Но ад не вечен - Сергей Михайлов

— Какой ещё к чёрту молибден? — просипел «Иван Иваныч», хмуро глядя на рыжего. — Ты что, спятил, Плохой?

Рыжий, он же Плохой, расхохотался.

— Вот так-так! Видать, Иван Иваныч, тебя и впрямь чмокнул «желтолицый» той ночью, и уж если кто здесь спятил, так это ты. Али забыл, зачем мы здесь, а, приятель?

— Не забыл, — буркнул тот и отвернулся.

— Ну что за память! — воскликнул Плохой. — Ну прямо-таки всё, абсолютно всё помнит. Светлая голова, ясный ум, справочник ходячий, да и только, мать твою.

— Заткнись, — отрезал «Иван Иваныч». Потом, обернувшись к леснику, коротко спросил: — Сколько вёрст до ближайшего посёлка?

— Около сорока, — ответил дед Мартын.

«Геолог» присвистнул.

— Не ближний свет. Хорошую нору ты себе выбрал, дед. Лыжи есть?

— Лыжи-то есть, только… — дед Мартын замялся, но «геолог» грубо перебил его:

— Давай!

— Что ж, коли дело спешное, берите.

— Зачем тебе? — спросил тип со шрамом, хмуря брови. «Иван Иваныч» что-то зашептал ему на ухо; тот буквально расцвёл.

— А ты молоток, Иван Иваныч, — хлопнул он товарища по плечу. — Только гляди, чтоб на хвост не сели.

— Не новичок, поди, — ухмыльнулся тот.

— Что это вы там задумали? — спросил рыжий, косясь на «коллег по работе». Узнав, в чём дело, он согласно кивнул. — Идея неплоха. Но учти: засыпешься — выкручивайся сам.

Встав на лыжи и прихватив пустой рюкзак, «Иван Иваныч» отбыл. Стал собираться и дед Мартын.

— А ты, старик, куда? — насторожился рыжий.

— Пойду, пройдусь по тайге, — как ни в чём не бывало отозвался лесник, вешая двустволку на плечо. — Собирайся, Игорёк, — кивнул он мальчику, — обойдём наши владения.

Игорь ринулся было к деду, но рыжий ловко схватил его за руку чуть выше локтя.

— Э, нет, старик, — медленно протянул он, сощурившись, — малец останется здесь. Неровен час, нарвётесь на «желтолицего» — что тогда? Нет уж, пусть парень посидит в доме, так будет спокойнее. Всем нам.

— Что ж, пускай посидит, — бесстрастно ответил дед Мартын.

— Да и сам ты надолго не задерживайся, — продолжал рыжий, крепко держа мальчика за руку. — Опасно в лесу. Слышишь, дед?

Дед Мартын едва сдерживался, чтобы не ответить должным образом на хамство рыжего головореза, но вид беспомощного внука остановил его.

— Ладно, Игорёк, побудь здесь, — ласково произнёс он. — Я скоро. — И вышел.

Железные тиски разомкнулись, и Игорь, потирая затёкший локоть, отошёл к окну, сел, взял книгу и попытался читать. Но буквы разбегались, словно муравьи, и более одной строчки он так осилить и не смог. Мысль о том, что бандиты сделали его заложником, холодком пробегала по спине и заставляла сжиматься сердце подростка. Сквозь окно ему хорошо было видно, как дед Мартын неспешным, размеренным шагом углублялся в тайгу.

— Рация, — вдруг прохрипел бандит со шрамом и грохнул кулаком по столу.

Словно молния, сорвался рыжий с места и кинулся к двери.

— Сто-ой! Стой, старик!

Игорь видел, как дед Мартын остановился и слегка повернул голову. По тропе к нему нёсся рыжий.

— Погоди, дед, — произнёс бандит, переводя дух. — Погоди, говорю. Зачем так быстро идёшь?

— Что случилось? — стараясь сохранять внешнее спокойствие, спросил лесник. Пальцы его незаметно нащупывали приклад двустволки.

