Догматическая система святого Григория Нисского - Виктор Несмелов

В тесной связи с Антирретиком стоит другое сочинение св. Григория — „ Послание к Феофилу, епископу александрийскому, против Аполлинария“ (Πρός Θεόφιλον, επίσκοπον Αλέξανδρέιας, κατά Άπολλιναρίου). Оно было написано по тому поводу, что аполлинаристы обвиняли православную церковь в принятии двоицы сынов во Христе. По объяснению отцов V вселенского собора, еретики в этом случае имели в виду очень распространенные творения одного из знаменитейших восточных богословов того времени — мопсуетского епископа Феодора [81]. Но св. Григорий не считал Феодора еретиком и потому, естественно, недоумевал, откуда бы могло выйти такое обвинение. Считая его за простую выдумку еретиков, он обращается к Феофилу с просьбой уничтожить эту вредную выдумку распространением православного образа мыслей, и затем излагает учение о Лице Иисуса Христа, довольно резко выставив при этом противоположность своего мнения с обвинением аполлинаристов.

Когда было написано это послание, — решают не одинаково. Одни относят его к 385 г., другие — к 394 [82]. Первые имеют в виду только время вступления на кафедру епископа Феофила, другие доискиваются времени знакомства его с св. Григорием Нисским. Предполагают, что до Константинопольского собора 894 г. св. Григорий едва ли мог где–нибудь видеться с Феофилом александрийским, а потому будто бы и едва ли мог писать ему послание. Но в этом случае забывают, что у отцов церкви, в заботах о чистоте церковного учения, личное незнакомство совсем не могло приниматься в расчет, когда нужно было соединиться для общей защиты проповедуемой ими истины. А в данном случае для св. Григория несомненно была такая нужда, и притом нужда соединиться не с кем–либо другим, а именно с александрийским епископом. Обвинение православной церкви в принятии двоицы сынов исходило от александрийских аполлинаристов, которые еще при жизни Аполлинария составили крайнюю партию его последователей и резко склонились к будущему монофизитству [83]. Для них более всего должно было казаться нелепым мнение Феодора мопсуетского о разделении природ в Лице Спасителя, а потому они, с своей монофизитской точки зрения, должны были вооружиться против него скорее других. И они действительно вооружились, обвиняя православных в нелепом учении о двойстве сынов, тогда как александрийский епископ совершенно бездействовал. Чтобы побудить его оправдать православие от неверных нареканий, св. Григорий Нисский, без всякого знакомства с ним, мог написать ему письмо с изложением действительного церковного учения о Лице Иисуса Христа и с просьбой, чтобы он изложил с своей стороны веру церкви и тем отнял бы у еретиков повод к дальнейшему распространению тревожных обвинений. В виду этого, не обращая внимания на то, был или не был знаком св. Григорий Нисский с Феофилом александрийским до константинопольского собора 394 г., мы можем вполне допустить мнение тех ученых, которые относят рассматриваемое послание к первым годам епископского служения Феофила, приблизительно к 385 г.

5. Творения св. Григория, в которых раскрывается учение о спасении: проповеди св. Григория, его нравственно–экзегетические и нравственно–философские трактаты.

В полемике с Аполлинарием св. Григорий не один раз указывал на совершенное Сыном Божиим дело спасения людей, как дело богочеловеческое, не мыслимое без ипостасного соединения в одном Лице Бога и человека. Но так как Аполлинарий вооружался не против самого дела спасения людей, а против церковного представления о Лице Спасителя, то и св. Григорий в своем Антирретике и потом в послании к Феофилу главным образом старался путем отрицательного и положительного раскрытия доказать истину церковного представления о Лице Спасителя; дело же спасения людей, как дело бесспорное, только указывалось им для обоснования православной христологии, а не раскрывалось, или, по крайней мере, раскрывалось очень мало. Специальное раскрытие учения о спасении людей мы находим в проповедях св. Григория и в большей части его нравственных трактатов.

Первое место по своей догматической важности в раскрытии учения о спасении людей должны занимать проповеди св. Григория на св. пасху. Таких проповедей с его именем известно пять, но несомненно подлинными должны быть признаны только следующие три: а) Слово на св. пасху и о тридневном сроке воскресения Христова, b) Слово на св. пасху и о воскресении, и с) Слово на святую и спасительную пасху. В первом из этих слов проповедник сначала определяет прообразовательное значение ветхозаветных событий и благодатную силу нового завета, и при этом разъясняет отношение безмерного всемогущества Божия к определенному сроку времени при очищении мира от зол. Во втором слове он определяет отношение воскресения Спасителя к человеческому спасению, говорит о последнем воскресении всех людей для новой жизни, и решает разные возражения, какие приводились тогда против возможности и действительности будущего воскресения. Вся сущность третьей проповеди заключается в сопоставлении двух противоположных фактов: падения со всеми его последствиями и восстания к новой жизни с воскресшим Христом.

