Любовь, смерть и манекены - Мария Буквина
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Физически она была в норме: питалась, одевалась, отвечала на вопросы, даже бегло говорила по-французски. Вот только это была уже не мама. Её сущность, то, что многие называют душой, покинула тело вместе с мозгом. В результате чего следующие семь месяцев за мной присматривала живая кукла.
Отца такая ситуация почти устраивала. Крики прекратились. Материнские функции она выполняла. А для большего у него имелась любовница.
Конечно, в то время я не знал об этом. Как не знал и о создании отцом преступного синдиката. Придя на теневой рынок с целой колодой эксклюзивных предложений, он быстро нашёл партнёров. А дальше понеслось. Поставки умного оружия, способного исполнить любой приказ отца, торговля искусственными органами и галлюциногенами, которые доводили потребителей до психоделического экстаза.
В иных руках Смурф мог подарить миру надежду на возрождение, однако не все люди способны делиться. К сожалению, отец тоже был не из их числа. Ощутив вкус денег и власти, он уже не собирался останавливаться. А бедный Смурф был не в силах обеспечить возрастающие потребности своего мучителя.
Тогда-то ему и пришлось раскрыть ещё одну способность. Оказалось, что магия оживления может быть передана любому живому существу. И хоть Смурф понимал, что участвует в создании чего-то плохого, он просто не выдержал. Чем несказанно обрадовал отца.
Власть меняет людей. Обычно в худшую сторону. Вот и отец, получив дар, предпочёл строить жизнь с новой семьёй. А в пещерах если и появлялся, то лишь для извлечения сыворотки и плазмы крови Смурфа.
Мы с мамой были предоставлены сами себе. И вскоре я стал замечать, что какие-то отголоски души всё ещё блуждают по её нейронам, изредка пытаясь взять контроль над телом.
В такие моменты она пугала сильнее обычного. Мне приходилось выхватывать нож, которым мама водила по запястью. Пару раз я снимал петлю с её шеи. Расслабляться было нельзя. Стоило мне отвлечься, как мама пыталась что-то поджечь или норовила засунуть голову в кастрюлю с кипящей водой.
А потом я застал её на пути к обрыву. Не знаю, был ли шанс предотвратить падение. Но увидев этот взгляд, эту боль, прорывающуюся сквозь деревянный кордон, я остановился. Мама сделала свой выбор. Который, конечно, повлиял и на меня.
Узнав о случившемся, отец словно очнулся. Он осознал, что погибшая женщина была его женой, а я – не только подопытная крыса. И чтобы хоть как-то искупить свою вину, открыл передо мной все двери. Так началась новая глава моей жизни.
Частное образование, люксовые апартаменты, многочисленные няни и охранники. Оказалось, что деньги не слишком-то отличаются от магии. Они способны отправить тебя в любую точку планеты, благодаря им можно исполнить практически любое желание, они подчиняют людей, заставляя их говорить и делать то, что надо тебе.
Однако никакие деньги не способны исцелить душу человека. И сколь бы роскошной моя жизнь не казалась окружающим, она была полна боли и страданий.
Я пытался отвлечься: учёбой, вечеринками, путешествиями. Принимал антипсихотики. В какой-то момент мне даже начало казаться, что прошлое потихоньку отступает. Но тут один из охранников сообщил, что надо ехать домой, и, не дождавшись ответа, запихнул меня в машину.
Возвращение преподнесло несколько сюрпризов. Во-первых, как выяснилось, магия Смурфа не действует вечно, и моё сердце вот-вот остановится. По идее эта новость должна была напугать, но на деле я испытал лишь облегчение. Ненадолго. Повторное прикосновение подарило мне ещё десять лет жизни.
Что касается теневого бизнеса, то он тоже не пострадал. За прошедшие годы отец столкнулся со множеством испытаний. И уменьшение сроков службы продукции было далеко не самым серьёзным из них. Напротив, произошедшее послужило доказательством правильности выбранной стратегии. И денежные суммы, направляемые на поиски родины Смурфа, значительно выросли. Это был сюрприз номер два, о котором я узнал слишком поздно.
Что касается самого Смурфа, то этот «сюрприз» стал апогеем отцовского безумия. Не знаю, как можно было до такого додуматься. Но, как выяснилось, страх вкупе с алчностью действительно способны подстегнуть воображение. Как результат – новые оковы для Смурфа и отец, переставший бояться, что его питомец вырвется на свободу. Хотя без посторонней помощи это было попросту невозможно.
Дело в том, что при всех своих суперспособностях, Смурф – существо практически беззащитное. Его легко одолеть. Нужно лишь напасть в подходящий момент.
Попробую объяснить. Источник магии Смурфа – его кровь. Но чтобы воспользоваться своей силой, необходимо отделить одно от другого. Для этого Смурф надувается, и магия, очищаясь, перетекает в наружный слой кожи.
Как я уже говорил, отцу повезло. Он вырубил Смурфа, когда тот был бессилен. А после перевязал цепью, препятствующей надуванию.
Так продолжалось восемь лет – оковы позволяли получить лишь то количество магии, которое требовалось отцу. То есть Смурф мог надуваться, но в разумных пределах. И только в контролируемых условиях.
Однако несмотря на всю власть над бедным созданием, отцу никак не давал покоя тот факт, что цепи могут быть сняты. И он нашёл решение. Поместив титановый экзоскелет внутрь ростового костюма пчелы, он создал клетку, из которой невозможно выбраться. Но и этого отцу показалось мало. Чтобы навсегда обезопасить питомца, он сотворил хирургический беспредел – объединил кожу и мягкие ткани Смурфа с костюмом, который впоследствии оживил.
Так появилась новая форма жизни, всё ещё способная невысоко взлетать и оживлять неживое. Однако полётам мешала цепь, а оживлять не позволял зашитый рот.
Наша встреча принесла много боли и отправила моё чувство вины в верхние слои невыносимости. Я не мог ни есть, ни спать. Думал лишь о плане побега. И когда отец потерял бдительность, претворил его в жизнь.
Глупец... Я так зациклился на спасении Смурфа, что не заметил Армагеддона, происходящего у меня под носом. Все эти рабочие, снующие в окрестностях, толчки, обвалы. Не понимаю, как можно было игнорировать очевидное. «Просто вновь заработали шахты», – решило подсознание и вернулось к помощи в решении основного вопроса.
Я справился. Вывел дрожащего Смурфа из пещер, перерезал швы на губах... На этом, в общем-то, мой план и заканчивался. Но стоило мне вернуть Смурфу способность говорить, и он уже не замолкал.
«Ааа! Никииитка! Беги! Сожруууут!!! Меня! Тебя! Летииии! Больненькооо! Тваааари! Не спрятаться!» – поначалу
