Прелюдия: Империя - Юрий Ижевчанин

И Эсса, и Тор признались в свое время принцу, от чьего семени этот мальчик. Отказать теперь было нельзя.

— Я, принц Старквайи Клингор Энгуэу, перед собравшимися благородными гражданами подтверждаю, что этот ребенок Лир — плод моего семени и чрева девушки Эссы, которую я взял непорочной. Он плоть от плоти и кровь от крови моей. Если Владетель Тор Кристрорс умрет (а я желаю ему жить долгие и долгие годы), я обязуюсь взять в жены упомянутую Эссу, нынешнюю его жену и мать моего сына, и узаконить Лира как своего наследника. А сейчас я, по законам Империи, не имею права забрать ребенка у того, кто честно исполняет обязанности его отца, до тех пор, когда сын не достигнет возраста, пригодного к службе. Я объявляю Лира основателем нового благородного дворянского рода Клинагор. Встань, мой сын Лир Клинагор, первый в своем благородном роде!

— Я подтверждаю правоту слов его высочества принца Клингора, — сказал Тор, побледнев (удар был в самое сердце! Один сын уведен королем, второго уводит принц) — Я клянусь, что Лир Клинагор будет наследником моего достояния, моего рода, моего титула и моих привилегий, но лишь если отец по крови не призовет его к себе на службу или не узаконит Лира.

Эта последняя оговорка была местью принцу и ответным ударом, но ведь эта месть одновременно била по Лиру! Если бы принц признал сына раньше, это было бы подъемом Лира по иерархической лестнице. А сейчас оно могло стать его понижением: первый в своем роде, но все, что подобает этому роду, нужно будет добывать самому. А наследнику принца быть наследником Владетеля Колинстринны… Что ж, так часто и создавались большие княжества, но так не будет сейчас!

Тор, вспомнив устное предостережение, которым сопровождалось письмо Толтиссы, немедленно собрался вместе с Эссой и несколькими воинами. Они решили ехать верхом. По дороге их кавалькада обогнала отряд принца, который теперь двигался медленнее из-за того, что в нем были пешие воины. Тор направлялся в Зоор, в столицу королевства. И торговаться в Зооре за условия вассальной присяги он не был намерен. А принц приветливо помахал им рукой и проводил маленький отряд долгим взглядом. Яд он в эту семью заложил, и яд этот сработает скорее рано, чем поздно… При этом, правда, пришлось взять и на себя обязательства, но лишь такие, которые служат только к чести благородного человека. С такими мыслями принц продолжил путь к Нотрану, где, как он чувствовал, развернутся важнейшие события всего рокоша.

Столица королевства Старквайи и бывшая столица всей Империи Зоор расположена на полуострове. В отличие от Линьи, места здесь ровные. Город расползся верст на десять во все стороны и защищен тремя концентрическими стенами. Как со стороны материка, так и со стороны порта Зоор выглядит неприглядно. Путника встречают кварталы отребья, настоящие трущобы. Приличные люди селятся внутри второй стены, а знать и король — внутри третьей. Зоор намного моложе Линьи, ему всего около пятисот лет. За это время его трижды уничтожали дотла, так что памятников старины в нем не сохранилось. Главные достопримечательности Зоора — невероятное количество маленьких церквей (говорят, их сорок сороков), многие из которых красивы, и, конечно же, королевский дворец. В отличие от большинства других городов, лобное место находится не вне стен города, а в самом городе, правда, в районах трущоб.

Когда Тор с женой под вечер прибыли в Зоор, что-то подсказало ему первым делом подойти к дворцу. Охрана, услышав его имя, сообщила, что велено его со свитой немедленно принять в гостевые комнаты, а король и королева переговорят с ним при первой возможности. Так что искать таверну либо постоялый двор не пришлось.

Поскольку у короля время расписано на дни вперед, публичная аудиенция была назначена через три дня. Но уже на следующий вечер был назначен неофициальный прием у королевы. А днем Тор ходил по городу, уговаривая известных ему рудознатцев переехать в Колинстринну. К вечеру он понял, что совершил ошибку, пытаясь в столице найти действующего известного специалиста. В столице были либо уже пожилые рудознатцы, которые в основном занимались консультациями и обучением молодых либо "экспертизой" находок действующих мастеров, либо только что подготовленные их ученики. Настоящие мастера ездили по Империи. Лучший знаток гор Ломо, в частности, сейчас, по слухам, был очень далеко от Ломо, в северных горах Колины по приглашению тамошнего короля. Положившись на свою интуицию, Тор договорился с молодым рудознатцем Хоем Аюлонгом, который получил рекомендацию на мастера и теперь должен был представить цеху свою мастерскую находку либо рецепт. То, что валлинец учился в столице Старквайи, в Империи было обычно. Лучшие рудознатцы на самом деле были в Айвайе, но туда добираться было слишком далеко.

Прием выглядел на первый взгляд как семейное мероприятие. Никого лишнего, Тор с женой и королева с ближайшими слугами. После краткого формального представления Тор ушел в мужскую комнату, где ему подавали угощение и развлекали музыкой и танцами, а женщины остались в приемной королевы. Эсса, познакомившись с Толтиссой, быстро попала под ее очарование и рассказала о "предложении" принца Клингора. Толтисса иронически посмотрела на нее и спросила:

— Так что же, достаточно извести мужа, чтобы стать княгиней?

Эсса отшатнулась от прямоты высказывания и жестко ответила:

— Принц таким предложением убил мою любовь к нему. Я еще раз поняла, что для него я — лишь шахматная фигура. Может быть, не пешка, но ладья, которую можно принести в жертву в эффектной комбинации и выигрыш которой чаще всего означает выигрыш партии.

— И не королева, — ехидно добавила Толтисса.

— Да, и не королева! Я представила себе жизнь среди презирающих меня дам высшего света, с мужем, который на каждом шагу пускается в новые любовные приключения… Даже если Клингор действительно станет князем, я бы не хотела стать по сути его наложницей и рабой. А династический брак сразу и формально низведет меня.

— Да… Я почему-то уверена, что сейчас принц восхищается своим умом, как он подцепил тебя на крючок. И вот теперь вижу, что такая женщина, как ты, могла вернуть мужа с края того света. Ну ладно, пусть умные мужчины будут и дальше уверены, что провели нас, глупых женщин… А я буду молчать о нашем разговоре. Да и ты, как я вижу, редко с кем распускаешь язык.

— А я понимаю теперь, как ты очаровала моего твердокаменного мужа. Я же вижу, что сейчас он по положению своему вынужден бывать с другими женщинами, но смотрит на это как на тяжкую обязанность, а не как на увлекательную охоту.

Толтисса тонко и грустно улыбнулась.