Золотые пески Шейсары. Трилогия (СИ) - Лайм Сильвия

Она прижалась щекой к его груди, слушая, как под горячей кожей бьется сердце, и боялась шевельнуться. Это был очень странный момент. Словно бесконечно растянулась одна единственная секунда после того, как Рейнар ее спас, и до того, как она сама должна была освободиться от его объятий. Встать и поблагодарить за помощь. Секунда, превратившаяся в долгие минуты. И Арлин до смерти не хотела, чтобы это время когда‑либо заканчивалось.

Фея ругала себя всеми словами за то, что не может просто встать и привести себя в порядок. Не может освободиться от обволакивающего тепла Рейнара, от успокаивающего стука в его груди под самым ее ухом. Стука, который уже давно словно стал громче, быстрее. Жарче.

И когда она смущенно подняла голову, оказалось, что Рейнар, не отрываясь, смотрит на нее, а его губы теперь настолько близко, что их дыхания почти стали едиными.

Арлин ни о чем не думала больше. Она просто не могла позволить себе думать. И просто потянулась вперед, затаив дыхание и медленно, обжигающе‑медленно приближаясь к его губам, застывшим в паре сантиметров от ее собственных.

Под кожей мгновенно вспыхнул пожар.

Каждая мышца внутри нее сжалась, потому что… Рейнар не подавался ей навстречу. Впервые он не проявлял инициативы. Вообще. Словно ждал, что это сделает она сама.

А, может, он просто собирался вот‑вот отпрянуть от нее…

Обиделся, что она столько раз отшивала его? Внял голосу разума и решил, что им не стоит прикасаться друг другу? Или, может, тоже почувствовал их проклятую брачную связь?..

В висках Арлин бешено застучал пульс, сердце подскочило к горлу, а по позвоночнику скользнула холодная волна. Будто она одним махом прыгнула в ледяной водопад, и помчалась вместе с потоками воды в самую бездну.

А затем ее мелко вздрагивающие губы все же дотронулись до его мягких и горячих. Таких пьяняще желанных и… неподвижных.

Рот Рейнара казался напряженным, словно он действительно злился.

Но все же дракайн не отстранился.

Сердце Арлин ухнуло куда‑то вниз.

Еще бы он отстранился! Фея вдруг кожей почувствовала, насколько горячим он стал, ощутила своим нутром, как стремительно закипала кровь в его венах.

И все равно почему‑то до сих пор боялась. Уже едва ощутимо касаясь его губ, лаская его короткими отрывистыми движениями…

Раз, затем второй.

А Рейнар молча продолжал смотреть на нее, и лишь его глаза горели все ярче, а каждая мышца в теле, казалось, налилась свинцом.

Это было странно. Странно, потому что его руки уже сжались на ее талии, на бедрах. В этот момент Рейнар прижал ее к себе так сильно, что, казалось, легкие Арлин вот‑вот окнчательно опустеют.

Чтобы вновь наполниться уже его дыханием.

В какой‑то миг Рейнар медленно закрыл глаза и, зарывшись одной рукой в ее мокрых волосах, распахнул губы. Проник языком в ее рот, с тихим рычанием сжимая пальцы в перепутанных прядях. Медленно, ожесточенно целуя ее, жаждущую его прикосновений, его укусов, которые следовали один за другим. Словно Рейнар хотел за что‑то наказать ее. Или себя. Или их обоих.

Он целовал ее неторопливо, но так глубоко и чувственно, что, казалось, будто этим хотел сказать ей что‑то важное. Словно открывал ей какую‑то правду, которую сам едва осознал.

Они оба потерялись для окружающего мира, для бесконечности времени и пространства. Когда Рейнар уже ласкал не только ее губы, когда поцелуи стали не такими невинными, как прежде. И когда Арлин начало невыносимо тяготить ее тяжелое мокрое платье, которое, казалось, ранит кожу, не допуская к ней горячее тело Рейнара, на котором мелкой черно‑золотой пылью снова начала проступать чешуя дракайна.

Высоко в небе давно светила голубоватая луна, а окружающую тишину нарушали лишь отрывистые крики ночных птиц, да их собственное рваное дыхание. Однако, в какой‑то момент, когда рука Рейнара скользнула вниз по ее телу, коснувшись самых чувствительных точек, Арлин не смогла сдержать стон, который и привел ее в чувства.

Она резко распахнула глаза и с ужасом в голосе прошептала:

– Рейнар… Ты изменился… – она посмотрела в его золотые глаза, то и дело бросая испуганные взгляды на мощные плечи, искрящиеся в лунном свете маленькими чешуйками, и замерла.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})

– Ты еще себя не видела, – с каким‑то хриплым надрывом усмехнулся он, привлекая ее к себе, словно не в силах и секунды провести без ее губ.

Но Арлин снова едва заметно оттолкнула его, не обратив внимания на его слова. У нее в голове билась лишь одна мысль:

– Нас увидят, Рейнар. Тебя увидят!..

Но несмотря ни на что, она все же не могла не любоваться им. И не смогла заставить себя отказаться от того, чтобы провести ладонью по его плечу, вверх к шее, большим пальцем рисуя дорожку вдоль остро пульсирующей вены, затем очерчивая линию подбородка к самым губам.

Рейнар на секунду зажмурился, за затем поймал ее палец, едва сжав зубами. А в следующий миг свободной рукой вновь скользнув ей между ног.

– Рейнар!.. – ахнула Арлин, прикусывая губу. Боясь быть слишком громкой, но не в силах сдержать стона, рвущегося из груди. – Рейнар, Рей…нар…

Он двигался все быстрее, не обращая внимания на то, что она, кажется, все еще пыталась его оттолкнуть, хотя уже плохо помнила, зачем это делает. Ее глаза закрылись, а дыхание стало судорожным и всхлипывающим, пока она вдруг не запрокинула голову, едва не закричав от резкой огненной вспышки, пронзившей ее тело и расходящейся волнами по всему телу. Но в последний момент Рейнар накрыл ее губы поцелуем, глуша звук собственным дыханием и будто выпивая его из нее.

Когда Арлин, наконец, открыла глаза, вновь обретя способность нормально дышать, она прямо взглянула на Рейнара, в чьих зрачках плясало пламя.

– Ты вот‑вот обратишься, – прошептала она, все еще с трудом дыша. – В десятке метров от черты города! Какого тролля, Рейнар?!

Мужчина хрипло усмехнулся:

– Если ты не готова отдаться мне здесь прямо сейчас, то мы уже вряд ли сможем с этим что‑то сделать…

Он глубоко вздохнул, на секунду закрыв глаза. Казалось, прямо в этот миг он втягивал ее запах.

Арлин покраснела.

Учитывая, что Рейнар пару минут назад спас ее из озера, она была у него в долгу. И в общем‑то, по‑хорошему, была обязана помочь ему в ответ. Что с того, что в качестве помощи ему требуется секс? Это всяко не страшнее смерти, которой ей удалось избежать.

– Тебе не кажется, что заниматься любовью возле забора, где нас могут увидеть, не самый хороший вариант? – немного нервно спросила Арлин. Она оглянулась по сторонам, уже почти ожидая увидеть в черте города какого‑нибудь зазевавшегося ночного гуляку, которому вздумалось перед сном пощекотать себе нервы возле темного леса.

– Здесь никого нет, – возразил Рейнар, уткнувшись носом в основание ее шеи и вызвав у феи новую волну жара. – К тому же это не пугало тебя, когда ты неслась сюда, сломя голову, ныряя в воду прямо в одежде.

Он тихо усмехнулся, прикусив ее кожу, послав по венам Арлин волну горячих искр.

Фея тихо вздохнула, а затем ответила, уже почти готовая согласиться на все, что угодно:

– Я не могла поступить иначе. Я должна была спасти детеныша русалки, которого нашла у Кейлера в лаборатории.

– Что?!! – воскликнул Рейнар, мгновенно забыв о поцелуях и схватив ее за плечи.

Его глаза вновь горели, но теперь уже не золотом, а огнем. А восхитительные искристые чешуйки медленно начали пропадать с плеч.

Арлин порывисто вздохнула, опустив глаза и вспоминая, что привело ее сюда.

– Русалочка, совсем маленькая, в светящемся пузыре, – проговорила она негромко. – Я нашла ее в лаборатории Кейлера, сегодня. Он пригласил меня посмотреть на свое любимое дело, обещал похвастаться изобретениями…

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})

Арлин едва заметно сморщилась, и в тот же миг ощутила, как пальцы Рейнара стиснулись на ее коже. Это придало ей сил рассказывать дальше.

– В одном из шкафов я обнаружила банку с прозрачной икринкой, внутри которой был живой младенец, – она на секунду прервалась, вспомнив испытанный в тот момент ужас.