Мое прекрасное искупление - Макгвайр Джейми

– Ты и про Сойера так считаешь?

– У агента Сойера за плечами багаж, о котором ты ничего не знаешь.

– Так просвети меня!

– Не мне рассказывать эту историю.

– Вот как? – ухмыльнулась я.

– Я тебя не понимаю.

– Ты не разрешаешь ему разговаривать со мной из-за чьей-то истории?

Мэддокс пожал плечами:

– Мне просто нравится вставать у него на пути.

– Да уж, твоя вспышка гнева после ухода агента Сойера это объясняет. Превосходно!

Мэддокс покачал головой и отошел. Я хотела вернуть наушник на место, но босс вдруг вновь направился ко мне.

– Значит, я козел, потому что пытался уберечь тебя от такого кобеля, как Сойер?

Я нажала на кнопку, и дорожка остановилась.

– Мне не нужна твоя защита, – фыркнула я.

Мэддокс хотел что-то сказать, но потом вновь ушел. На этот раз он скрылся за дверью мужской раздевалки. Через восемь минут, окончательно разозлившись из-за его поведения, я спрыгнула с тренажера и зашагала в том же направлении.

Зайдя внутрь, я увидела, что Мэддокс стоит возле раковины и чистит зубы. Его волосы были влажными, а наготу скрывало лишь полотенце.

Он сплюнул, прополоскал рот и постучал щеткой по раковине.

– Чем могу тебе помочь?

Я переступила с ноги на ногу:

– Может, твои чары и действуют на начальство, но я тебя раскусила. Даже не сомневайся, что я вижу тебя насквозь. Я никуда не исчезну, так что прекрати играть в свои игры.

Босс бросил щетку в раковину и подошел ко мне. Я отступила назад, ускоряя шаг. Вдруг спиной я уперлась в стену и ахнула. Мэддокс поставил руки по обе стороны от меня, над моей головой. Его лицо было всего в паре дюймов от моего, а кожу еще покрывали капельки воды.

– Агент Линди, я повысил тебя до руководителя. Почему ты решила, что я хочу избавиться от тебя?

Я вздернула подбородок:

– Твоя идиотская история про Сойера идет вразрез с остальным.

– Что ты хочешь услышать? – спросил Мэддокс.

Я уловила идущий от него аромат мятной пасты и геля для душа.

– Правду.

Мэддокс подался вперед, проводя носом по моему подбородку. Мои колени чуть не подкосились, когда он дотронулся губами до моего уха.

– Ты можешь получить то, что захочешь.

Он отстранился и опустил взгляд на мои губы.

У меня перехватило дыхание, но я быстро взяла себя в руки. Мэддокс приблизился и прикрыл глаза, останавливаясь почти у моих губ.

– Ну же, скажи, – прошептал он. – Ты хочешь, чтобы я тебя поцеловал.

Я прикоснулась пальцами к его животу, проводя по рельефным мышцам и собирая капельки воды, пока наконец не достигла края полотенца. Каждая клеточка моего тела жаждала сказать «да».

– Нет.

Оттолкнув босса, я вышла из комнаты. Я снова встала на беговую дорожку, выбрала самый быстрый режим и вставила наушники в уши, меняя мелодии до тех пор, пока не наткнулась на какую-то оглушительно громкую песню.

Через сорок пять минут, потея и тяжело дыша, я замедлила шаг и поставила руки на бедра. За пять следующих минут я приняла душ, оделась и забрала влажные волосы в пучок.

Вэл поджидала меня на другом конце перехода.

– Как все прошло? – с искренней обеспокоенностью спросила она.

Вэл последовала за мной к лифтам. Я изо всех сил старалась расслабиться, приняв непринужденную позу.

– Я бегала. Все было здорово.

– Врешь!

– Вэл, отстань.

– Так ты просто… бегала? – растерянно спросила она.

– Да. Как прошел твой обеденный перерыв?

– Захватила с собой бутерброды с арахисовым маслом и джемом. Так он кричал на тебя?

– Нет.

– Пытался выставить тебя за дверь?

– Нет.

– Тогда я… не понимаю.

Я усмехнулась:

– Что тут понимать? Он не такой уж огр. Вообще-то в данной ситуации он может решить, что огр – это я.

Мы вместе вошли в лифт, я нажала на кнопку нашего этажа. Вэл шагнула в мою сторону, и мне даже пришлось отступить.

