Наследники Мишки Квакина. Том I - Влад Костромин

Пока приехали пожарные машины, пока заправились по обычаю из деревенского озера – дом деда Феогнида догорал уже. Схватился и домик бабки Феогнидихи.

– Там, в столе, документы! – бабка выбила стекло и полезла в окно с надрывным криком. – Сгорят же!

Насилу с прибежавшим Андрюхой оттащили старушку от окна. А там уже дым густой, не видно ничего.

– Держи меня за ноги и, если что, вытаскивай оттуда, – сказал я Андрюхе и залез в окно.

На стол лег, еле вытащил ящик с документами. Отдал убивающейся Феогнидихе. Пожарные, наконец, прикатили, лениво полили угли, оставшиеся от домиков. Два поросенка еще сгорели в сараюхе при бабкином доме. Бабка нам одного зажарившегося поросенка с Андрюхой отдала. Мы его долго ели. Дымком припахивало, но кому не нравится – пущай турниду лопает, а нам и жареная свинина сгодится.

– Дареной свинине в зубы не глядят, – как в народе говорится.

Бабку через некоторое время после пожара дочка забрала к себе, в Нижний Новгород, а деда Феогнида сын – куда-то в Подмосковье. На этом следы его теряются. Может, и в живых уже нет его ныне. Только лапти, им сделанные, потом несколько лет при мачехе служили мне верой и правдой, напоминая о добром и мудром деде.

Сеанс белой магии с разоблачением…

Рассказ 19.05.2016 года был признан лучшей публикацией недели на сайте «Бумажный слон»

Выставлялся на СИ конкурс рассказов «Алгебра слова»

Когда мы с братом были детьми и жили в деревне, то к нам часто приезжал с автозавода Леонид Филиппович, позже ставший крестным отцом моего младшего брата. Помимо собак и женщин Филиппович привозил и разных интересных (и не очень) людей с собой. Так, однажды, привез ныне довольно известного в определенных кругах «мастера бесконтактного боя». Тогда этот проходимец, фамилии которого называть не буду – кто в теме, тот поймет, еще не снимал фильмов по «бесконтакту». Зато позиционировал себя не только как бойца этого самого «бесконтакта», но и вельми сильного экстрасенса. Не буду останавливаться на бессмысленности термина «экстрасенс». Здравомыслящему человеку и так все понятно и с термином и с людьми, называющими себя подобным образом. Пускай это остается на их совести. Если вы знаете в нашей стране человека без греха, то поднимите мне веки и укажите на него! Справедливости ради могу заметить, что персонаж приезжал к нам в доПутинскую эпоху. Буду называть этого персонажа в дальнейшем рассказе «Маг».

Вкусив наших щедрот и выпив нашего вина (а перед вином воздав должное спирту) начал тип задвигать про свои «сверхспособности». Сначала долго диагностировал присутствующих путем наложения рук и пассов данными руками над нашими организмами. Понятно, что диагностика была сделана методом научного, тьфу ты, псевдонаучного тыка.

– У вас геморрой! – грозно заявил он нашему отцу Плейшнеру.

– Нет у меня никакого геморроя! – открестился тот и на всякий случай, перекрестившись, выпил стакан вина.

– Значит, будет! – узнав, что у Плейшнера геморроя нет, безапелляционно заявил Маг. – Будет, аккурат, через пять лет. Помяните мои слова Виктор Владимирович. Так что пока не поздно, записывайте.

Плейшнер под диктовку нацарапал рецепт на листке отрывного календаря за тысяча девятьсот восемьдесят шестой год.

– Хвоща полевого сто грамм.

– Именно полевого?

– Да. Коры крушины сто грамм, корня ревеня сто грамм.

– Как легко запомнить. Все по сто грамм, – похвалил Плейшнер.

– Две столовых ложки этой смеси залить четырехстами милилитрами кипятка, настоять четыре часа. Пить по четверти стакана три раза в день перед едой. Записали?

– Да.

– А вот еще рецепт. Пишите!

– Я пишу.

– Взять шелухи лука сто грамм и шестую часть красного кирпича. Залить все двумя литрами воды и кипятить. Затем дышать горячим паром под одеялом до охлаждения смеси три раза в неделю, оставляя на ночь.

– Главное, что доступные компоненты, – важно заметил записывающий этот бред Плейшнер. – И почти даром.

– А еще сок дурнишника пить надо.

– Сок кого? – не понял папаша.

– Дурнишник. Еще называется репеем колким.

– А, репей, так и запишем.

– У тебя простатит! – поставил мне диагноз Маг.

– Да, что-то такое есть, – я вовсе не стал спорить.

Простатит в нашей стране еще не самое страшное. Миллионы людей с простатитом живут вполне полноценной жизнью. Некоторые даже национальными лидерами с простатитом становятся.

Убедившись в успехах среди аборигенов, Маг начал наращивать свое величие. Начал показывать, как может дистанционно воздействовать на человека. Водит у меня руками над телом и спрашивает:

– Горячо?

– Еще как горячо! – соглашаюсь я. Ну чего огорчать гостя?

