Английская тайна - Андрей Остальский

А надо сказать, что эти ежегодно публикуемые таблицы вызывают большой ажиотаж среди британских родителей. Школы, регулярно занимающие в таблицах последние места, — колоссальная головная боль и для правительства. Ведь общество ждет, что власти что-нибудь предпримут, каким-то образом изменят ситуацию в этих на самом деле совершенно позорных учебных заведениях, выпускники которых не способны толком ни читать ни писать. В этом контексте вариант «Торчвуда» казался гениальной пародией. Вот о каком решении, наверно, мечтают власти предержащие. Впрочем, какие-нибудь радикальные левые, возможно, тайно, самим себе в том не признаваясь, тоже мечтают о чем-то подобном, хоть и с обратным знаком: как бы избавиться от так называемых «грамматических» школ, куда отбирают самых одаренных детей из не слишком состоятельных семей. Почему-то именно «грамматические», а не дорогущие частные школы — объект особой ненависти левых. Вот если бы отдать этих высокомерных вундеркиндов, будущую опору истеблишмента, на съедение галактическим чудищам, и социальное равенство обеспечено. Забавно написал кто-то из критиков: «Торчвуд» — кошмар, в котором реализуется классовое подсознание».

Сашок стоял перед «Темз-хаусом» и улыбался. Пытался поточнее установить то место над крышей здания, в которое в сериале «Торчвуд» ударил огненный столб. Это таким образом прибыл на Землю для переговоров представитель зловещей цивилизации «456». И дальше все эти вполне пародийные ужасы там внутри и происходили. Хотя, как полагается, рассказ велся опять же как бы вполне серьезно.

Детей Земли, разумеется, в итоге спасли, ценой жизни всего одного ребенка, внука главного героя. А «456» позорно бежали. Двуличному британскому премьеру пришлось уйти в отставку, в общем, все как положено. А школы-аутсайдеры так и остались неразрешенной проблемой.

По ассоциации Сашок вспоминал и как в одном из фильмов о приключениях Джеймса Бонда лодка выскакивает в Темзу из другого таинственного объекта — футуристического здания штаб-квартиры разведки МИ-6. Проделав в здании огроменную дыру. Почему-то ничего подобного нельзя было вообразить в Москве, на Лубянской площади. Как же, позволят наследники Дзержинского так над собой издеваться! Ждите! Такой фильм в России ни за что не дадут выпустить. Может быть, в этом и разгадка, почему на «Темз-хаус» смотреть все-таки не так страшно. Потому, что такие уж британцы охальники. Просто ничего святого. Грубияны, что с них возьмешь…

Или наоборот — слишком тонкие, запутанные люди, загадочные… Но бывали моменты, когда Сашок точно предпочел бы родственников попроще. Которым можно было бы рубануть сплеча. Сказать: ох, родичи вы мои, влип я, как очкарик какой-нибудь. На счетчик меня поставили. Помогите, подскажите, что делать. Но проклятые примаковские комплексы на давали Сашку быть откровенным.

В результате он так и не сумел объяснить Анне-Марии, что же с ним произошло. И все равно ее расстроил. В глазах жены он увидел смесь обидной жалости и снисходительности. Или, по крайней мере, так ему показалось. Типа: «Ну вот опять… с нормальными людьми такого не бывает. Почему мне достался такой непутевый, такой русский муж?»

Прочитав подобное в очах любимой жены, Сашок прервал себя на середине фразы. А в соответствии с неписаными английским правилами жена немедленно поджала губы и запретила себе проявлять интерес. Сделала вид, что все происходящее нисколько ее не волнует. И пошла спать. И родители ее, почувствовав напряжение, тут же ретировались. Ух, русские теща с тестем выпотрошили бы его, все выяснили, ну и перепилили бы, наверно, пополам. Но Сашок в данном случае с радостью согласился бы быть перепиленным. Все лучше, чем вот эта игра в безразличие.

А так он остался один на один с российской оргпреступностью и ее представителями на английской земле. 

Глава 7. Инфернальный огонь

До появления чаринг-кросского поезда оставалось каких-нибудь полторы минуты, из-за белых дуврских скал уже вроде бы доносился смутный шум электровоза, и пассажиры на станции «Фолкстон-Сентрал» оживились, двинувшись к желтой заградительной линии. Направился туда и Сашок, прихватив с собой пластиковый пакет магазина «Дебенэмз», в котором теперь, за отсутствием портфеля, таскал свои пожитки. И вот в этот момент кто-то тронул Сашка за плечо. Обернувшись, он рассчитывал увидеть соседа Филиппа, милейшего старичка, в прошлом архитектора, у которого как раз по понедельникам бывают иногда дела в Лондоне. Или, может быть, даже домушника Гарри (официально — безработного), который, как считалось в семье у Сашка, уже четыре раза обчищал их дом, с каждым разом делаясь все фамильярнее при личных встречах. Но нет — это был не Филипп и не Гарри, а какой-то джентльмен, одетый, как и большинство пассажиров, в нечто серое, мешковатое и неприметное. Но трудно было не заметить другого — двух портфелей, которыми джентльмен был оснащен. Один из них он сжимал в правой руке, а другой был подвешен на ремешке через левое плечо.

