Синдзи-кун и искусство войны - Виталий Хонихоев
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
— Кайя-чан. Пожалуйста, — повторил Горо, — давайте поговорим о деле.
— О! Конечно. Как скажете. Что вы хотите узнать, Горо-сан? Все, что знаю — расскажу. Ой, то есть — поделюсь информацией. Так же верно? Все время забываю. — пожаловалась Кайя-чан. — У меня так бывает, Горо-сан. Вот сейчас что помню, а через секунду — уже забыла. Я так вчера в магазин пошла, купить себе новые чулки, потому что порвались все. Потому что Ичиго-сан рвет эти чулки, не напасешься. Вот, пошла я в магазин за чулками, а купила себе кактус.
— Кайя-чан. Пожалуйста. — вздохнул Горо. Ему была нужна Кайя, потому что Кайя работала в «Хилтоне». Потому что она знала всех в этом отеле, и все знали ее. Кайя платила взятки за право попасть в «Хилтон» и быть там своей, за то, что клиентам, пожелавшим уточнить у портье или мальчика, доставившего багаж в комнату — а какие в городе есть … развлечения, — вручалась ее визитка. Зарабатывала Кайя неплохо и своим заработком делилась с окружающими. Просто социально ответственный бизнес, что тут скажешь. Из-за взяток, а также личного обаяния Кайи-чан, — все считали ее там своей. А из-за особенности ее личности — редкая сплетня, зародившаяся в недрах отеля «Хилтон» могла пройти мимо ее внимания. А Горо сейчас была нужна информация из этих самых недр. Потому что гости отеля обычно не обращают внимания на обслуживающий персонал. Потому что никто обычно не обращает внимания на то, что он выкидывает в мусорную корзину в отеле, какими оставляет смятые простыни, что говорит по телефонной линии в отеле или как относится к горничным. Ведь отель — это живой организм и он довольно чутко реагирует на все необычное. На все новое.
А клановая команда из Митсуи, во главе с их гением, Хикэру-доно, — это необычно. В принципе любой гость, который снимает весь пентхаус, заслуживает внимания, а уж тут… команда из десяти человек. Нет, не человек — магов. Сандзюсан, знаменитые Тридцать Три мага Митсуи. И Вечно Молодая Луна, гений рода Митсуи — Горо сделал свою домашнюю работу, тщательно изучив императорские эдикты за последние несколько лет, прочитав светскую хронику Лазурного Дворца, желтую прессу столицы и парочку таблоидов, которые специализировались на сплетнях двора и кланов, допущенных к нему. Прочитав все это Горо сделал несколько выводов. Первый — нечего и этой Луне и ее Сандзюсан тут делать. Тут — это в его городе. Его город — это старый облезлый хищник, подыхающий на берегу моря, гниющий в луже собственной мочи и рвоты, но все же это — его город. И такие вот тут не нужны. Тут и так мусора хватает.
Второй же вывод — нечего им делать на региональных Играх. Нету тут никого, кто бы мог им конкуренцию составить. Это как на школьную олимпиаду по каратэ привезти чемпионов Японии в абсолютных категориях. Из пушки по воробьям. А значит, этих Митсуи что-то интересует в его городе, кроме чудесных видов, которыми так хвастается отель «Хилтон» и исторического центра города с достопримечательностями, которыми так хвастается мэрия. Или золотистого тунца, которым так хвастается местный рыболовный трест.
То, что их интересует, Горо мог бы сказать сразу, едва только узнал о приезде Сандзюсан в отель. Сумераги-тайчо. Он бы мог сказать об этом с уверенностью еще до того, как в СКПУ поступил анонимный звонок о том, что Сандзюсан в своем автомобиле перевозят запрещенные к обороту в Японии вещи. До того, как дежурный экипаж СКПУ совместно с агентством по контролю оборота наркотических веществ — не обнаружили в автомобиле несколько отрезанных человеческих рук и… голову какого-то антропоморфного существа. Назвать его человеком — язык не поворачивался. Голова была огромная, чудом поместившаяся в багажник представительского автомобиля, руки же были пристроены за задними сиденьями микроавтобуса. Всех, кто находился в обоих автомобилях, задержали. До выяснения. Стандартная процедура. И если раньше у Горо могли быть подозрения, догадки, прогнозы, то после происшествия никаких догадок уже быть не могло. Осталась уверенность. Поэтому он верил возмущенным Сандзюсан, которые уверяли, что в жизни никаких рук или голов не видели, а просто ехали по своим делам. Верил и даже немного сочувствовал. Сочувствовал потому, что знал, что обычно происходит с теми, кто в этом городе вдруг стал объектом пристального внимания Сумераги-тайчо. Немного — потому что здесь не любили клановых выскочек. Хотя… а где их любят-то? Есть такие места?
— В «Хилтоне»? — хлопает ресницами Кайя-чан. — Да, были такие! Оставили по себе плохую память, мало того, что мусорят везде, салфетки мокрые разбрасывают где ни попадя, да тараканы после них завелись. А еще говорят, что их главная — глазами просто душу вынимает! Была у них горничная, Тати-чан, так ее чуть не убили за то, что убраться в дальней спальне пришла, представляете? Совсем клановые обнаглели, никого не уважают, как к дерьму относятся. Дождутся революции, ублюдки. Говорят, Императору надоела эта вольница кланов и он создал тайный Эскадрон Смерти, чтобы таких как они немного в чувство приводить. Как по мне, выжечь эту заразу со всех Японских островов и все! Народ его поддержит.
— Кайя-чан…
— А что, давно пора. Император просто жалеет всех детей Ямато, а эти жалость за слабость приняли и давай страну доить! У нас же все земли частные, и леса и горы. Всей земли в Японии — только двадцать процентов государственные. Остальные — частные, все кланы к рукам прибрали. В северных префектурах их кланы даже пытались местные налоги в свою пользу вводить. Полиция же ничего против кланов поделать не может, на вас одна надежда, Горо-сан, на вашу службу. А скажите, насчет Эскадронов Смерти — это правда? Правда же? Вот и я говорю, что правда. — торжествует Кайя, а Горо недоумевает — когда это он соглашался с ней? Неужели кивнул?
— Молодец, Тэнно, все правильно делает: этим же дай волю — они всех под себя подгребут. Ко мне недавно подходили из этих, говнюки из гокудо, давай мол долю, а то работаешь в «Хилтоне», а не платишь за защиту. Да только есть у меня уже защита, вот. — и Кайя-сан закатывает рукав пиджака и демонстрирует слегка охреневшему Горо татуировку небольшого паучка на
