Либерея раритетов - Борис Горай

- Но ведь мой муж сказал...

- Не беспокойтесь, с ним мы тоже поговорим, - на всякий случай прервал женщину Карзанян, чувствуя что ей очень хочется сообщить ему что-то важное. - Давайте уточним кое-какие детали.

- Ну, если так... - Вера Петровна провела посетителя в одну из комнат и поудобнее устроилась на диване, где проводила большую часть суток.

Илья сел напротив хозяйки за низким неудобным журнальным столиком и пригубил предложенный хозяйкой черный кофе, который в отличие от чая терпеть не мог. Слушая хозяйку, он все больше и больше убеждался, что ее рассказ каким-то боком имеет отношение к событиям, приведшим его сюда. И теперь Илья больше всего опасался того, что кто-нибудь войдет и прервет их беседу. История выглядела непростои.

...Вера Петроина вставала обычно поздно. Утром зазвонил телефон. К аппарату подошла Алла.

- Позвоните, пожалуйста, после одиннадцати. Мамы нет дома. - Девушка положила трубку и пошла на кухню.

- Кто там, Аля? - Вера Петровна проснулась от звонка и была раздосадована.

- Не знаю, какой-то мужчина.

Мужчина ее в данный момент не интересовал. Москвина повернулась на спину и закрыла глаза. Но сон не возвращался.

Она стала вспоминать подробности вчерашнего вечера, проведенного в гостях у Поталовых. Точнее, в ресторане, куда Поталовы пригласили их на день рождения главы семейства. Очень удобно: не надо таскать продукты, торчать у плиты, готовить, а потом чуть ли не до утра мыть посуду. Все было очень хорошо. Поталовы не поскупились, посидели вшестером рублей на двести пятьдесят.

Не обошлось, правда, и без неприятностей. Семен, как всегда, перебрал лишнего, разболтался, начал всех учить, как жить. Слишком много наговорил такого, чего не следовало бы знать ни Потаповым, ни тем более их родственникам. Они, эти родственники, то ли прикидываются простачками, то ли на самом деле такие пентюхи: "Откуда? Как? Ох да ах!" Деньги делать надо, как Семен, а не высиживать на работе зарплату.

Не куры, должны понимать.

О нехорошем думать ей не хотелось. Вера Петровна вспомнила, что сегодня собиралась сходить к Леночке и забрать заказанные два месяца назад серебряный перстень в виде ремешка с пряжкой и кулон - древнегреческую сандалию на серебряной п.епочке. Такие она видела у одной знакомой и захотела иметь у себя. Леиочкин знакомый ювелир, который все может, заказ принял, и вот он уже готов, осталось только забрать.

Едва Вера Петровна все же задремала, раздался телефонный звонок. Дочка уже ушла на работу, и ей самой пришлось подниматься.

- Это квартира Москвиных? Вера Петровна?

Взволнованно дребезжащий голос был ей незнаком.

- Да, я. Кто это говорит?

- Вас Романов беспокоит, Яков Борисович. Из тринадцатого магазина. Мне сейчас принесли записку от Семы, то есть, простите, от вашего Семена Павловича.

Он в бэхээсе. Понимаете? В милицию забрали. Арестовали. Просит, чтобы вы все самое ценное в доме собрали и к кому-нибудь отнесли. А то к вам скоро приедут с обыском и все заберут.

Москвиной стало вдруг очень зябко, хотя в квартире от жары было трудно дышать. Она попыталась плотнее запахнуть халат, по руки не слушались. Чего-то такого Вера Петровна ждала давно: с тех самых пор, как мужа назначили директором мебельной фабрики и они стали жить в достатке - как, собственно, и надлежит жить культурной женщине с ее нынешним положением. Сначала было страшновато, но потом Веря Петровна привыкла. Она почти убедила себя, что живет на честные трудовые деньги своего умного мужа.

За "так" ведь никто ничего не дает.

И вот сейчас, вдруг... Все, что нажито, куда-то нести, прятать. Ведь свое же!

- Алло! Вы меня слышите? - раздавалось в трубке.

- Да, да, конечно.

- Это надо сделать очень быстро. Они вот-вот нагрянут. Слышите? С обыском. Скорее.

Вера Петровна с минуту стояла, опустив руку с прерывисто гудящей трубкой. Наконец очнувшись, бросила ее на рычаг и заметалась по квартире. В большую дорожную сумку вытряхнула содержимое заветной шкатулки, бросила туда с трельяжа золотой браслет и другие безделушки, серебряные рюмки и поднос из стенки, достала с антресолей увесистый сверток из оберточной бумаги, в котором хранились деньги, и еще множество всяких вещей и вещиц. Все это она упаковала вместе с наиболее редким хрусталем. Не успев как следует одеться и привести себя в порядок, бросилась было к двери. Но огромная сумка оказалась неподъемной. Тут Вера Петровна вспомнила, что надо взять только самое ценное. Она вынула хрусталь, массивный поднос, еще кое-что, но большего себе позволить не могла. Не решилась.