– Но он все-таки огр. Он злонравный, жестокий и орет на других, когда те пытаются войти в фитнес-зал во время его часа, даже чтобы забрать забытую кроссовку. Я знаю. Сама через это проходила. Он ужасно взбесился, накричал на меня, а ведь я всего лишь хотела забрать эту хренову кроссовку, – последние слова она произнесла медленно и отчетливо, будто выступала с матерными стихами перед аудиторией.

– Может, он изменился.

– С момента твоего появления? За три дня? Нет!

Меня рассердил ее непреклонный тон.

– Ты говоришь о нем слишком пафосно.

– Театрально?

– Ага.

– Это моя манера.

– Говорить театрально?

– Да. Перестань меня оценивать и послушай, что я пытаюсь сказать.

– Хорошо.

Дверцы лифта разъехались, и я вышла в коридор.

Вэл проводила меня до двери с кодовым замком.

– Джоэль настоял, чтобы я съела свой сэндвич в его кабинете.

– Кто такой Джоэль?

– Агент Маркс. А теперь внимание. Он прислал мне вчера вечером сообщение. Сказал, что Мэддокс странно себя ведет. Его младший брат женится в следующем месяце – в смысле женится заново. Нет, это тоже не совсем верно сказано.

Я скривилась:

– Может, они вновь дают друг другу клятвы?

Вэл тыкнула в меня пальцем:

– Точно.

– Почему ты делишься со мной этим?

– И тогда он увидится… с ней.

– С той, которая разбила ему сердце?

– Именно. Когда он в прошлый раз уехал домой и встретился там с ней, то вернулся новым человеком. – Вэл поморщила нос. – И вовсе не в хорошем смысле. Он был опустошен. Страшное зрелище.

– Понятно.

– Он волнуется из-за поездки. Он сказал Марксу… это, черт побери, важно, ты слушаешь?

Я пожала плечами:

– Выкладывай.

– Он сказал Марксу, что вроде даже рад твоему переводу.

Я зашла в свой кабинет и адресовала Вэл слабую улыбку, приглашая коллегу внутрь. Она стремительно промчалась мимо меня. Как только дверь захлопнулась, я плотно закрыла ее и развернулась, прижимаясь спиной к жесткому дереву, холодившему мою кожу сквозь блузку.

– О боже, Вэл! Что же мне делать? – прошипела я, изображая панику. – Значит, он вроде рад? – Я состроила самую кислую рожицу, на которую была способна, а потом часто задышала.

Вэл закатила глаза и рухнула на мой трон.

– Иди на хрен!

– Ты не можешь грубить мне, сидя в моем кресле.

– Очень даже могу, если будешь надо мной издеваться. – Вэл подалась вперед, и ее брюки заскользили на черном кожаном сиденье. – Я же говорю тебе, это важно. Он себя так не ведет. Ничему не радуется, ни на чуточку. Мэддокс ненавидит все и вся.

– Ладно, Вэл, но это неразумно. Даже если его поведение нетипично, ты бьешь тревогу из-за слабого огонька.

Вэл повела бровью:

– Говорю же тебе, ты разожгла пламя.

– Вэл, кажется, тебе есть чем заняться. И мне тоже.

– Выпьем сегодня вечером?

– Мне нужно распаковать вещи.

– Я тебе помогу и принесу заодно вина.

– Заметано, – сказала я, и она удалилась из моего кабинета.

В новом кресле было очень удобно. Отсюда я видела весь отдел, моя спина оставалась защищенной, а руки лежали на подлокотниках, находившихся на уровне талии. Я застучала по клавишам, и в белом окошке для пароля появились черные точки. Я вспомнила, как впервые вошла в систему, и мой пульс тут же участился при виде эмблемы ФБР. Некоторые вещи неизменны.

Мой почтовый ящик был забит письмами, пришедшими от всех агентов по поводу их прогресса, разных вопросов и зацепок. Взгляд остановился на сообщении от Констанции, и я нажала на него.

Агент Линди,

ПООС Мэддокс назначил с вами совещание на 15.00, чтобы обсудить успехи по делу. Пожалуйста, уточните свое расписание.

Черт!

Каждая последующая минута тянулась мучительнее, чем прогулка до фитнес-зала. Без пяти три я закончила свое текущее задание и вышла в коридор. Когда Констанция заметила меня, то захлопала длинными черными ресницами и вновь прикоснулась к уху. С ее ярко-красных губ тихо и неразличимо соскользнули какие-то слова. Она слегка повернулась к двери в кабинет Мэддокса. Светлые пепельно-русые волосы мягкой волной легли ей на спину. Наконец девушка вернулась к реальности и улыбнулась мне: