Вторая любовь - Джудит Гулд

Здесь были тенты для танцев, тенты для ужина, отдельный тент для поставщиков продуктов и еще один для камерного оркестра, приветствовавшего гостей музыкой Вивальди. Позже, когда вечер будет в разгаре, оркестранты уступят место ансамблю, который станет исполнять танцевальную музыку.

Как председатель организационного комитета, Алтея Неверленд Уинслоу была обязана приехать первой. Она надела платье от Диора — бальный наряд с открытыми плечами точно такого оттенка, как старомодный «пепел розы», с очень простым шелковым корсажем и пышной летящей юбкой из почти пятидесяти слоев кружев ручной работы.

Блистательная Алтея плавно скользила живым украшением между навесами, ее взгляд человека, довольствующегося только лучшим, пристально следил, нет ли малейшего изъяна. Она и вправду нашла бесчисленное количество огрехов, но все они были немедленно устранены.

Съезд гостей превзошел самые смелые ожидания Алтеи. Этот вечер набрал больше полутора миллионов долларов, так необходимых для восстановления музея, пострадавшего от землетрясения.

Итак, этот вечер стал триумфом Алтеи Уинслоу. Она плыла в благоухающем водовороте, переходя от одной заводи самых богатых, самых известных, самых могущественных и самых светских к другой.

Женщина была в своей среде, как всегда став центром светской вселенной, маяком, притягивающим к себе меньшие планеты и спутники. И она была профессионалом, грациозно принимая приличествующие случаю похвалы, в тайне наслаждаясь каждым комплиментом, но отклоняя их все воздушным, отработанным жестом, означавшим «пустяки, дорогая, право же, такие пустяки», а бриллиантовое чудо на ее пальце переливалось многоцветной радугой в свете ламп.

«Да, — согласилась признать Алтея, — этот вечер определенно будут помнить долго».

Именно поэтому она и отобрала нескольких лучших фотографов, чтобы они запечатлели его для потомков. Здесь были представлены журналы «Дабл Ю», «Вэнити Фэар» и «Таун энд Кантри», а также съемочная группа местного отделения Эй-би-си.

Алтея подумала: «Этот вечер не забудут».

Об этой мысли она очень скоро пожалеет.

Кристос лежал в засаде. В темноте, под склонившимися до земли ветвями гигантского можжевельника. Туда не доставали ослепительные лучи многочисленных фонарей.

На нем был объемный черный спортивный костюм, а под ним взятый напрокат смокинг. Идея состояла в том, чтобы после выстрелов, среди суматохи и паники, когда народ бросится врассыпную, он сумел провернуть почти киношный трюк, переодеться и раствориться среди одинаково одетых гостей.

Во всяком случае, таков был план.

Рядом с ним лежал открытый футляр от виолончели. Внутри уютно устроился приготовленный к стрельбе «Ремингтон 700». Кристос заранее настроил прицел, так что теперь отлично видел главный навес, где стоял приготовленный микрофон.

Кристос выбрал это место намеренно, из-за его расположения. С одной стороны находилось здание калифорнийской Академии наук, с другой музей Янга, а между ними раскинулось широкое поле Музыкального общества. Все пространство между ними было ярко освещено, как стрельбище.

В сотый раз Кристос мысленно повторил свой план.

«Ремингтон» заряжен. Следы пальцев вытерты с оружия, пуль, футляра для виолончели.

Он бросит ружье, футляр и спортивный костюм. Как только все будет кончено, он смоется, оставив все здесь. И пойдет прочь в черном смокинге. Настоящий парень, просто Джеймс Бонд.

Кристос надел хирургические перчатки. Единственное, что следовало не забыть — это снять их и спрятать в карман.

«Терсель», ключи в зажигании, спрятан в кустах рядом с Мидл-драйв-ист. Его он тоже как следует протер, снаружи и внутри. И потом, он воспользуется машиной лишь в самом крайнем случае.

И теперь ему оставалось только ждать. Лежать спокойненько, пока не удастся убрать обоих — и мамашу, и сыночка — бам, бам! и все.

Кристос чувствовал себя как никогда готовым… И радовался, что много часов рассматривал фотографии, принесенные Глорией. Ее муж и свекровь. Кристос запомнил, как они выглядят.

Но черт побери все это дерьмо.

Кто бы мог подумать? Чем больше прибывало народа, одетого совершенно одинаково, тем труднее было отличить одного от другого. Кристосу удалось узнать старшую миссис Уинслоу только потому, что она приехала раньше других, изображая инспектора. Да и ее платье Золушки отлично сыграло ему на руку. Все эти кружевные оборки позволяли легко находить эту даму в толпе.

Но вот мужа, Ханта Уинслоу, вычислить оказалось труднее. Особенно теперь, когда люди толпились здесь, и все мужчины напоминали пингвинов. Похожи друг на друга, как монашки в старые добрые времена, когда им еще приходилось носить апостольники и вуали.

К счастью, Глория предвидела, что возникнет такая проблема. В определенный момент она пройдет перед толпой под руку с мужем. Как и планировалось, она понесет в руке бокал — шампанское или водка, или вода — и «случайно» опрокинет его на себя. Потом начнется большое представление — вытирание пятен с ее платья. Это послужит сигналом, что мужчина рядом — ее муж.

Глория заранее показала Кристосу в журнале мод платье, которое она наденет. Наряд до колен, оранжевые, желтые и зеленые полоски, словно она какая-нибудь чертова птица.

Рассматривая модель, Кристос заметил:

— Если бы ты надела его в постель, мне бы показалось, что я трахаю курицу.

А Глория тогда ответила:

— Это от Ива Сен-Лорана, — произнеся имя и фамилию в нос, на французский манер.

Кристос оттянул назад рукав костюма и нажал кнопку на часах. Ярко вспыхнули зеленые цифры — 8:27.

Он решил, что пора еще разок взглянуть, что происходит…

Кристос взял карабин и, прищурившись, посмотрел в прицел.

Оживленные люди, стоящие в отдалении, вдруг оказались совсем радом. И Кристос почувствовал себя уязвимым. Ему стало неуютно. Как будто он очутился лицом к лицу с толпой и до него можно дотронуться рукой.

Пытаясь убить время, парень водил ружьем справа налево, медленно рассматривая толпу. Потом увеличил резкость и приблизился еще на пару ярдов.

Мать вашу!

Он увидел Глорию в ее птичьем наряде. То самое платье, что она показывала ему в журнале. Идет вдоль толпы, бокал в руке. Слева от нее высокий, красивый парень.

Ладно, именно так они и договаривались. Да только вот за ними семенит старая вешалка в платье Золушки. Этого они не планировали.

Мать вашу так и разэтак!

Кристос заскрежетал зубами. Глория не должна была выставлять их обоих напоказ. Только мужа…

Он наблюдал, а Глория сделала вид, что споткнулась. Бокал вылетел из ее руки. Потом она снова обрела равновесие и с неподдельным изумлением уставилась на себя. Женщина начала быстро стирать что-то с платья, вокруг засуетились другие дамы.

Кристос явно попал в затруднительное положение и не знал, как вести себя дальше.

«Неужели произошло что-то, чего я не знаю? — гадал он. — И поэтому Глория отступила от сценария? Может, старая карга решила удрать пораньше?»

Может поэтому Глория притащила ее с собой. Потому что только сейчас он сможет убрать их обоих, мать и сына. Да, это вполне вероятно…

Его палец нащупал гладкий, изогнутый спусковой крючок.

Но как же он должен был догадаться об этом? Господь всемогущий. Этого они не планировали.

Должен ли он выстрелить сейчас или что?

«Давай, Гло, — мысленно приказал сообщнице Кристос. — Давай. Дай мне какой-нибудь…

«…Сигнал, — подумала Глория. — Вот что я должна сделать. Дать понять Кристосу, что все должно случиться именно сейчас».

Слишком поздно она сообразила о том, что им следовало отработать несколько сигналов. Они об этом говорили, но решили, что чем проще, тем лучше. Пусть все будет просто.

Вот оно препятствие. Жизнь никогда не бывает простой.

Согласно плану, все должно было происходить следующим образом. Как только приглашенные на ужин рассядутся по своим местам, но еду еще не подадут, Алтея возьмет микрофон и поблагодарит присутствующих за то, что они помогли собрать полтора миллиона долларов на благое дело, и ля-ля-ля, ля-ля-ля. Потом она предоставит слово Ханту. Тот поднимется на помост. Они немного добродушно пошутят, мама и сын разыграют несколько светских шуточек, а между делом привлекут внимание к ключевым фигурам, которые помогли состояться этому вечеру.

Таков был план.

К несчастью, из-за Ханта все в последнюю минуту пошло наперекосяк.

Это ему пришла в голову блестящая идея — черт бы его побрал! — чтобы вместо него Алтея пригласила на подиум губернатора Рэндла. Таким образом, его мать и ее будущий супруг получат возможность объявить о предстоящей свадьбе. Суть изменений состояла в том, что Алтея и Хант не будут стоять рядом на сцене. Не будут стоять рядом на линии огня.