— У тебя наверняка есть рация, — сощурился рыжий. — Давай её сюда, мне необходимо выйти на связь со своими. Нас наверняка ищут.

«Это уж как пить дать», — подумал дед Мартын, откровенно сожалея о неудавшемся плане сообщить в район о визите бандитов. Рация лежала во внутреннем кармане его полушубка.

— Рация со мной, — холодно ответил он.

— С тобой? — поднял правую бровь рыжий. — Вот так новость. Зачем же ты её с собой таскаешь, а, старик?

— А затем, — ответил дед Мартын, теряя терпение, — что в любой момент может возникнуть необходимость в оказании экстренной помощи кому-либо на территории моего лесничества, или…

— Или?..

— Или в просьбе о помощи мне самому, — закончил лесник.

— Во-от оно что! И как раз сейчас такая необходимость возникла, не так ли?

— Разумеется. По тайге бродят толпы мутантов и стаи рыжих волков.

Лицо бандита исказилось от бешенства.

— Рыжих, говоришь? — прошипел он. — Ла-адно, старик, поговорили. Но учти: я тоже умею кусаться. Поворачивай оглобли!

Тон бандита не предвещал ничего хорошего, и дед Мартын решил более не испытывать судьбу. Он и так сказал лишнее, очень уж хотелось указать этому типу его истинное место. Но… если бы не было Игоря! Присутствие мальчугана в доме связывало его по рукам и ногам. Здесь, под прикрытием деревьев, он в два счёта разделался бы с этим гнусным типом — долгие годы, проведённые в тайге, научили старого лесника без промаха стрелять из любого положения, уворачиваться от пуль браконьеров, вступать в единоборство с хищниками, сутками идти по следу… А потом, глядишь, и того, со шрамом, одолел бы. Но пока Игорь у них в лапах, этот план никуда не годится. Что ж, придётся повременить.

И старый лесник подчинился.

Вернувшись в дом, рыжий смачно харкнул прямо на пол и расплылся в мерзкой ухмылке.

— А ты, Семён Семёныч, — обратился он к бандиту со шрамом, — прямо как в воду глядел. Есть у него рация, есть, родимая. Теперь мы сможем связаться со своими, а там… а там поглядим. Удачный сегодня денёк, верно я говорю, Семёныч?

— Это и ежу понятно, — буркнул тот. На столе перед ним лежал автомат.

Дед Мартын стоял в дверях неподвижно, словно изваяние, и молчал. Лицо его было непроницаемо. Игорь понял, что конфликт с наглыми «геологами» достиг наивысшей точки.

— Дай-ка, мне, дед, свою механику, — потребовал рыжий. — Да поживей.

Лесник с минуту колебался, потом расстегнул полушубок и вынул рацию. Рация помещалась в небольшом металлическом корпусе с выдвижной антенной и походила на милицейскую.

— Отлично, старик, думаю, мы всё-таки поладим.

«Семён-Семёныч» с недоумением глядел на своего товарища. Было видно, что соображает он туго. А рыжий, взвесив рацию на ладони, словно кирпич, сказал, продолжая ухмыляться:

— Выйду-ка я, пожалуй, во двор, там и свяжусь со своими. Наша работа секретная, сугубо стратегическая, свидетели мне не нужны. Ясно, дед?

В вопросе явственно слышалась откровенная угроза, означавшая, что препятствовать решению рыжего было бы небезопасно. Дед Мартын промолчал, не удостоив бандита ни взглядом, ни даже кивком.

— Значит, ясно, — кивнул рыжий и хлопнул дверью.

Минут пять царила тишина. Но вот дверь распахнулась, и в комнату влетел рыжий. Без рации.

— Какая досада! — воскликнул он, театрально закатывая глаза. — Я дико извиняюсь, старик, но моей вины здесь нет. Всё вышло совершенно случайно. Словом, рация пришла в негодность.