Прохоровка. Без грифа секретности. - Лев Николаевич Лопуховский
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Такова цена самоубийственной атаки на неподавленную оборону противника, насыщенную противотанковыми средствами и усиленную танками и штурмовыми орудиями. Результаты сопоставления потерь сторон абсолютно не соответствуют широко распространенным представлениям о разгроме противника под Прохоровкой в ходе «знаменитого» танкового сражения. Но цифры — упрямая вещь, никуда от них не деться.
Чтобы сгладить шок от огромных и трагических потерь 5-й гв. танковой армии, редакция новой военной энциклопедии определила потери противника в 360 танков и штурмовых орудий, включив сюда потери соединений 48-го тк противника, которые в боях на прохоровском направлении не участвовали. Тем самым они несколько подправили число 400, указанное советскими историками, которые, как известно, никогда не жалели «супостатов». Между тем в уже упоминавшейся оперсводке № 200 штаба фронта от 13 июля сказано: «В боях за 12.7.43 противник понес следующие потери: убито и ранено до 5000 солдат и офицеров; уничтожено и подбито 225 танков и самоходных орудий, из них 85 штурмовыми действиями ВВС (выделено мною. — Л.Л.); уничтожено 286 автомашин и 74 орудия; сбито в воздушных боях 28 самолетов; взорвано два склада с боеприпасами»{566}. 85 танков — это, разумеется, по докладам экипажей.
В качестве информации к размышлению приведем данные о потерях Воронежского фронта в живой силе, в вооружении и боевой технике по различным источникам, в том числе приведенные в докладе командующего фронтом И.В. Сталину и в тот же день — 24 июля 1943 года уточненные начальником штаба фронта в докладе начальнику Генштаба{567}:
Таблица 11
Потери войск Воронежского фронта в живой силе, вооружении и боевой технике в период с 5 по 22.07.43 г. по различным данным.
Источники: ЦАМО РФ. Ф. 236. Оп. 2673. Д. 6. Л. 48–51; ЦАМО РФ. Ф. 203. Оп. 2843. Д. 301. Л. 204; Гриф секретности снят. М.: Воениздат, 1993. С. 188, 370; Манштейн. Утерянные победы. М.: Феникс, 1999. С. 515, 516.
Примечание: в скобках — в процентах от наличия в боевом составе на 1.7.1943 г.
По официальным данным получается, что три фронта потеряли танков и САУ почти столько же, сколько один Воронежский фронт по докладам его руководства! Между тем, согласно справке о потерях от 23 июля штаба БТ и MB Красной Армии, Воронежский фронт с 5 по 20 июля потерял 1254 танка из имевшихся у него 2924 (последняя цифра учитывает все вновь прибывшие в его состав танковые части). В другом документе речь идет о 1223 потерянных танках, но уже с 5 по 13 июля (получается, что за последующую неделю фронт потерял 31 танк, что не соответствует данным по 5-й гв. ТА). Наконец, известно, что заместитель начальника штаба БТ и MB полковник Заев 17 июля докладывал, что Воронежский фронт с 5 по 15 июля потерял 890 танков (видимо, речь идет о танках и САУ){568}. Это же число назвал в своем докладе на конференции в Ингольштадте в сентябре 1993 года и представитель советских историков (руководитель архивного и военно-мемориального центра Генштаба ВС). Потери ГА «Юг», по данным ЦАМО, он оценил в 2644 (35) танка (САУ). Потери Центрального фронта с 5 по 15 июля, соответственно, — 651 танк и САУ против 928 (32) ГА «Центр»{569}. О реакции немецких участников конференции по поводу названных потерь войск Манштейна и Моделя в бронетехнике можно только догадываться… Но как же согласовать цифры наших собственных потерь?
Указанные выше потери Воронежского фронта в бронетехнике получены тем же способом, что и в людях, — просто исключили потери 5-й гв. ТА под предлогом, что она относится к Степному фронту. А представитель советской стороны просто «забыл» напомнить о нем в своем докладе немцам, хотя, по официальным данным, этот фронт участвовал в операции с 9 июля. Суммируя названные им цифры и потери армии Ротмистрова (334 танка и САУ), получим примерно числа, указанные в справке штаба БТ и MB, — 1224 или 1254. С учетом последнего числа потери трех фронтов в бронетехнике к 20 июля могли составить порядка 1900 танков и САУ. Ориентируясь на цифры, названные руководством Воронежского фронта, потери трех фронтов в ходе курской оборонительной операции (5—23 июля) составят не менее 2000 танков и САУ. В этом случае соотношение по безвозвратным потерям сторон в бронетехнике составит порядка 5:1 не в нашу пользу.
5-я гв. ТА в боях с 12 по 24 июля потеряла 439 танков и САУ, 87 орудий разного калибра, 25 минометов (120-мм — 14), 2 установки PC М-13, 280 автомашин{570}. Если ориентироваться на усредненную цифру потерь Воронежского фронта (1500 танков и САУ) и уточненные данные по потерям противника (290), то соотношение по потерям сторон на южном фасе Курского выступа также составит примерно 5:1 в пользу противника.
Реальные потери в самолетах также выше официальных цифр. По данным исследования, основанным на тщательном анализе советских и немецких архивных документов, безвозвратные потери авиации 2-й ВА в период с 5 по 18 июля — 371 самолет, 17-й ВА — не менее 200 самолетов, всего в боях на южном фасе Курского выступа — 571 (опять больше, чем три фронта, по данным Кривошеева). Безвозвратные потери 8-го авиакорпуса противника за это время составили примерно 190 самолетов. К этому надо добавить 90 самолетов, которые по классификации немцев составили «небоевые потери при боевых действиях», всего 280. До 200 машин противника получили серьезные повреждения. Таким образом, соотношение по безвозвратным потерям авиации в период с 5 по 18 июля составило 2:1 не в пользу советских ВВС, что, по мнению авторов исследования, «отражало средний уровень мастерства и боевого опыта [экипажей], а также живучесть участвовавших в сражении самолетов». А всего три фронта потеряли не менее 960 самолетов{571}.
Подобные сомнения существуют и по потерям в других видах вооружения и боевой техники. Нестыковку данных по ним могут объяснить только авторы книги «Гриф секретности снят». Возможно, они исключили из потерь оружие, собранное после освобождения захваченной врагом территории. По крайней мере, в степях под Сталинградом после завершения боев собрали очень много брошенного оружия и техники.
Трудно объяснить и слишком большую разницу в цифрах потерь в докладах командования фронта. Оснований для обвинения Иванова С.П. в самоедстве у
