Летающий сыр - Жан-Филипп Арру-Виньо

Обычно папа хорошо играет, но после того как он дважды попал в «тюрьму», даже не прикоснувшись к 20 000 франков, стало как-то не по себе.

А Жан А. по-прежнему попадал в дома Жана В., и его кучка денег неумолимо таяла. При этом бедный Жан А. так переживал, как если бы ему вырвали зуб мудрости без заморозки или, скажем, отрезали палец.

— Гоните ваши денежки! — подтрунивал над ним Жан В.

— Мерзкий буржуй, — парировал Жан А. — Тебе что, доставляет удовольствие обирать бедняков до нитки?

Потом папа вышел из «тюрьмы» и сразу же схлопотал налог на роскошь.

— Постараемся все-таки выиграть, — скривился он. — Прямо как в жизни.

У меня же появились сомнения в беспроигрышности моей тактики: все почему-то стали перескакивать через мой супердорогой отель и попадать прямиком в дома Жана В.

— Улица Вожирар, дом 5, — произнес Жан А.

— Это мое! — ликовал Жан В., который уже норовил скрыться за высокой стопкой денежных купюр.

— Улица Мира, — сказал папа, когда пришла его очередь.

— Это ко мне! — закричал я от радости и начал потирать руки. — Прямо в мой отель! И лучше сразу взять кредит в банке, потому что это обойдется тебе в целое состояние!

У папы глаза вылезли из орбит, когда он увидел, сколько ему придется заплатить за мой отель.

— Ошибочка, — произнес он, покашливая. — Кубики упали на границе между клетками.

— Что значит «на границе»? — возмутился я.

Я точно видел, как кубик упал прямо на тройку, то есть на улицу Мира! Но папа уже схватил кубик и тряс его в кулаке, чтобы перебросить.

— На границе, — повторил он. — Таковы правила: «если кубик падает на границе между клетками, нужно перебросить».

— Не было такого! Не был он ни на какой границе! — не сдавался я.

Папа гневно повернулся к остальным:

— Ну, вы же все видели, правда?

— Конечно, папочка, — залебезил Жан А.

— Ты врешь! — не сдавался я. — Не было границы!

— Вот именно, — вмешался Жан В. — Жан Б. говорит правду: кубики не падали на границе.

— Вы что, вздумали обвинить родного отца в жульничестве? — спросил папа, испепеляя нас взглядом.

Уши у него покраснели, а челюсти сжались так сильно, что мне показалось, что он прокусил свою трубку.

Я еще что-то мямлил себе под нос, а Жан В. уже давно опустил голову, уставившись в свои купюры.

— Прекрасно, — добавил папа и положил кубики в центр стола. — Мухлюйте, ради бога, но только без меня!

— Ты все равно проиграл! — вдруг осмелел Жан В.

Папа демонстративно встал:

— Вопрос не в этом! Это глупая игра, и попадись мне сейчас тот, кто назвал ее «обучающей», я бы сказал ему пару ласковых. Уж поверьте!

— У вас всё в порядке, дорогой? — спросила мама, которая играла с малышами в шашки.

— Чудесно! — ответил папа, нахлобучив шляпу себе на голову. — Я просто решил размять ноги, прежде чем уложу кое-кого на лопатки.

— Ты пойдешь гулять в такую погоду? — удивилась мама, глядя, как по окнам струятся капли дождя.

Но папа, махнув рукавом плаща, уже выскочил на улицу.

Мы были ошарашены. Особенно я. Я посмотрел на свой отель, потом на кубики, снова на отель, но так ничего и не понял.

— Зря папа не стер тебя в порошок, — бросил мне Жан А., картинно потирая руки.

— А я вот-вот сделал бы вас всех по полной программе, — заныл Жан В.

— Мерзкие жулики! — не выдержал я. — Вы просто боитесь попасть на мою клетку!

— Я тебя предупредил, — не унимался Жан А. — Не начинай.

— Двое против одного, — подлизывался Жан В. — Тебе не жить, толстяк.

— Ну конечно! — хорохорился я. — Не смешите!

И мы начали драться прямо на коробках с играми, пока не вмешалась мама:

— Раз так — все марш в комнату. И чтоб я вас не видела до самого ужина!

Мы понуро побрели из гостиной. Мало нам было папы, так еще и мама разозлилась. Да уж, отличный денек!

— Жаль, — прокомментировал Жан А., падая на кровать. — А мы только-только начали веселиться.

— Это моя подушка, — сказал я. — Убери с нее свои грязные ноги!

— Показать тебе мой коронный захват ногами?

— Ну попробуй, — ответил я. — Но только не забывай, что я занимался дзюдо с Франсуа.

— Да что ты? Я не боюсь черных поясов!

Мы начали драться, катаясь по покрывалу, а потом и Жан В. присоединился. Ну и понеслось…

Так прошел День игрового марафона.

