Биология и Буддизм. Почему гены против нашего счастья и как философия буддизма решает эту проблему - Евгений Викторович Бульба
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Рис. 4
В толстой кишке каждого из нас живут кишечные палочки (Escherichia coli) – эти бактерии помогают человеку синтезировать витамины групп В и К. При недостатке питания популяция демонстрирует чудеса самопожертвования – она делится на две части, и одна из частей приносит себя в жертву.
«Голодающая популяция E. coli постепенно разделяется на две субпопуляции, одна из которых гибнет и подвергается автолизу, в то время как другая субпопуляция использует продукты автолиза как субстрат и продолжает расти и создавать колониеобразующие единицы»[42].
Кишечная палочка готова жертвовать собой не только массово, но и индивидуально – в некоторых лабораторных колониях описываются случаи, когда бактерии умирают, если оказываются заражены вирусом, – ценой своего существования они препятствуют размножению вируса и спасают соседей от заражения.
Кишечная палочка хорошо изучена, и вряд ли стоит сомневаться, что остальные представители микромира не уступают ей в сложности поведения.
В последнее время обнаруживаются совсем уж фантастические вещи: в 1994 году микробиолог Эверетт Гринберг доказал, что бактерии способны «общаться» с помощью химических сигналов. Он назвал это явление чувством кворума. При помощи химических сигналов колония способна «проголосовать» и принять общее решение, например о приостановке деления, совместной «охоте», выработке нужных веществ, передвижении, образовании общей структуры и так далее. Некоторые решения можно назвать «непростыми» – принести часть своих членов в жертву. И мы можем только догадываться, о чем еще они способны «договориться»!
Бактерии Myxococcus xanthus способны коллективно охотиться на другие микроорганизмы – они совместно выделяют в окружающую среду ядовитые вещества и потом переваривают погибшую добычу. Еще один пример: при недостатке кислорода некоторые представители Pseudomonas fluorescens мутируют и обнаруживают способность к сотрудничеству – они вырабатывают клей, с помощью которого соединяются, для того чтобы всплыть целой группой на поверхность и получить кислород[43]. Среди таких сотрудничающих бактерий-мутантов тоже обнаруживаются обманщики, которые выглядят как мутанты, но не выделяют клей, а просто эксплуатируют соседей для того, чтобы добраться до кислорода.
Это только некоторые из «драм» одноклеточного мира, но есть масса других. Наблюдение за микромиром – сложное занятие, поэтому нет сомнений, что за три миллиарда лет одноклеточные выработали гораздо больше стратегий, чем мы можем подсмотреть в окуляр микроскопа.
Мы говорим об одноклеточных «альтруистах» и «эгоистах», конечно, иносказательно. Речь идет о процессах живой материи. Эти действия не могут иметь «смысла» для их участников, и наши предположения о том, что у жизни бактерий может быть смысл, отражают только нашу же необходимость как-то описать то, что мы видим. Живая материя размножается, гибнет, растет, распространяется – это способ ее существования. Она пробует разные формы для самораспространения, и среди них такие, которые мы называем «эгоизмом». Речь идет просто о двух разных способах увеличения биомассы – используя только себя или используя окружающих. Соответственно, многие исследователи сознательно избегают таких ассоциативных определений, как «альтруизм», чаще используются «продуценты и потребители», «кооператоры и паразиты» и так далее.
Нам важно понять, что две стратегии, из которых потом выросли такие сложные черты, как «альтруизм» и «эгоизм», имеют под собой совершенно безличностные, «доморальные» и, более того, досознательные способы биохимических реакций примитивных организмов на окружающую среду.
Возникает масса вопросов – почему одноклеточные альтруисты не вымерли? Ведь, по логике, эгоисты должны были их просто вытеснить. В чем смысл альтруизма для жертвующего организма? Как жизнь на планете вообще смогла перейти к многоклеточности? И так далее…
Бессмертный ген
Не забывайте, что единицей естественного отбора является не отдельный организм или группа, как ошибочно пишут некоторые популяризаторы науки. Такая единица – ген (точнее, аллели, то есть множество форм одного и того же гена)[44].
Эдвард Уилсон
Сам по себе факт существования «одноклеточного альтруизма» кажется мистическим свидетельством некоего божественного морального принципа. В подобной мистификации есть часть правды – это действительно некий универсальный принцип. Однако по мере того, как наука изучала логику его работы, он переставал быть мистическим, божественным и тем более моральным.
Яркое объяснение дал современный биолог Ричард Докинз в теории «эгоистичного гена». Эта теория живо показывает отличие современной эволюционной биологии от того упрощенного образца, который преподается в школе и который раздражает разномастных мракобесов и ханжей.
Мы уже много знаем о парадоксах альтруизма, но вопросов не становится меньше. Напротив, они становятся все более замысловатыми. Следующий вопрос – зачем конкретной амебе быть альтруистом? Зачем отдельно взятому организму жертвовать собой и умирать ради того, чтобы другие выжили? Особенно учитывая, что многие из них – эгоисты!
Сделаем небольшое отступление для тех, кто подзабыл школьный курс биологии. Биологи говорят, что единицей наследственной информации является ген. Имеется в виду, что в ядрах клеток в особых длинных молекулах (хромосомах) хранится информация о врожденных характеристиках нашего тела. Хромосомы можно условно разбить на участки, отвечающие за конкретные признаки, такие участки называются генами. Например, есть отдельные гены, отвечающие за цвет глаз, высоту скул, группу крови, толщину стенок сосудов и так далее. Например, в шестнадцатой хромосоме человека находятся гены, отвечающие за цвет волос. У одного человека в этом месте находится ген, отвечающий за светлый цвет, а у другого – за темный, русый, рыжий[45]. Гены, отвечающие за один признак (цвет волос), но с разным качеством (светлый, темный), называются аллелями. То есть аллели – разные варианты гена, отвечающего за одно качество.
Мы можем рассматривать гены с разных углов. С точки зрения зоологии организм использует гены для того, чтобы строить и поддерживать себя. То есть организм считывает с генов ту информацию, которая ему нужна на разных этапах жизни. Грубо говоря, для организма ген выступает пассивным звеном – организм использует ген в своих целях, как мы используем свою долговременную память, винчестер компьютера или энциклопедический справочник. Для организма ген – используемое хранилище данных. Когда умирает организм, гены, содержащиеся в нем, тоже умирают. Это все верно, но только для организма!
Для гена это верно только отчасти. Во всяком случае, только если не учитывать момента размножения. Благодаря размножению ген может стать бессмертным.
Когда мы говорим о генах, то имеем в виду не организм, а сложное органическое вещество. Поэтому нужно избегать какого бы ни было намека на то, что у химического вещества может быть «цель». Тут скорее речь идет о функции – ген
