Непосредственный человек - Ричард Руссо
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Когда мы явились, дом был уже полон мужчин и в нем царило довольно-таки неуместное полупраздничное настроение. Джейкоб, взявший на себя роль хозяина, встретил нас на пороге со стаканом виски в руке.
— Я же вроде поручал вам привезти пиццу, — сказал он.
— Могу сгонять, — предложил Рассел.
Джейкоб изучил его, склонив голову набок.
— Понятия не имею, кто этот паренек, но он мне нравится. — Он протянул Расселу руку. — Весь день я провел в переговорах с попечительским советом, и вы — первый человек, кто принял мои слова всерьез. Я пошутил насчет пиццы — но откуда вам было знать?
Войдя, я представил Рассела собравшимся. Там было двое или трое коллег Тони, по одному с кафедры психологии и химии, несколько человек с кафедры английской литературы. На другом конце комнаты я увидел нечто, чего не наблюдал уже много лет, — дружелюбно беседующих Тедди Барнса и Пола Рурка. Или если не дружелюбно, то, по крайней мере, без ожесточения. Был тут и Майк Лоу — мрачный, но не более мрачный, чем в пору супружества с Грэйси.
Ни одной женщины, вот и хорошо. Не хотелось бы, чтобы эта оживленная сцена стала предметом сплетен. Насколько я понимал, мы собрались с целью уверить нашего коллегу и друга, что в случившемся с Йоландой Экклс нет его вины. Этой цели мы могли бы достичь, если бы приходили по одному, если бы народу не скопилось так много. Но когда мужчины собираются в немалом количестве без цивилизующего влияния женщин, они генетически неспособны придать торжественности какому бы то ни было событию, как только обнаружат запасы виски. При виде нас, вы могли бы присягнуть, что мы и думать забыли о несчастье, постигшем бедненькую Йоланду Экклс. Больше было похоже на то, что мы сомкнули ряды вокруг одного из своих собратьев, и, возможно, именно это мы и проделали, хотя вряд ли намеренно. Рассела, я видел, наше веселье смутило. Он заподозрил, что в этой истории скрывалось что-то еще, о чем я умолчал, но пока он еще не был достаточно уверен в себе, чтобы высказывать критические замечания. В выходные Рассел, гораздо усиленнее, чем Джули, старался вернуть себе мое расположение, в том числе и поэтому я взял его с собой — показать, что не таю дурных чувств. Оба они, Рассел и Джули, явно радовались восстановлению своего брака.
Заприметив нас, Тони подошел ближе, и я познакомил его с Расселом, пояснив, что мой зять спец по компьютерам, и попросил Рассела посмотреть на железяки Тони, пока я раздобуду нам спиртное. Четверть часа спустя я заглянул в гостевую комнату и застал Рассела под столом, он копался внутри системного блока, сняв с него крышку, над столом виднелся лишь череп с торчащими шипами волос. Тони обнаружился на задней веранде — он сидел на краю горячей ванны, без пузырьков, в одиночестве.
— Подумываю вернуться в Бруклин, — сказал он, поднимая стакан, чтобы чокнуться. — Одна беда: Бруклина, куда я хотел бы вернуться, уже не существует.
— Тебе разве можно пить? — обеспокоился я.
— Это чай со льдом, — признался он. — Тебя когда-нибудь тянет в то жуткое место на Среднем Западе, где ты родился?
— Никогда, — ответил я. Простая и беспримесная истина. Разумеется, я и не помнил ничего о том городе. Мне было два, когда мы оттуда уехали, а к трем годам меня перевезли уже в следующий кампус.
— Люди, как правило, делятся на две группы, — продолжал Тони. — Они или бегут от своего прошлого — или борются с ним.
Я предчувствовал, что на меня сейчас обрушится очередное длинное научное рассуждение, полное клинических наблюдений и самодельной статистики, так что я сделал изрядный глоток бурбона и приготовился.
— Я хотел бы снова увидеть ту женщину, — сказал Тони. — Я рассказывал тебе о ней?
— Ты кончил прежде, чем она сняла лифчик.
Он печально кивнул.
— Но все же, думаю, она меня потрогала, — сказал он. — Я не помню, как она меня трогала, но полагаю, минимальный физический контакт для этого требовался.
— Если ты не помнишь… — попытался я сказать, но он не слушал.
— Думаю, я заигрывал с Йоландой Экклс, — сказал он, уставившись на темный лес возле своего дома. — Я такого не помню, однако, ты же знаешь, я склонен к флирту. Я даже с твоей женой как-то заигрывал.
— И ты помнишь это, — указал я, добавив: — И я тоже это помню.
— Ну да, — кивнул он. — Пожалуй. Но не могу отделаться от мысли, что я как-то виноват в том, что случилось с этой девушкой.
— Я тебя знаю. — Я постарался вложить в свои слова как можно больше уверенности. — Если ты заигрывал с Йоландой Экклс, то лишь затем, чтобы она почувствовала себя лучше.
— Ты так думаешь? Думаешь, я старался повысить ее самооценку? Не свою?
— Я уверен, — сказал я. — Я знаю тебя, Эл. Ты не тот человек, кто…
Мы поглядели друг другу в глаза и одновременно пожали плечами.
— Вопрос не в том, взяла ли та женщина его в руки, — сказал Тони. — Он так не стоит.
Одна из вещей, которых никогда не знаешь наверное, — уместна ли будет шутка. Иногда не понимаешь этого даже после того, как шутка сорвется с языка. Признаюсь, я был в таком восторге, поймав Тони на двусмысленном употреблении местоимения, что не удержался.
— Он несомненно стоит, — сказал я старому другу. — Не вопрос.
Гостиная за нашими спинами опустела. Все собрались в той комнате, где Рассел изучал монитор, по которому ползли, занимая все пространство от левого фланга до правого, различные символы, — строка возникала внизу экрана и постепенно продвигалась вверх, и когда она исчезала за верхним краем, ты все еще ждал, что она сейчас появится, неизменная, в воздухе над монитором, поползет по стене к потолку.
Маленькая комната была забита мужчинами, следившими за этим причудливым зрелищем словно за каким-то колдовством. За это время появилось еще несколько друзей Тони, в прихожей снова послышался звонок. Я приметил Билли Квигли: тот загнал в угол нового декана и обрушил на него пьяную инвективу. До меня донеслось слово «долбодятел», а я-то думал, оно предназначается только мне.
В
