктивной, учитывая скорость с которой мы неслись, то, что погоня была весьма необычной, то, что уже было темно, а дождь продолжал лить. К тому же я явно не Энни Оукли. Так что прицелившись как мог, я нажал на курок.

Винтовка грянула как гром, и взрыв распадающихся теней расцвел на плече, шее и подбородке всадника. Я обратил внимание на броню, скрывающуюся под покровом тьмы и ту часть лица, которую открыл мой выстрел. Я с вновь накатившей волной ужаса осознал, что только что всадил пулю в Эрлкинга.

А мгновением позже я со вспышкой надежды осознал, что всадил пулю в Эрлкинга в ночь на Хеллоуин.

Эрлкинг покачнулся в седле, а его скакун споткнулся и изменил направление, снова набирая высоту. Я зарядил еще одну пулю в патронник, ухватил винтовку на манер пистолета и крутанул ее в обратном направлении над пригнувшей голову Кэррин, наставив оружие на оставшегося всадника, который уже один продолжал наступать с поднятым вверх копьем.

Я снова выстрелил наугад. Я не попал в него, но раскат выстрела последовал сразу за броском его копья. Наездника я этим не устрашил, но его адский скакун дрогнул, и копье пролетело мимо нас. Всадника это не отпугнуло. Сначала он успокоил лошадь, а затем издал сверхъестественный, кипящий от гнева крик и выхватил длинный меч с черным лезвием из ножен сбоку, снова сокращая дистанцию.

Я никак не мог быстро зарядить в винтовку еще один патрон в моем текущем положении. Это Джонн Уэйн взводит курок, крутя винтовку одной рукой? Это действительно полезно, если ты имеешь дело с одним из этих крупных овальных курков, а мой был меньше и традиционно прямоугольный. Да и Джоном Уйэном быть тоже полезно. Мне пришлось притянуть винтовку к груди и держать ее в таком положении, пока левой рукой я заряжал патрон. Наездник повернул в нашу сторону, и я выстрелил еще раз - и промахнулся, так как скакун быстро дернулся и резко изменил скорость, едва подавшись назад, чтобы сразу же продолжить нам докучать.

Я повторил все это три раза, пока не понял, что наездник играет со мной как с идиотом. Он опасался ружья, но знал его слабость: ею был я. Он не уклонялся от пуль, а пытался меня обхитрить, провоцируя на выстрелы с мизерным шансом на успех, чтобы в итоге у меня закончились патроны.

И все это время остальная часть Дикой Охоты продолжала за нами гнаться: дюжины всадников подобно этому, плюс возможно в два раза большее количество призрачных гончих, все держащихся на высоте пятьдесят футов над и за нами и очевидно предоставившие первым двух Охотникам право право первой попытки.

- Лошадь! - крикнула Кэррин. - Стреляй в лошадь!

Я стиснул зубы. Мне не хотелось этого делать. Насколько мне было известно, это была не настоящая лошадь, а всего лишь маска — под этой призрачной оболочкой вполне мог скрываться ещё один человек.

Всадник снова издал крик, который показался мне странно знакомым и внушал ужас. Снова и снова он пикировал на нас, а я отгонял его винтовкой, в то время как мы гнали на безумной скорости в этой дождливой ночи, обменивая каждую пулю на еще одну кроху времени.

- Туда! - внезапно прокричал я, указывая налево. - Гони туда! Промзона!

Наконец, мы достигли территории старого металлургического завода.

Кэррин вдавила газ и покатила Харлей на открытую местность, бешено гоня к единственной оставшейся постройке - три бетонных стены около тридцати или сорока футов в длину, идущие параллельно по-крайней мере четверть мили - все что осталось от металлургического завода США.

Когда копыта лошади ударили по земле, каждое из них высекло множество сердитых серебряных искорок. Черный скакун взвизгнул в агонии, а я издал рев, полный вызова - после века работ на металлургическом заводе, в земле, где приземлился всадник, должно было остаться неимоверное количество следов стали и железа - какая бы сила ни поддерживала Дикую Охоту, она любила все это ничуть не больше, чем все остальные создания в Феерии.

- Гони между стен! - крикнул я Кэррин. - Ну же, ну же!

- Это безумие! - криком ответила она мне.

- Я знаю!

Она вела Харлей через груды щебня и гнала в непроглядную темень между стенами, а всадник в это время был прямо за нами.

- Ближе! - крикнул я. - Прижми его к стене!

- Зачем!?

Четверть мили - несерьезное расстояние для рычащего Харлея, а единственное, что ждало нас в конце этого пути - холодные воды озера Мичиган.

- Поторопись! - завопил я.

- Арргх! - прорычала Кэррин и резко замедлила Харлей, срезав вправо.

Через мгновение всадник оказался вплотную к нам, и хотя через окружающую его тьму нельзя было различить выражения его лица, язык его тела выдавал, что наш манёвр стал для него полной неожиданностью.

"Теперь опасная часть плана", - подумал я, и это заставило меня истерично захихикать. Только теперь вся эта затея становилась опасной.

До того как всадник смог изменить скорость или набрать высоту, и пока Харлей был наклонен к нему, я поставил ногу на сиденье и прыгнул на него, сжимая в руке разряженный винчестер.

Я врезался в всадника, но кем бы он ни был, он был силен. В моем распоряжении была мощь Мантии Зимнего Рыцаря, но в сравнении со всадником, я был беспомощным ребенком. Он толкнул меня своей могучей лапищей в грудь, и этот толчок чуть не послал меня в полет. Но я вцепился ему в рукав, и когда он накренился, повис на нем. Это меняло дело. Это уже не было проблемой противостояния силы против силы. Все превратилось в состязание массы и принципа рычага с мускулами, и мускулы проиграли. Я стащил всадника с седла, и мы вместе рухнули на землю на большой скорости.

От удара наши руки расцепились. Еще я помню, как пытался защитить голову руками. Винтовка при падении тоже куда-то отлетела. Я видел, как всадника так же крутило при падении, серебряный огонь горел на его теневом покрове. Мое падение остановилось на несколько ярдов дальше, и я стремительно вскочил на шатающиеся ноги. Я заметил, что винтовка лежала в нескольких ярдах от меня и подскочил к ней.

Я схватил ружье, но перед тем как успел его зарядить услышал шаги позади и обернулся, поднимая винтовку над головой параллельно земле. И вовремя: я почувствовал поражающую силу чудовищного удара, когда меч со звоном ударил по стали восьмиугольного ствола винтовки.

Крингл быстро пришел в себя от моего блока. Клочки теневой маски с него спали, но он все еще носил броню, кроваво-красный плащ и обшитый белым мехом капюшон. Его меч отливал серебром, на нем отсутствовали какие-либо украшения. Этим мечом он провел серию быстрых атак. Я парировал удары меча винтовкой быстро как мог, но я достаточно знал о сражениях, чтобы понимать, каким профаном я был против своего противника. Я не сомневался, что он проткнет меня этим мечом через пару секунд.