– Сейчас сделаю еще горячее!

– Да так горячее стало, – не, ну я то знал, что «некоторые любят погорячее» – потому и соглашаюсь.

– Я могу бесконтактно любого человека победить, – тут он в волнении хватил еще спиртику, запил вином и не на шутку разошелся.

А Виктор Владимирович всё это конспектирует старательно. Полкалендаря уже порвал на писульки.

– Не веришь? Я докажу! – Маг мне предложил удостовериться в его словах.

Вышли мы, окруженные зрителями во двор. Встал он напротив меня и начал пассы руками производить. Разошелся, скачет вокруг меня, руками как жертва дон Кихота размахивает, голосит аки баньши. В ответ на эти голошения откликнулась собака нашего соседа Кольки Лобана. Потом эстафету подхватили и прочие собаки деревни.

Я понял, что с этим балаганом пора заканчивать. Врезал левой рукой в подбородок «бесконтактнику». Поймал падающее тело, чтобы малахольный гость ненароком не расшиб себе голову об землю. Потом мы перенесли его в помещение, и минут через пятнадцать он пришел в себя. Причем обстоятельств своего падения совершенно не помнил.

– Это собаки отвлекли меня и то, что должно было свалить тебя, рикошетом сбило меня с ног, – сказал он.

– Рикошетом, так рикошетом.

– А собаки ваши выли потому, как чувствовали исходящую от меня силу.

– Кто бы спорил?

Когда я выходил из комнаты, то Маг задумчиво потирая подбородок произнес:

– Знаешь, а в тебе тоже какая-то сила есть…

Дом с привидениями

Когда мы с младшим братом Пашкой были маленькими, и у нас еще была мать, стоял в нашей деревне недостроенный дом с номером 52. Бесхозный дом стоял в запустении, а хозяйственные местные жители потихоньку начали растаскивать его на стройматериалы, да и от воздействия погоды он стал приходить в негодность. Вообще, я заметил, что даже жилые дома, после того как люди там перестают жить, очень быстро приходят в негодность. То ли микроклимат внутри меняется, то ли и правда душа дома начинает тосковать.

Был у меня тогда друг Орест Пищук. Учился в школе на класс старше меня и тоже любил читать книги и увлекался радиоэлектроникой. На этой почве мы с ним и сошлись. С младшей же его сестрой – Иркой, я учился в одном классе. Они приехали к нам откуда-то с севера и поселились в доме, расположенном в начале улицы, возле края нашего обширного фруктового сада. Метров сто пятьдесят – двести было между домами, что для детей вовсе не расстояние. Мы с Орестом протянули самодельный телефон и часто общались в обход деревенской телефонной линии.

Орест перед описываемым случаем встречался со старшей двоюродной сестрой лучшего друга моего брата Пашки Моргуненка – Ленкой23. Но активные малолетние пакостники Пашка и Моргуненок своими коварными кознями рассорили Ореста и Ленку. После этого гнусного поступка бестактные мелкие надоеды часто доводили кареглазого юношу, бегая вокруг его дома и крича: «Соплежуй! Соплежуй!». Понятное дело, что Оресту это было обидно и неприятно. Он даже пару раз крепко драл малолетним негодникам уши, но вернуть рано созревшую девушку Елену это уже не помогло.

А тут как раз, как нарочно, к нам приехала из областного центра наша двоюродная сестра Лариска. Она была дочкой старшей сестры нашего отца, Нины. Будучи на полгода старше меня, истинное «дитя асфальта», Лариска имела привычку проводить лето у нас в деревне, крутя бурные, но краткосрочные романы с местными «парубками» и посещая дискотеку в клубе. Расстроенный разрывом отношений Орест увидел у нас эту высокую белокурую бестию с наливающейся грудью и влюбился в нее. После, имея на ее счет нескромные планы, начал подкатывать к приглянувшейся ему Лариске, с предложением встречаться. Лариске стройный и начитанный кареглазый красавец приглянулся, но по своей городской кокетливой привычке с ответом она не торопилась.

Однажды решили мы с Орестом, который видел в этом шанс привлечь внимание объекта своего воздыхания, напугать Лариску и его сестру Ирку. Заранее предупредили их, что вечером напугаем в том доме, иначе бы с чего им туда идти? Лучше бы на дискотеку потопали, а так заинтересовались. Сам процесс психологической атаки был доверен за небольшую оплату, выделенную пылающим страстью Орестом, Пашке и его товарищам. Накануне вечером была проведена генеральная репетиция. Моргуненку, одетому в старую выцветшую штормовку, украденную нашим отцом у преподавателя института, где он имел честь обучаться, было поручено, по получении звукового сигнала, выражающегося в моем ударе ногой по валяющейся в кухне железяке, медленно вылезать из отверстия пола в кухне. А Пашка, сын подруги нашей матери Зиночки – Башкиренок и еще кто-то из этой пакостной мелочи, равномерно рассредоточенные под полом дома, громко завывая, должны были послужить саундтреком к сему устрашающему действию.