Еле волоча сумку, Москвина вышла на улицу, за хлопотами так и не решив еще, где спрячет добро. Машины проносились мимо, никто не обращал внимания на женщину, которая нетерпеливо топталась у края тротуара.

Сзади кто-то подошел.

- Гражданка Москвина! Это ваша сумка?

- А то чья же? - машинально огрызнулась Вера Петровна, оборачиваясь и обреченно осознавая, что все потеряно.

- А вы из милиции.

Двое молодых мужчин встали так, что ей некуда было шагнуть. Один уже держал в руках ее сумку, другой, говоривший быстро, поднес к ее глазам красную книжечку и тут же спрятал ее в карман.

- Пройдемте в дом, у вас будет обыск. Ваш муж арестован.

Вера Петровна сидела за столом в большой комнате.

Ей было почти физически больно видеть, как чужие люди роются в ящиках и шкафах. Хотела было заплакать, но вовремя вспомнила, что платка под рукой нет.

Пришлось подняться и достать его из комода.

Молодые люди проводили ее взглядом и продолжали работать сноровисто, больше не обращая на нее никакого внимания.

- Вес, - подошел к ней тот, который предъявил удостоверение. - Вот копия описи ваших вещей, которые мы забираем с собой, и повестка. Завтра к одиннадцати часам явитесь на допрос к следователю Трофимову, который занимается делом вашего мужа. Вам все понятно?

Вера Петровна неопределенно кивнула, не отрывая платка от глаз.

- Сегодня из дома никуда уходить вам не разрешается Звонить тоже, телефон мы отключили. На балконе не появляться. Свидание с мужем вам разрешат через несколько дней.

Они ушли. Москвина осталась одна. Первое, о чем она подумала, - как же теперь сходить к Леночке.

Если сегодня не забрать перстень и кулон, вдруг Леночка их отдаст еще кому-нибудь. Вера Петровна бросилась к телефону. Но он молчал: провод, ведущий к розетке, был обрезан. Только теперь до нес наконец дошел весь ужас случившегося, и она разрыдалась.

Потом Вера Петровна долго лежала на своем любимом диване лицом вниз, не будучи в силах ни подняться. ни хотя бы повернуться на бок.

К вечеру она немного успокоилась. Умылась, коекак причесалась и стала осматривать оставшиеся после обыска вещи. К своему немалому удивлению, обнаружила, что почти ничего из вещей, кроме тех, что лежали в сумке, работники милиции не взяли. Не оказалось на месте лишь десятка полтора старых книг, которые не так давно муж откуда-то принес.

Она прочитала оставленную на столе бумажку.

Опись конфискованного имущества за редким исключением соответствовала тому, что находилось в сумке.

Хрусталь, часть серебра, ее шубы и еще многие другие ценные вещи остались на своих местах, в том числе ковры, фарфоровая посуда, весь антиквариат. Это открытие обрадовало Веру Петровну. Значит, в ближайшие два-три года она может не искать работу. "Сегодня же надо составить список вещей и все отвезти к маме", - решила Вера Петровна. За весь день о муже она даже не вспомнила.

Занятая составлением списка, Вера Петровна не слышала, как открылась входная дверь. Она очнулась, когда на кухне хлопнула дверца холодильника.

- Это ты, Аля? - спросила она, не отрываясь от бумаги. - Возьми яйца, сделай себе яичницу. Я сегодня ничего не готовила, мне некогда.

- Тебе всегда некогда! Что ты на меня так смотришь? - В дверях стоял Семен Павлович.

Он был зол. Сегодня директор объединения устроил ему разнос за отставание по выполнению плана. Но сам по себе разнос его не удручал. Горела премия, а это поважнее...

- Никто его не арестовывал, - продолжала Москвина свой рассказ. - Муж сказал, что это жулики у нас все унесли. Он так ругался, вы себе не представляете. Но в милицию, сказал, не пойдет, а то потом затаскают. Скажите, - с надеждой глядя на Илью, спросила она, - вы их найдете? Нам вернут то, что они взяли?

Этого вопроса Илья словно ждал.

- А как же? Обязательно найдем. На то и милиция, чтобы жуликов на чистую воду выводить. Простите, - сказал он, как можно ласковее глядя на хозяйку. - Я хотел бы взять у вас, на время, конечно, список похищенных вещей и осмотреть комнату, где орудовали мошенники.

- Конечно, пожалуйста, - поднялась Вера Петровна. Она прошла вперед и открыла дверь в большую комнату.

Прямо перед Ильёй стоял большой резной шкаф темного дерева, а всю свободную середину комнаты занимал круглый стол, аккуратно застеленный бордовой плюшевой скатертью, расшитой золотистыми металлическими нитями. С краев ее свисали тяжелые кисти.