Конечно, с папиной стороны было очень мило, что он захотел с нами поиграть, но я бы все-таки предпочел провести этот день в одиночестве с комиксами про Тинтина и книжками про приключения.

Дождь летом идет не так уж часто, и мне жаль, что целый день был потрачен на какие-то обучающие игры, когда можно было просто ничего не делать в свое удовольствие.

Только после ужина папа, стараясь не шуметь, зашел к нам в комнату. Все спали, кроме меня. Я включил фонарик и тайком читал под одеялом, поедая изюм.

Обожаю читать под одеялом, когда идет дождь. Я представляю, будто сижу в каком-нибудь шалаше или иглу, в тепле, а на улице воет ветер и в окно барабанит дождь.

Услышав, как вошел папа, я еле успел выключить фонарик. Наверное, он ничего не заметил, потому что, вместо того чтобы ругаться, присел на край кровати и спросил шепотом:

— Жан Б., ты спишь?

— Да. Точнее, нет, — ответил я.

— Знаешь, — продолжил папа. — Я еще раз подумал про этот кубик…

— Ничего страшного, — перебил его я. — У тебя все равно не было денег, чтобы мне заплатить.

— Знаешь, я уже как-то не совсем уверен, что он упал между клетками, — тут папа закашлял. — И ты, наверное, был прав…

— Ты был без очков, может, поэтому…

— Может. Но мы с тобой сыграем матч-реванш, договорились? И я надену очки!

— Договорились, — согласился я.

Он потрепал меня по голове и встал.

— Может, тогда завтра, если дождь не перестанет? Все равно особо нечем заняться.

— Ты об этом пожалеешь, — самодовольно ухмыльнулся я. — Обдеру тебя как липку!

— Это мы еще посмотрим, — хитро улыбнувшись, ответил папа. — Предупреждаю: продамся я только за очень большие деньги. Даже не надейся, что я снова попаду в твой дурацкий пятизвездочный отель!

И мы оба засмеялись в темноте, как сумасшедшие.

Гости

Однажды, где-то в середине каникул, папа объявил:

— Дети, мы с мамой уедем на пару дней в Тулон выбирать новый дом. Я на вас рассчитываю. Ведите себя хорошо, не играйте со спичками и не подходите близко к пруду.

Папа с мамой редко уезжают куда-нибудь без нас. Шестеро детей — это как свора щенят: утопить жалко, в клетку не посадишь, зато переругаешься из-за них со всеми друзьями.

— За нас не волнуйтесь, — успокаивала родителей бабушка Жанет, махая им вслед ручонкой Жана Е. — И отдохните там от нас как следует!

Бабушка выставила нас в ряд перед домом, зачесала челки в одну сторону, а сама встала по центру, как учитель Мартель на школьной фотографии.

— Ты уверена, что справишься с моими дьяволятами? — волнуясь, уточнила мама.

В руках у мамы был шейный платок — ее обязательный аксессуар, а когда она подошла нас всех поцеловать, я сразу узнал ее любимые духи: она пользуется ими, когда они с папой идут вдвоем в ресторан или в кино.

— Не переживай, — заверила ее бабушка, доставая палец Жана Е. из его же носа. — Просто нужно все держать под контролем.

Мама повела бровью, как будто пыталась вспомнить, где же она это слышала, а потом тихо добавила: «После нас хоть потоп!», села в машину и уже в полный голос крикнула: — До свидания, дети! Будьте умничками!

— Дорогая, — заметил папа, трогаясь, — вот, кажется, и у нас начались каникулы…

Когда машина исчезла за поворотом, нам стало немножко грустно.

— Чего это вы приуныли? — бодрым голосом спросила бабушка. — Вы что, не хотите, чтобы у вас был новый красивый дом? И вообще, вашим родителям иногда нужно побыть вдвоем.

Бабушке нас не понять. Мы тоже хотим, чтобы родители побыли наедине, без прицепа из шести детей. Но мы всегда по ним скучаем. Конечно, это настоящий дурдом на колесах — семья из восьми человек! Мы вечно толкаемся, чтобы отвоевать себе побольше места в машине, каждому из нас временами хочется быть единственным сыном или даже сиротой и чтобы никто не бил тебя ногами по носу и не угрожал отправить в интернат для детей военнослужащих… Но, когда кого-то из нас нет, это как в «Собери семью»: одной карты не хватает — и вся игра не складывается.

— И даже не думайте сидеть дома — на улице такое солнце! Дышите свежим воздухом! — распорядилась бабушка.

Вот так всегда — как только мне указывают, что можно гулять, сразу пропадает всякое желание веселиться.

Дедушка взял середнячков и Жана Д. с собой кататься на тракторе и поливать грядки, а мы с Жаном А. оказались вдвоем в огороде и, засунув руки в карманы, пытались придумать, чем бы заняться.