Относительно подлинности первого слова Тилльмон высказал было некоторое сомнение, — но Фесслер прямыми историческими свидетельствами вполне удовлетворительно доказал принадлежность этого слова именно св. Григорию Нисскому, которому приписывали его св. Максим Исповедник и отцы латеранского собора 649 г. Подлинность же второго и третьего слова всеми признается беспрекословно.

В словах на св. пасху учение о спасении раскрыто с объективной стороны, т. е. в них выяснено только то, что сделал для спасения людей пострадавший, умерший и воскресший Богочеловек Христос, а не то, как Его страданиями, смертию и воскресением действительно спасаются люди. Вопрос об усвоении каждым человеком спасительных заслуг Иисуса Христа раскрывается в других проповедях св. Григория, главным же образом в его обширных нравственных трактатах. Из проповедей св. Григория имеют особенное значение по этому вопросу два его слова: „На день светов, в который крестился Господь наш“, и „К тяготящимся эпитимиями“. Первое слово, сказанное в праздник крещения Господня, представляет собою очень обширное рассуждение о спасительной силе таинства крещения; а во втором слове раскрывается смысл эпитимий и доказывается божественное происхождение священнической власти вязать и решить. Нравственные трактаты св. Григория для уяснения означенного вопроса гораздо важнее его проповедей. Многие из них целиком посвящены раскрытию вопроса о совершении человеком своего собственного спасения чрез свободное усвоение себе заслуг Спасителя, — а потому в число источников для составления догматической системы св. Григория они должны быть включены обязательно. В систематическом обозрении очень удобно можно разделить их на два отдела, из которых первый будут составлять трактаты нравственно–экзегетические, а второй — нравственно–философские. В нравственно–экзегетических трактатах св. Григорий представляет более или менее обширные толкования свящ. книг с специальною целью простого нравственного назидания; в трактатах же нравственно–философских предлагается чисто философское, научное решение разных моральных вопросов.

В порядке свящ. книг, первым нравственно–истолковательным трактатом св. Григория были „Две книги о подписании псалмов“ (ες τήν επιγραφήν τών ψαλμών βιβλία β'). Эти книги были написаны св. Григорием по просьбе одного, неизвестного по имени, его друга, который обратился к нему с вопросом: какой смысл имеют разнообразные надписания псалмов, чтобы можно было каждому видеть, что в них „может руководить к добродетели?“ Св. Григорий „со всею готовностию“ взялся за решение этого вопроса и написал две книги „о надписании псалмов“. Первая книга заключает в себе девять глав и по своему содержанию делится на две части: I–IV главы составляют общее рассуждение о блаженстве, как о конечной дели жизни, и о добродетели, как о средстве к достижению этой цели; V–IX главы трактуют о разделении всей Псалтири на пять отделов с определением отличительного характера каждого из них. Вторая книга заключаете в себе шестнадцать глав аллегорического толкования на надписания псалмов.

За псалмами Давида св. Григорий объяснил три книги Соломона: книгу Притчей, книгу Екклезиаста и Песнь Песней. Объяснение книги Притчей потеряно, так что мы знаем об этом объяснении только из упоминания св. Григория в „ Точном изъяснении Соломонова Екклезиаста (Έξήγησις άκριβής εις τον Έκκλεσιάστην τού Σολομώντος). Это последнее объяснение составляют восемь церковных бесед св. Григория, в которых истолкованы первые три главы книги. „Точное объяснение на книгу Песнь Песней“ (Έξήγησις ακριβής εις τά ασματα τών άσμάτων) состоит из пятнадцати больших бесед на эту книгу с особым предисловием. Из предисловия мы узнаем, что св. Григорий составил свое объяснение в дни поста „для народного слышания“. Так как слушатели его оказались очень внимательными и любознательными, предлагали ему свои вопросы и делали замечания по поводу его бесед, — то он, хотя и писал их „не на показ“, заблагорассудил, однако, пустить их в обращение. Предварительно, впрочем, он исправил свои толкования: