Наследники легенд - Трейси Деонн
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
– Импы! – кричит он.
Эван бежит вперед, и я тоже. Я замахиваюсь на первого импа, до которого добираюсь, отрубаю ему длинный остроконечный хвост. Его визг впивается в голову, как железнодорожный костыль, но тварь отлетает на другой конец ущелья, подальше от нас. Фитцу удается вонзить меч во второго импа. Хлюпающий мокрый звук, и серебристый кончик меча показывается из спины твари, сияющий и покрытый черной кровью. Падая, имп едва не утягивает меч Фитца с собой.
Один из импов пролетает у Фитца над головой и направляется по прямой ко мне. Я высоко замахиваюсь и рассекаю мягкую плоть у него под мышкой. Тварь визжит и взлетает вверх.
Внутри кричит бабушка.
Ее мольба заставляет меня упасть на колени на самом краю тропы. Я застываю, голова и плечи замирают за секунду до момента, когда они могли бы увлечь меня в пропасть.
Вскрикнув, я отползаю назад, пока не упираюсь спиной в стену.
– Защити мою внучку, Господи, пожалуйста…
– Не сейчас! – думаю я как можно громче, потому что имп, которого я ранила, все еще кружит над ущельем. Он возвращается и снова направляется ко мне. Впервые мне удается рассмотреть его. У него длинные изогнутые рога, как у горного козла, и зеленые светящиеся глаза. Я принимаю свободную стойку. Нужно выждать. Выждать.
– Господь пастырь мой…
– Не сейчас, бабушка! – вслух выкрикиваю я и взмахиваю мечом со всей силы, рассекая импа от плеч до пояса. Половинки падают в ущелье.
Я отправляю бабушку Чарли в пустую комнату в своем мысленном доме и представляю, как крепко запираю дверь, чтобы получить возможность сосредоточиться, а затем оборачиваюсь к Фитцу.
Последний имп глубоко запустил когти в его плечи и висит у него за спиной, там, куда не достает меч. Фитц бросает клинок и, хотя его лицо и грудь залиты кровью, тянется назад, за голову, пытаясь схватить тварь за ноги. Безуспешно. Прежде чем я успеваю сделать еще один шаг, имп смеется – звук, словно гвозди забивают в доску, – и взлетает, унося Фитца с собой.
Я в ужасе наблюдаю, как ноги Фитца отрываются от земли. Имп наклоняется влево, таща его к ущелью. Я бегу к ним, но мне остается только застыть на месте там, где стоял он. Как раз вовремя, чтобы увидеть ужас на его лице, когда имп высвобождает одну ногу.
– Фитц! – вопит Эван, но тщетно.
Фитц кричит. Имп отпускает его.
Он падает.
Мгновение тишины, потом тяжелый влажный звук – и снова тишина.
Мысли остановились.
Сознание пытается понять то, что я увидела в ущелье. Безуспешно.
Ноги и руки Фитца, безвольные и расслабленные, свисают вниз, но его груди нет. Ее просто нет. Вместо нее сверкающий алый сталагмит, пронзающий его тело, как копье.
Словно со стороны я вижу, как снова поднимаю меч. Имп, по-прежнему висящий в воздухе, улыбается двумя рядами зубов-кинжалов и снова пикирует, выпустив когти.
Мои ноги скользят влево. Он промахивается.
Я вонзаю клинок в его спину, разрубаю его на две половины: верхнюю и нижнюю. Тварь умирает у стены, к которой ее пригвождает мой меч.
Я сжимаю его рукоять, тяжело дыша. Слезы обжигают глаза. Я хочу отпустить меч, но не могу. Не могу. Я падаю на колени.
Эван медленно поднимается на ноги, на его лице потрясение.
– Он… его нет. – Белки его глаз сверкают, когда он окидывает безумным взглядом кровавую стену вокруг нас.
Мозг наконец-то возвращается в рабочий режим. Я глубоко вдыхаю и расслабляю пальцы, вытаскивая клинок из стены. Верхняя часть импа падает на землю с громким шлепком, от которого начинает мутить.
Мы оба видим, как меч наследника мерцает, а затем обращается в пыль, потому что теперь некому его создавать. Мгновение спустя исчезает и упавший на землю меч Эвана.
Эван подходит ближе, мой фонарик, по-прежнему лежащий на земле, освещает его. Эван подает мне руку. Я бездумно беру ее, и он помогает мне подняться на ноги.
– Его больше нет, – потрясенно повторяет он. Его броня исчезает у нас на глазах.
– Я знаю, – шепотом отвечаю я, хотя на самом деле не знаю. Я не знаю, каково это – видеть, как наследник, которому ты служишь, умер у тебя на глазах. Накажет ли его Обет? Почувствовал ли он боль Фитца и его страх?
Я возвращаю меч в ножны, и на меня снисходит холодная уверенность. Дэвис открыл врата. Возможно, он не убивал маму, но он убил Фитца.
Больше он никого не убьет.
52
Эван дрожащей рукой возвращает мне фонарик.
– Нужно двигаться дальше.
Я встречаюсь с ним взглядом. На этот раз веду я, с фонариком в руке, хотя моя рука тоже дрожит, когда я освещаю путь.
Мы идем еще несколько минут. Постепенно мое дыхание замедляется, но шанса успокоиться по-прежнему нет. Мой взгляд и луч фонарика реагируют на каждый звук капель вдалеке, на каждую тень или камень.
– Это были импы, да? Исэли? – спрашиваю я, надеясь заполнить тишину. Надеясь, что разговор поможет сердцу не выпрыгнуть из груди.
– Да, – срывающимся голосом отвечает Эван.
– Почему они не были невидимы?
– Мы под землей. Тут эфира больше всего. Любой тенерожденный здесь сильнее, чем на поверхности. Их труднее убить.
Я киваю, хотя он не может этого увидеть.
– Понятно.
Еще метров через пятнадцать я вижу очередной поворот налево.
– Впереди поворот, – сообщаю я Эвану. Я держу фонарик низко, чтобы он освещал путь и мы не свалились с края. Благодаря этому я и замечаю, что щебень, которым усыпана тропа, ранее мелкий и по большей части плоский, сменяется более тяжелыми округлыми камнями. – Иди осторожней, здесь камни. – Я иду медленно, слегка проверяя пол ступней каждый раз, прежде чем перенести на нее вес. Я останавливаюсь, чтобы перевести дыхание, оглядываюсь и вижу, что Эван идет в паре метров позади.
Только повернувшись вперед, чтобы идти дальше, я осознаю, что, хотя камни шуршат и смещаются под моими ногами… Эван шагает совершенно беззвучно.
Если бы в пещере не было так тихо, я бы и не заметила.
Я замираю, не сделав следующий шаг, и мне приходится ухватиться за стену, чтобы удержать равновесие.
Горихэль.
Мастер маскировки.
– Ты в порядке? – спрашивает Эван.
Если ему нужно затеять что-то против людей.
Сердце колотится так сильно, что я едва способна выговорить ответ. А я уверена,