— Здорово, Андреич, ну и погодка сегодня, скажи? — заговорил незнакомец по-русски, и, услышав его голос, Сашок тут же узнал его. Да и оба портфеля тоже узнал.

Без всяких сомнений, это был тот самый шут гороховый, что пару недель назад нарушил мирное течение его, Сашковой, жизни. В тот раз, правда, он был выряжен в немыслимую телогрейку, шапку-ушанку и валенки с галошами. И снова, во второй раз за два последних дня Сашок поражался, как сильно одежда меняет человека. «Прошел бы мимо — никогда бы не узнал», — ошеломленно думал Сашок.

Он теперь уже прекрасно понимал, что угодил в какую-то мафиозную комбинацию. Скорее всего, думал он, в подсунутом портфеле имелось двойное дно, в котором и было спрятано что-то для бандитов ценное. Например, кокаин, или деньги, или компромат на кого-нибудь. Зачем браткам понадобилось использовать его, Сашка, услуги без его ведома (что называется, втемную), это бог его знает, скорее всего, дело случая. Может быть, Сашок просто попался кому-то из них на глаза — соотечественник с таким же, как у банды, портфелем, как же не воспользоваться? Или что-нибудь в этом роде. Потом бандиты захотели получить свое добро назад, но, видимо, раскололись на две группы или еще какая-то у них произошла запутка.

Короче, кто-то, назвавшийся мистером Беником, явился в отсутствие Сашка к нему в дом, заморочил родичам голову и забрал портфель, не отдав ничего взамен. А сам Сашок тем временем вел переговоры с Дынкиным и его подручным Лешей. Если, конечно, это можно назвать переговорами. То есть вся проблема была в том, что ни одной прямой угрозы произнесено не было. Дынкин угрожал расправой скорее своему подручному Леше, а Сашка будто и не замечал даже. Ну, и что после этого мог Сашок сказать полиции? «Вы представляете, этот русский черный обещал своему напарнику глаза выколоть и половые органы отрезать. А на меня сначала не смотрел, а потом стал смотреть — с таким подтекстом, что мороз по коже». Разве бывает такой состав преступления, как «подтекст» или «мороз по коже»?

Нет, с этим в полицию не пойдешь, да и Анне-Марии не объяснишь, не говоря уже о ее родителях. И вот, когда Сашок совсем уже было отчаялся, пожалуйте, новое явление на станции «Фолкстон-Сентрал». Тот же самый шутник, собственной персоной. «Опять игра какая-то, — думал в ужасе Сашок, — но, по крайней мере, портфели снова налицо, нарочно, гад, мне их демонстрирует… на приманку ловит».

А вслух сказал:

— Так это вы приходили к нам в мое отсутствие? Это вы — мистер Беник!

— Я, конечно, кто ж еще?

— И оба портфеля вы забрали!

— Ну не без того, не без того… Ладно, давай, в поезд-то садись, а то места нам не достанется.

И с этим словами Беник фактически запихнул Сашка в вагон. И сам уселся рядом с ним.

— Эх, удивляюсь я этим поездам английским, — оживленно продолжал Беник. — Ну мыслимо ли дело вот так вот ездить? Это в наше-то время… скажи?

Так как Сашок не нашел совершенно, что сказать в ответ на эту реплику, то Беник продолжал без устали говорить сам. Вдоволь посокрушавшись по поводу состояния британского железнодорожного транспорта, он плавно перешел на сельское хозяйство.

— Гляди, гляди, — говорил он, указывая на пасторальные пейзажи, мелькавшие за окном вагона, — сколько у них все-таки баранов везде пасется. Зачем им столько? Да им в жизни столько не съесть! И не остричь! Баран у них — культовое животное, скажи? Они от этого сами на них похожи делаются. Ну, вот видел, как они в электричке или в метро никогда в середину вагона не догадаются пройти, всегда толпятся у входа? Как бараны!

При этом он делано хохотал и толкал Сашка в бок.

Сашок хотел было объяснить клоуну про «Правило шести дюймов», но не стал в итоге этого делать. Что метать бисер перед известными животными? Толку все равно не будет, да и настроения нет совершенно.